Труженикам тыла и детям войны посвящается

               

 Я вспоминаю бабушку свою,
 Ей в сорок первом,
 Как и всем досталось,
 Такую выбрал ей Господь судьбу,
 Что о другой ей ночью лишь
 мечталось.

 Не знала она отдыха порой,
 Под утро на часок лишь
 засыпала,
 Рассвет забрезжит,а она бегом,
 Доить корову,выгнать её в
 стадо.

 Затопит печь,
 Сварить бы щей с утра,
 Да вот беда,
 Картошки не осталось,
 Вместо капусты с луга лебеда,
 До урожая дотянуть бы малость.
 
 В пять,на полях,
 Несжатые хлеба,
 Солярки нет,
 Вместо быков впрягались,
 Спасти бы урожай,
 В том вся беда,
 Да и самим возможно что
 досталось.

 Серпами жали ниву золотую,
 На лошадях возили на гумно,
 И за победу русскую,святую,
 Они в тылу сражались горячо.
 
 Варились,как в котле,
 Не зная брода,
 Всё для победы делали они,
 Носки вязали,сухари сушили,
 Вестей все ждали с проклятой
 войны.
               
 Детишки были рядом,помогали,
 Голодными и хилыми росли,
 О хлебе никогда не вспоминали,
 Лишь поскорей вернулись бы
 отцы.

 Варили лебеду,толкли и мяли,
 С очистками мешали пополам,
 В те времена порой дети
 мечтали,
 Кусочек хлеба,
 съесть хотя б сто грамм.

 Но слава Богу,огород засеян,
 Хоть что-то уродится на курню,
 За всех мужчин молились с утра 
 Богу,
 Вернулись бы скорее ко двору.

 Тогда б вздохнули женщины от
 счастья,
 От радости кружилась голова,
 И средь порой военного
 ненастья,
 Бежала по щеке опять слеза.

 Заснули дети,
 Голод ведь не тётка,
 Растут,да одежонка так плоха,
 Одни галоши,валенки,да шапка,
 Тулупчик старый рвётся без
 конца.
   
 По очереди носят ту одежду,
 И школу посещают не всегда,
 В душе лелеют светлую
 надежду,
 С войны  вернулись только бы
 мужья.

 Не за себя боялись наши бабки,
 За деток,что все босыми росли,
 Им бы играть ещё всем в
 салки,прятки,
 Они со взрослыми все мерят
 пядь земли.

 Ночами детям штопали
 штанишки,
 Заплаты бесконечные на них,
 И при лучине читывали книжки,
 Про голод на минуту позабыв.

 С утра на  сенокос,
 Трава сгорала,
 От зноя,что всю землю опалил,
 Порою за плугом стоя засыпала,
 Лишь только бы хватило на всё
 сил.
 
 Война сковала руки,ноги,душу,
 В то время
 мой отец мальчонкой  был,
 Он стойко пережил все
 лихолетье,
 И хлеб он выше золота ценил.

 Ах,как бы знать,
 Что с нами тогда будет?
 Вернётся муж,
 мы снова заживём.
 Но круг судьбы,
 Давно войной нарушен,
 Ведь приговор давно уж
 припасён.

 Мой дед погиб в Берлине
 в сорок пятом,
 Цвела сирень,и пели соловьи,
 Но похоронку принесли не сразу,
 А через месяц,залпами пробив.

 И бабушка рыдала обнимая,
 Детей своих невидевших отца,
 Ей вдовья доля горькая
 досталась,
 Но всех детей на ноги подняла.

 Я вспоминаю бабушку,  -
 И вижу,
 Родные,
 Чуть с грустиночкой глаза,
 Меня ласкала,
 Часто говорила, -
 Дожил бы дед,
 Увидел бы тебя.



,