Удар

Какого-то удара, что ли, жду, проклятья,
судьбы пощёчину с размаху,
Наотмашь.
Голову со страха в песок.
В пруды сопливых лилий, в омут,
в тугую бездну, к илу.

На дне, встречающим объятья щук
и карпов.
В прибрежной тине, ближе к мели –
небо.
Глаза зажмурив, сдвинув брови,
ныряю. Как будто на отлове –
первый,
без чешуи, без перьев,
род прищур светила,
со вкусом недоперерыва
слепо
гребу.
О. Хлебом и
червями сытый.

В достатке мороси и града,
рядом с облаком
трясусь. В плену Залива
в облике
грозы. И пыли,
по углам прибитой.
Всё жду какого-то удара, что ли, вести.

Вести вдоль берега страту подранков,
оглохших и ослепших птиц,
без лиц, без крыльев,
без родимых пятен,
устал.
Ни кошелька,
ни карты, ни счетов не нужно,
глоток бы воздуха –
достаточно.

Плыву по кругу
под листьями ольхи и старой ивы,
от крика грома рухнувших
на воду.
В пруду,
хоть мне никто не верит, тихо.
Лишь карпы, лилии и щуки,
от скуки на муку клюющие,
не пойманные в Охте.

Над перезревшим прудом –
бессовестные тучи
как будто бы чего-то ждут.
Удара, что ли,
может быть,
проклятья.

На паперти
солома, как осока –
пальцы режет, бёдра и колени.
От лени
голову в песок.
У тротуара пыль.
И мусор.
И цветы сопливых лилий.

А небо всё грозит ударом.
Пока же
скроюсь в иле.