Счастливчик Сулла

Сулла изобрел проскрипции и понятие врагов народа как минимум на 2018 лет раньше Гитлера и Сталина.
     Сулла (Луций Корнелий Сулла Феликс, 138-78 годы до н.э.) ввел в Риме проскрипции, это список людей, объявленных вне закона. За выдачу или убийство включённых в списки лиц назначалась награда, за укрывательство назначалась казнь. Имущество подвергнутого проскрипции подвергалось конфискации, потомки лишались почётных прав и состояния. Изобретённая Суллой проскрипция как орудие массового политического террора (82—81 годы до н. э.), использовалась им и его приближёнными также для сведения личных счётов и как средство обогащения.
     «Сулла занялся убийствами, кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела, и многие, у кого и дел-то с Суллой никаких не было, были уничтожены личными врагами, потому что, угождая своим приверженцам, он охотно разрешал им эти бесчинства. Наконец, один из молодых людей, Гай Метелл, отважился спросить в сенате у Суллы, чем кончится это бедствие и как далеко оно должно зайти, чтобы можно стало ждать прекращения того, что теперь творится. «Ведь мы просим у тебя, - сказал он, - не избавления от кары для тех, кого ты решил уничтожить, но избавления от неизвестности для тех, кого ты решил оставить в живых». На возражение Суллы, что он ещё не решил, кого прощает, Метелл ответил: «Ну так объяви, кого ты решил покарать». И Сулла обещал сделать это… Не посоветовавшись ни с кем из должностных лиц, Сулла тотчас составил список из восьмидесяти имён. Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список ещё двести двадцать человек, а на третий — опять по меньшей мере столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз. Тех, кто принял у себя или спас осуждённого, Сулла тоже осудил, карой за человеколюбие назначив смерть и не делая исключения ни для брата, ни для сына, ни для отца. Зато тому, кто умертвит осуждённого, он назначил награду за убийство - два таланта, даже если раб убьёт господина, даже если сын - отца. Но самым несправедливым было постановление о том, что гражданской чести лишаются и сыновья, и внуки осуждённых, а их имущество подлежит конфискации».
Плутарх. «Сулла», 31.
    «Самым ужасным в этой системе террора была неопределенность установленных категорий. В сенате немедленно был заявлен протест против этого, и Сулла сам попытался устранить это зло; с этой целью он приказал публично выставить список лиц, объявленных вне закона, и назначил день 1 июня 673 г., последним сроком для внесения в него новых имен. Хотя этот кровавый список, увеличивавшийся с каждым днем и наконец дошедший до 4700 имен, справедливо привел в ужас граждан, все же эта мера несколько обуздала произвол палачей». Теодор Моммзен. «История Рима». 
     Эту общую цифру приводит Валерий Максим. По Аппиану, Сулла объявил вне закона около 40 сенаторов и около 1600 всадников, известны имена всех консуляров, сенаторов и всадников (по различным источникам). Жертвами же террора Мария (противной партии, которая считалась демократической, в отличие от аристократической олигархической партии Суллы) стали 50 сенаторов и 1000 всадников, причем Марий обходился без всяких списков, просто убивая неугодных. 
    «…Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список еще двести двадцать человек, а на третий — опять по меньшей мере столько же… Тех, кто принял у себя или спас осужденного, Сулла тоже осудил, карой за человеколюбие назначив смерть и не делая исключения ни для брата, ни для сына, ни для отца. Зато тому, кто умертвит осужденного, он назначил награду за убийство - два таланта, даже если раб убьет господина, даже если сын - отца. Но самым несправедливым было постановление о том, что гражданской чести лишаются и сыновья и внуки осужденных, а их имущество подлежит конфискации. Списки составлялись не в одном Риме, но в каждом городе Италии. И не остались не запятнанными убийством ни храм бога, ни очаг гостеприимца, ни отчий дом. Мужей резали на глазах жен, детей - на глазах матерей. Павших жертвою гнева и вражды было ничтожно мало по сравнению с теми, кто был убит из-за денег, да и сами каратели, случалось, признавались, что такого-то погубил его большой дом, другого - сад, а ино­го - теплые воды. Квинт Аврелий, человек, чуждавшийся государственных дел, полагал, что беда касается его лишь постольку, поскольку он сострадает несчастным. Придя на форум, он стал читать список и, найдя там свое имя, промолвил: «Горе мне! За мною гонится мое альбанское имение». Он не ушел далеко, кто-то бросился следом и прирезал его.
  Сулла прибыл в Пренесту и приступил к расправе: сперва он выносил приговор каждому в отдельности, а затем, не желая тратить времени, распорядился всех пренестинцев (их было двенадцать тысяч) собрать вместе и перерезать. Он подарил прощение лишь хозяину дома, где остановился. Но тот, с большим благородством сказав Сулле, что никогда не захочет быть благодарным за спасение своей жизни палачу родного города, постарался затеряться среди сограждан и добровольно погиб вместе с ними. Самым неслыханным, однако, был, видимо, случай с Луцием Катилиной. Еще до того, как положение в государстве определилось, он убил своего брата, а теперь просил Суллу внести убитого в список, словно живого, что и было сделано. В благодарность за это Катилина убил некоего Марка Мария, человека из стана противников Суллы. Голову его он поднес сидевшему на форуме Сулле, а сам подошел к находившемуся поблизости храму Аполлона и умыл руки в священной кропильнице».
     Кроме повсеместных убийств, «поступки Суллы тоже никого не радовали. Он провозгласил себя диктатором, по прошествии ста двадцати лет восстановив эту должность. Было постановлено, что он не несет никакой ответственности за все происшедшее, а на будущее получает полную власть карать смертью, лишать имущества ...» и т.д.
Плутарх. «Сравнительные жизнеописания».

     Вся эта история происходила на фоне революции и Союзнической войны, а также войн в Африке, войн с германцами и Митридатовых войн. Кратко это выглядело так: соседи Рима, италики, хотели тех же прав, что и римляне, особенно это касалось самнитов. Поэтому римское общество разделилось на две части: демократическая партия, во главе с Гаем Марием и Луцием Корнелием Цинной. Сразу заметим, что Сулла был дважды под руководством Мария, в том числе и в Африке, причем именно тогда Сулла показал себя как способный офицер и военноначальник. На востоке лезли парфяне и Митридат, причём Митридат занял Каппадокию, Малую Азию и т.д. Именно во время Митридатовых войн Сулла собрал серьезные военные силы, как минимум шесть легионов, причём легионеры очень его ценили за ум и щедрость, он действительно отдавал все войскам, это продолжалось и в Риме, в том числе во времена проскрипций: значительную часть реализованных средств он передавал войскам, именно поэтому он разгуливал по Риму без всякой охраны. Когда началась Первая Митридатова война, Марий попытался получить командование, что стало поводом к началу первой гражданской войны в истории Рима (88 год до н. э.). Разбитый Суллой и объявленный врагом государства, Марий бежал из Италии, но уже в следующем году вернулся и в союзе с Луцием Корнелием Цинной занял Рим. За этим последовал террор, описанный в источниках в самых мрачных тонах. Марий умер в самом начале своего седьмого консульства в январе 86 года до н. э. Зачинщиком всех этих злодеяний был Гай Марий. Он указывал жертвы и назначал палачей. Не раз один взгляд Мария или молчание, которым он встречал приветствовавших его, равнялись смертному приговору, и последний всегда тотчас же приводился в исполнение. Жажда мести Мария не утолялась даже после смерти жертвы. Он запрещал хоронить трупы. Он приказывал выставлять головы убитых сенаторов у ораторской трибуны на форуме. В некоторых случаях Марий приказывал волочить трупы убитых по форуму; труп Гая Цезаря он приказал пронзить еще раз мечом на могиле Квинта Вария, который, как можно думать, был некогда привлечен Цезарем к суду. Палачами служили для Мария, главным образом, его легионы из рабов. Справляя сатурналии своей свободы, они грабили дома своих прежних господ, и убивали и насиловали всех, кто попадался им под руку. Даже товарищей Мария приводил в отчаяние этот безумный террор. Сулла занял столицу, не встретив сопротивления. Обратившись к народу с успокоительной речью, ... отправился дальше в Этрурию, чтобы соединиться с Метеллом и вытеснить врага также из северной Италии.
    Сулла, узнав о выступлении самнитской армии по направлению к Риму, немедленно двинулся на помощь столице. … В полдень прибыл сам Сулла с главными силами, тотчас же выстроил их в боевом порядке у храма эрикинской Афродиты перед Коллинскими воротами (недалеко от Por­ta Pia). Офицеры Суллы заклинали его не посылать немедленно в бой войск, изнуренных долгим походом, но Сулла знал, что могло случиться с Римом в течение ночи, и приказал еще к вечеру атаковать неприятеля. Битва была упорная и кровопролитная. Левое крыло, которым командовал сам Сулла, отступило до самой городской стены, так что пришлось запереть городские ворота…. Битва продолжалась в течение всей ночи и даже утром следующего дня. Она окончилась лишь после того, как трехтысячный неприятельский отряд перешел на сторону Суллы и немедленно обратил оружие против своих бывших товарищей. Рим был спасен. Армия повстанцев, которой были отрезаны все пути отступления, была полностью уничтожена. Во время сражения были взяты в плен три-четыре тысячи человек, среди них генералы Дамазипп, Каррина и тяжело раненый Понтий; все они по приказанию Суллы были на третий день после битвы отведены на Марсово поле и там все до единого перебиты. Бряцание оружия и стоны умирающих были ясно слышны в находящемся недалеко храме Беллоны, где происходило в присутствии Суллы заседание сената. Это была отвратительная расправа, для нее нельзя найти оправданий. Но было бы несправедливо умалчивать о том, что жертвы этой расправы перед этим напали на столицу и ее граждан, как банда разбойников, и, если бы им в этом не помешали, уничтожили бы, поскольку это возможно уничтожить огнем и мечом, город и его жителей».
Плутарх. «Сравнительные жизнеописания».
    Сулла умер от странной болезни, хоть он и счастливчик и любимец богов, но умирал он долго и мучительно, весь чесался и из него вываливались внутренности. Есть современные исследования, отчего же он умер, эта болезнь подробно описана, но аналогов ей нет, условно её назвали «Вшивая болезнь».
    Гнусный террор Мария и массовый политический террор Суллы означали конец республиканского строя. Конечно, наступающий имперский режим будет в виде принципата, но это дела не меняет, наступал Имперский Рим. И второе: то, что человеческая жизнь гражданина Рима не стоит теперь ничего. Ведь резали и убивали всех, в том числе сенатора и всадника, резали как скот, в том числе и из-за материальных благ и приобретений. Это означало приход времён Калигулы и Нерона: безумные убийства, процветание доносительства, разложение общества и армии.
     Проскрипции и понятие врагов народа, изобретённые счастливчиком Сулой, ещё не раз будут карать человечество.

Луций Корнелий Сулла Феликс

14.4.2024