Посвящается Музе

p.s. дано : инициалы Муз из реала, из виртуала - видимые имена
____________

"Да будет создан трафарет"
(мой первый в жизни стих, посвящен И. П.)

Да будет тьма, да будет свет!
Да будет создан трафарет!
И вот - традиции веков:
Монашеский обет, постель,
Игра в судьбу и табу на жену.
Воспев цветок, поэт умолк,
А сотни новых простаков
свои поэмы сочиняют.
И насладившись - затихают.
_________

"Первокурсное"
(мой второй в жизни стих, посвящен И.Р.)

 Как быстро в замкнутом пространстве
 пустых и праздных  наслаждений
 широкой в сердце бороздою
 ложится мрак душевной лени.

 Лицо гримасою улыбки
 застывшей пустотой глаза
 живу глухой, фальшивой скрипкой
 в оркестре бала-маскарада.

 Бессмысленность дубинкой дирижера
 вколачивает злобу в стадо масок
 через заплеванные стены коридора
 не выбраться из мира черных красок.

 Цинизм и жадность дарят розы
 по философски морщат лбы
 и мордой в грязь, и ты кому-то в морду -
 оскалишь зубы, хоть душа в крови...

 Душа в крови - зато спокоен,
 и музыку своей мечты
 я прерываю хриплым воем
 кидая в стойло жалкие цветы.

 Несу сквозь годы оболочку
 и жалость - скрученную в узел
 я одеваю чью-то маску
 и притворяюсь - что кому-то нужен.
___________

А далее, по мере посещения муз, календарно... 

"И я обернулся..."
(посвящен Анне Федотовой)

А гуси летят и летят - я их вижу
они пролетают сегодня над Кижами
и клекают, клекают, клекают, клекают
и крыльями воздух качают мне в легкие.

А осень летит и летит - уже вторник
она как всегда для поэта невовремя
и окает, окает, окает, окает
и Душу заплатками-листьями штопает

А время зависло над кроличей норкой
Алиса стоит на карачках у шторки
и охает, охает, охает, охает
и тает с улыбкою йошкиной кошки

А каша уже для младенца - на ложке...
И я обернулся.
______

"Страна не забудет?"
(посвящен Екатерине Белавиной)

Довольно! Решаюсь, пусть будет, что будет!
Быстрее, в ракету! Страна не заблудит!…

…Осень, на Марсе, у моря, на пляже
Костры водорода, а мы не герои – изгои, и даже
На плато “Масконов” не можем держатся,
И нет кислорода в походной аптечке
Лишь водка, сигары, да Леночка – греться
Мешают скафандры, и не искупаться –
Везде ихтиандры , бежим что есть силы
С поправкой на ветер, на северный полюс,
Выносит на запад, а там небоскребы
Граненых стаканов, каналы, каноэ,
Полно марсианок , а нас только двое,
Да Леночка (на фиг, придумают тоже
Канаверал в душу,
Да зубы им в пластик!)
Но ветер роняет на лоб “Клеопатры”
Опавшие листья – троих космонавтов
С созвездия “Пса”. Оттопырили уши ,
На Леночку смотрят, торгуем, уходим,
Быстрее, в каноэ, в Венецию, “Мастер”!
Но осенью очень забавно на Марсе!
Мерещится город – выходят две Насти
Жена и любовница (дворница в “ЖЭКЕ”)
И я умираю, я гасну в каноэ,
Не долететь мне на этой ракете
До марсианок, они это видят,
И плачут, и воют
Потом столбенеют, подходят пигмеи
Их с веслами прямо на постаменты,
На крышу вулкана заносят и ставят.
Купи телескопчик с увеличеньем
И ясною ночью в сторону Марса
Гляди что есть силы. Вон видишь, вторая,
Без рук? – Моя марсианка! – Венера?
Да что ты! Я там еще не был. Одеться? Смотаться?
За сигаретами…
Впрочем, не стоит – осень на Марсе.
Холодно, стужа, не топят в ракете.
И даже собаки деревья не метят …
______

"Куколка из Сталина"
(Посвящен Р.Н.)

Куколка из Сталинна
в розовом купальнике
движется по комнате
И скромно улыбается…
Но если навзничь упадет
ты с ней дружок намаешься.
Она не морщит свой лобок
в истерике не бьется
ногами держит потолок
и никогда не гнется,
не просит денег на еду
команды ловит на лету…
Разденься, хлопни и скажи:
«А еще любите меня, за то, что умру!»
И тогда:
Взорвется прожилками вен пластмассовый корпус!
Раздвинут шарниры колен пространственный доступ!
Стальные пружинки растянут зрачок!
В последней конвульсии вздрогнет живот!
И руки замкнут смертельный захват,
и на прилавке под давкой
различных моделей пушистых котят
сверкает новинка
«Кукла Дафни — дочь Хеопса. И ее друг Щелкунчик
в позе Лотоса…»
______

"Впереди еще много слов"
(Посвящен Т. К.)

Я желаю нам легкой смерти
у свечи, в посторонней церкви,
на деньгах и на мокрой постели,
на стихах, или с криком "верю!",
с Моисеем, в ногах гирей
в той пустыне, на лысой горе,
или в зоне, с кайлом в руке,
а может рядом с пьяным погонщиком,
или в форме с новым погончиком...
Я желаю нам легкой смерти
ровно в полночь в своем кабинете
рядом с дьяволом на львиной охоте,
а может в Питере, на болоте...
Я желаю умереть на вздохе
у седьмой по счету пройдохи
в ее красной мягкой постели.
Я желаю нам легкой смерти
на чужой красивой планете,
на пороге желтого Дома
или в жуткой пьяной канаве,
а если повезет - в колонне
на пыльной прямой дороге ,
или в покошенном стоге
глядя в глаза молодой волчице
или от птицы желаю смерти
или от жара горчицы
или от сотни выпитых банок
аперитива "Бьянки",
от анекдотов "Анки",
я желаю нам легкой смерти
тостуя за жизнь, за гранки,
во время беседы у Бога
получая ножиком в сердце
я желаю нам легкой смерти
от недостачи в банке
от песен сибирской Янки
или от съеденной мертвечины
за стальной Кирпичной стеной.
Я желаю нам легкой смерти
от подарка своей дорогой
и ненаглядной теще,
от осенней коварной лужи
или от фразы "кому ты нужен?
и что есть причина смерти?"
а может ты просто - упал и умер?
или совсем уже полоумен?
или обманут собственным другом?
или другим поэтом контужен?
или звуком твой мозг нагружен?..."
в общем, ясно: в Бога не веря
покидая свою купель
я желаю нам легкой смерти
(в России вечная цель...).
впрочем, каюсь, солгать не могу
я желаю нам полной жизни,
когда кровь и слюна брызнет
от прочтения этой строчки
той последней своей ночью
а потом отойти желаю
от желанного мне края
и вкусить пару новых строчек,
и бежать от стихов, где прочерк
вместо боли в конце точек
и упасть на луга в пропасть
где мы кушать и спать просим
и в начале "НЕ Я" восклицаем
тянем жилы и жалим, ставим
знак вопроса нерукотворный
под словечком простым "покорным"...
вольно! Почесть дана. Каюсь
выхожу из себя, таю,
не рожден, но уже умираю
в глубине своих лучших лет...
коченею, колюсь костью
мерзну, жду, открываю гостье,
реверансы, поклон, на пол,
хруст в спине, в животе, на кон,
ставим голые мысли в образ,
А затем пустота, голос. И отсчет:
-раз, два, три, готовы?! Взлетаем!
-но куда?
-а так, черкнуть слова.
и в словах умереть. Слегка...
впереди еще много слов....
да простит меня, Бог - верю!
Пока...
________

"Прости меня за птичку..."
(посвящен Жанне Динеаич)

А на войне как новой не было страны так и не будет!
А на войне как вой вертящейся с косой любви ждут люди!
А на войне один убитый - сто не пущенных детей, до Бога!
А если б не было войны тебе другая бы дана была дорога..

Тебе, моя родная, из чудесной океанской книги таин!
Тебе, любовь живущего в моей клетИ-душе ребенка Кая!   
Лети ко мне, лети, я китель черный распахну слезинке-пуле!
А на войне как, новой не было любви? Давай добудем!!!

Давай добудем до второго этажа вдвоем, на лифте!? Выше?
Давай не будем в нем стоять а ехать в дырочку на крыше!
Давай за мир на всей войне! С тобой, любой! Подай мне сына!
Он сходит к богу за водой, подарит мирной, вороной, кусочек сыра!

А на войне как на войне - на желтой розе каплей нежность.
А в сорок третьем он убит, она Христом хранит его жизнь.
Он выпил в ней себя до дна, тела их в пар перемешались.
И только родинки остались на листве у "ягод-развгод".

Я черный китель распахну. Травой врасти в мою петличку!
Лаз - вот; прости меня за все, прости за "птичку"...
_________

"... От тоски..."
(посвящен Т.Б)

Не умирай, мой белый «аист», от тоски
Не умирай – еще горят твои соски
От прикасания, от спертмы до зари
От поцелуя в зубы, в сую и в висок
Не вымирай, мой друг-подруга, «мотылек»!

Оставь мне это дело для души
Оставь мне свое тело и туши
Картофель с мясом или клубни без ботвы
И кровь с полосками говядины-стихов.
Не умирай, ведь знает дверь – я был таков -
Твой ласковый и нежный тайны Чаун.

Не умирай – я не рифмую к «двери» - «зверь»
Алигофрен в стихах, в компьютере я, даун
Не умирай, не умирай, беги как Браун
О, Ева! Через барьеры! Баррикадные! В сон снов!
Не умирай, ты мне нужна, ты околдов-
Она  в руке твоей, во взмахе – моя смерть!
Кто будет ночью в одеяле водку греть?

Ты дайся выпить, сделай сюр из сигарет-
Ных дымов милого  отечества, давай
Не умирай – забеломорю и вернусь!
Не умирай! Ты – поэтесса, я – твой грусть!
Чтоб мы состарились, сидели на тахте
Не умирали – ели: «хрусть-да-хрусть-да-хрусть».

Не умирай мой белый аист от тоски!
Еще так влажен между ног колодец твой!
Еще подвой мне утром: «ой-кукаре-квох»!
Пока не сделаешь в скирды пике «кирдык»
Пока учу тебя: «Курлык-курлык», мой Бог!

Не умирай а улыбнись (ыбысь-ыбысь –
Я эхи делать буду), экки ты летишь!
Не умирай, вернись, вернись, вернись, вернись
Замри иконой под оральным потолком
Мой белый аист, ставший черным от тоски.

Не умирай когда прочтешь и этот бред.
Не умирай, а просто выключи нам свет.
_______

"Расскажи мне, снежинка"
(посвящен Ирине Заяц)

Расскажи мне снежинка, что ты видела, падая вниз?
Как моя шляпа из фетра ложилась точно в твою мишень?
В перекрестье ловила меня и поэтому такой кристалл?
По нему изучаю я свой будущий в лето на карте путь.

В завершенье которого забуду я шляпу надеть привстав
И она останется на скамье «окрашено», накрыв июль
И девочка с мамой сейчас идет и ей говорит:
Это не просто сугроб, это просто потом мужчина упал.

Расскажи мне снежинка, что ты видела, падая вниз?
Как летели вдогонку каменья и ангелы наперерез?
А ты все кружилась, чертя и метя в мои следы
Но села на шляпу, которой на мне пока еще нет.

Нет и меня уже здесь, за пазухой я еще!
Карманы не вывернуты и не вершатся события, вниз
Ступает женщина по лестнице в лета (карниз на карниз)
И девочкой смотрит наверх – сугробов пока еще нет...
_____

"Женщине-сталкер"
(Посвящен Н.И.)

женщины нежного возраста бывают и ныне
улитками души — щупают рожками дрему
от прикасания к створкам ракушки их пиликнут
жемчужинка влажная выпадет осторожно
в пагубном, теплом и тихом, у края, в омут
на дна мозолистые, под берег, ладони в иле
к вечности двигаясь медленно и беспроворотно
вслед, качающей лежа осокой и тихой тиной
течет слеза и поэтому не замерзает речка —
значит женщина где-то рядом плывет в Гольфстриме
огибая дум мелководья, пороги и жахнуть риски
и по ним проплывают мужчины турбулентного возраста
между бакенов в порт последней своей приписки.
_______

"Приходи вечером"
(посвящен Л.Х.)

Приходи вечером - будет весело!
Я обещаю тебе слезы, вид на море,
и два кипариса раздвинут руками небо
и укажут нам путь
к сиреневой ветке настоящего Бога.
Приходи вечером - будет очень весело!
Они организуют “карэ”,
а мы анархично разбросанные
как листья березы на талой земле
замашем крестами поношенными
и отлетим в нашу фиолетовую страну.
Над морем тихо заплачет мокрый снег
их желтые лица уплывут вереницей
и на траурном столе
дохлая курица останется слушать
панихидную песенку о тебе:
Сложен, слажен ритуал,
свежий листик и бокал
под вуалькою вдова
чья-то пьяная рука
от колена вдоль бедра
новый чертит ей маршрут
снежных белых покрывал.
А созвездии Тельца
кости, кости, черепа
с голой маленькой звездой
вытворяют чудеса...
Приходи вечером.
И ты увидишь
как холодный, фосфорный фонарь из морга
постучит в лиловое окно с подтеками
под которым твоя юная Мадлен
пять минут назад
дважды
вышла
замуж ...
_______

"Если не вернете Арарат домой, Арарат вернется сам"
(Посвящен Н.С.)

Прости, Наира, что сто лет
Спешусь к тебе я на обед
С крестом иду я по Арбату
Тащу арбу я к Арарату
Чтоб погрузить и миражом
Поставить под твоим окном.

Но бес вожжой из мавзолея
Путь подправляет стаду, блея
Оно меня так обступает
Что я иду в ад и не лаю.

Привет, Наира, - крикну с сопки!
В ларьке азербайджанец лопнет
От счастья, что в моем ларьке
Ковчег причалил в вышине!

В ковчеге том  каю'т по паре
Глаза сверкают тьмою в таре
Спят марсиане, видят карту
На ней галактика "Ура рту"
А здесь нет денег, целей к марту
Трюм, магазин, компот комбату
От скуки турки за семь сорок
Играют баха на дудуке
Жуют армяне в Ереване
У них дыра в Нахичевани
Как карабахнет на кармане!
И мира зреет плод за пузиком.

У бога броник, цепь с подгузником
Чорт шевелит границы усиком
Настала тишь и благодать
Небесная бесшумна рать
И только выстрелы пистонские
Звучат в обкоме вашингтонском....

И вдруг тряхнуло так планету
Что подскочило солнце гретое!
Что пустяк? Пошел домой друг Арарат?
Бьются Венеры в мелкой тряске
В экстазе прутся, мучат в ласке!
От них спасенье - крики "Вира!"...
О, Витязь, то была Наира.
Нас на ковчеге много было.
_________

"А что же Фауст?"
(посвящен Марине Фишер)

Наутро она вышла в сад, и раздвижная дверь
в пазу слегка подрагивала в такт волне
которая вносила в дом прохладный бриз.
Вдали, на горизонте, на карниз тяжелого
спросонья океана, поставлены горшочки кораблей.
Налей ей, Фауст, легкого дурмана в бокал со льдинками,
налей, пусть губы обмакнет и смотрит вдаль
и кутается в шелковую шаль. Жофрей вон там,
под самым коромыслом слоеной радуги, и яхта
его приставлена к лучу, косою толстой линией который
разделит небо на "где ты был"-"что будет с нею"...
А на моторе черном у алеи из стриженных диковенных дерев
златой значок лелеет глаз и надпись "Lexus" втОрит
геометрии пространственных решений Бога, что подарил вчера
на крикнутое ею "ах, авось" букетик желтых роз
и черные, широкие колеса со спицами стальным...
А на гросс-мачте Фрея под белесой и хлопающей парусиной,
в корзинке плакал впередсмотрящий юнга. Внизу, на румпель,
с циркулем в руке, задумчиво смотрел он, покусывая ус из смоли
с прожилками из лески волосы трепал старик -
великий океанский ветер. А что же Фауст? - Фауст нынче пуст.
Вчера, над нею он потрудился славно, поход устроив
сквозь Пиринеи свадебной аллеи и алчный куст любовной муки,
украв её с венчания в свой мир теней, разлуке подарив колеса госта "USA"...
_________

"Моей личной королеве. Я вспомнил!"
(посвящен Л.А.)

Я вспомнил запах скошенной травы!
Она волною только что играла,
и профиль ее выгнутой спины
ладонью щекотал июньский ветер,
и "Иван-чая" маленький букетик
ворона прятала под крышу, плача,
когда я вспомнил запах скошенной травы,
листы каталога одежды от "Версачи"
перебирая воином "аппачи"
в ногах у глянцевой натурщицы бутика.

Когда ты медленно прошла, горячим телом
едва задев мои бурлящие флюиды,
я надкусил плоды у будущей победы!
И я вспо’мнил запах скошенной травы!
Когда вот только что, на срезах капли сока,
и в душном мареве испарина земли,
и звон бруска о лезвие косы,
обратный ход,
движения в такт,
и хохоток
идущих баб
за косарями,
по колкой выбритой земле, с граблями,
и птиц, сводящих мужиков с ума
своим стремленьем увести их от гнезда.

И длинноногий контактёр - кузнечик,
сидящий под одеждами, на плечиках,
бросающий свой треск в хоры, на ветер,
должно быть, тоже в это время вспомнил
и звонкий смех девиц в коротких платьях,
с напевом, целый день снопы творящих,
избы иссохшие за годы жизни бревна,
чернеющие, в трещинах; оконные
некрашенные, в грязных стеклах рамы,
красивое лицо бабули Тани,
колдунии, известной всей округе...

Я вспомнил запах скошенной травы!
Я вспомнил дерево шершавое на козлах
и зубы той извилистой пилы,
когда расписывался мой злаченый паркер
за узелок с одеждой, у колонки,
в которой перекачивают звонкие
монеты.
Я вспомнил себя маленьким мальчонкой,
хватающим шлифованные ручки, лемех,
и в плуге,
уткнувшемся в фундамент, столько силы -
я вспомнил!
К венцу приставленные силосные вилы,
высокое крыльцо, и гаммы,
овеществленные в крестьянском снаряжении.
Я вспомнил сени
и запах дуба в теле толстых бочек,
и конской черной гривы клочья,
и седел кожу, хомутов,
поленья дров,
и половиц качели
ведро с холодной ключевой водой
у самой двери. Я вспомнил - гений
Строителя-крестьянина поставил
в стыкованном космическом причале
загон для телки и быка, свиней, курей,
два места козам.

И смесь парного молока с парным навозом
я вспомнил, убиваемый "Клема" -
такими нежными, и древними духами.
Должно быть, Музы их потрогали руками
пред тем как ты осмелилась войти.

...Я вспомнил запах скошенной травы!
_________
(все посвещения опубликованы в моей бумажной Миграции души)