Наваждение. Часть 3

Кромешная темнота. Варя остервенело терла глаза и старалась рассмотреть хоть что-нибудь вокруг себя, но пока взгляд фокусировался только на черной поверхности под ногами.

Понимая, что стоять на месте – не выход, она неуверенно двинулась вперед. Шаг. Еще один. Ноги предательски дрожали, а в голове пульсировала единственная мысль: «Иди! Ты должна отсюда выбраться!».

Спустя час вынужденного движения в неизвестность, девушка увидела впереди очертания чего-то, поразительно похожего на дверь. «Ерунда какая-то! В смысле там дверь, а стен нет?», – думала Варя, переходя на бег.

Блекло-красная, с паутинкой трещин, деревянная дверь с медной ручкой. А вокруг – ничего. Все тот же мрак и пустота.
– Ну а какие у меня варианты? – сказала Варя и потянула дверь на себя.
В проеме показались спинки кресел зрительного зала. Множество рядов и мерцание экрана в отдалении. Девушка с силой ущипнула себя за руку, силясь прогнать наваждение… Безуспешно.

Глубоко вздохнув, она осторожно вошла в кинозал. Пыльные бархатные кресла, выцветшая дорожка между рядов, глухой треск динамиков. Неожиданно гаснет экран. Громко захлопывается дверь. Страшно.

И тут весь зал осветили изображения, сменяющиеся друг за другом.
Стройной вереницей мелькали события уходящего года. Теплые встречи с родными и друзьями. Веселые, сумасшедшие ночи у костра вдали от города. Смех, звон бокалов, объятия и теплота. Откровенные беседы с мамой. Радость за любимый футбольный клуб. Нескончаемая череда талантливых творческих людей, повстречавшихся на просторах писательских марафонов. Счастье, гармония, покой.

Варя непроизвольно улыбалась, понимающе кивала знакомым шуткам и мудрым советам, которые заставили ее позабыть о том, где она находилась прямо сейчас.

Но эйфория была недолгой. Показались образы прошедших дней. Сперва девочка в белом платье: вот она качается на качелях, вот ходит по трубе теплотрассы. Снова качели, снова труба. Будто старые карточки-перевертыши, кадр скакал туда-обратно.

Затем книжная лавка и появившийся на ее месте бар. Такое же мельтешение и бесконечный повтор этих фрагментов.

Динамики обрушились какофонией звуков. Резких, нестройных, свистящих и жутких. Звон, треск, хаос.

Варя зажмурилась и изо всех сил прикрывала уши ладонями. Ей хотелось спрятаться, убежать… Как вдруг, среди адского громыхания и пробирающего до нутра дребезжания пробился настойчивый детский голос: «Очнись!».