Вдох

А журавли не умеют плакать,
А в марте дождь разбавляет слякоть,
И с неба смотрит пророк распятый
На копошащихся здесь людей.
Никто святым и безгрешным не был,
Но всё же с дымом уходит в небо,
С протяжным криком сирен служебных,
Клин улетающих журавлей.

И кто молчит - замолчал надолго,
Слова как будто забили глотку.
Ни слез, ни слов, ни молитв, ни водки,
Молчат кварталы и этажи.
Как объяснить? Не вмещает слово
Всё "до" и "после", и так по новой,
Но жизнь расплавит и это олово:
Мы вдохнем, и продолжим жить.

Сон беспокойный: душа взлетала
От искореженного металла,
И жизни мало, и вдоха мало,
Но небо светится впереди.
Всё оставляя тем, кто остался,
И звезды кружатся в ритме вальса,
Как улыбаться, но не касаться,
И у любимых болеть в груди.

Живя за пазухой и на фото,
Боля на память и на погоду,
Садня и ноя, на хлеб и водку,
Даже для тех, кто не будет пить.
Они сгорали и улетали,
И это больно, но мы остались,
Неся цветы к неостывшей стали.
И мы вдохнем, и продолжим жить.

Давать поправку на снег и ветер,
Ведь мы сильней всех ветров на свете,
Ведь мы же выстоим, мы же вместе,
И только на сердце, где то там,
Там где никто из знакомых не был,
Мы ставим шкалик, накрытый хлебом,
Своим родным, отыскавшим небо,
Незабываемым журавлям.

Кому какое по сути дело,
Кто и зачем запрокинул в небо
Усталый взгляд, и журавлик белый
В руке как белый лежит цветок.
Пусть каждый сложит свою молитву,
И поле хлеба, и поле битвы,
Мы все когда-нибудь возродимся.
Молчать. Минуту. Секунду. Вдох