Все наладится, и мы будем жить лучше прежнего

 Дочка, просыпайся. Пора в школу, – Елена прошла по комнате к окну и распахнула шторы. – Радочка, вставай! А то опоздаешь.

Легкий, утренний свет просочился в комнату и осветил лицо юной девушки. Та поморщилась и потянулась. Елена засмотрелась на нее, на ее милое личико, кучерявые волосы, белую кожу и глубоко вздохнула. Какая же она милая… когда спит.


– Ариадна, мне за будильником идти?

Девушка открыла глаза.

– Встаю, встаю! Не ори!

– Вставай.

– Сейчас встану. Ты что, не можешь из комнаты выйти?!

Елена вышла из комнаты.

– И дверь закрой! – донеслось вдогонку.

Господи, как же она мне надоела. Вечно суется, лезет во все. Будто непонятно, что я сейчас сама встану. Так нет, придет и стоит!

Ариадна еще раз потянулась, встала из постели и пошла в ванную комнату. Постель осталась неряшливо скомканной. Ничего, потом мама сама приберет, а мне некогда. С такими мыслями Ариадна открыла воду и начала умываться.

Елена на кухне жарила оладьи, варила кофе. Сейчас Рада умоется и придет завтракать. Весна. Скоро школа закончится, и, наверное, все станет немного другим, пойдет лучше, иначе. Елена вздохнула. Часто стала последнее время вздыхать, и в душе поселилось беспокойство. За дочку, за ее будущее, вообще о жизни и обстоятельствах, которые возникали и изменялись. Что ждет впереди? Перевернула одну оладушку, потом вторую, третью – они весело зашкворчали в масле на сковородке. Мысли скорыми искрами обжигали мозг, вспыхивали и гасли. Вот Радочка на руках у ее папы, бывшего мужа Елены – Николая, вот Рада в детском сарафанчике едет на трехколесном велосипеде по дорожке в дачном саду, первый класс. В ушах звучат звонкие слова – Рада рассказывает стишок, вот она усердно пишет свои первые буквы и слова. Год за годом. И вот Ариадне исполнилось четырнадцать. Этот год ознаменовался новыми событиями, которые отнюдь не радовали. Казалось, это было совсем недавно, полгода назад…

– Ариадна, а это что такое?! – Елена держала в руках начатую пачку сигарет и зажигалку.

– Где ты это взяла?! – На мгновение в глазах Ариадны проступил испуг, а затем в них разлился гнев, щеки покрылись румянцем. – Ты лазила в моих вещах?!

– Ариадна, ты что, куришь?! Я не лазила в твоих вещах, мне нужна была бумага, поэтому я и посмотрела в твоем столе. А тут такое!

– Ну конечно! Так я и поверила! Дай сюда! – Ариадна схватила пачку сигарет и вырвала ее из рук матери. Пачка порвалась, и сигареты рассыпались по полу. – Я уже взрослая! Когда ты это уже поймешь? Хватит лезть в мою жизнь!

Ариадна выбежала из комнаты.

– Рада, стой! Мы еще не договорили! – Елена побежала за ней в гостиную, но далее произошло просто неожиданное. Ариадна резко развернулась и, больно толкнув Елену, снова направилась в свою комнату. Резко хлопнула дверью.

Воспоминание обжигало, но не так больно, как тогда. Тогда поведение Ариадны вызывало нестерпимую обиду, чувство несправедливости. Ведь я так за ней ухаживаю, так люблю ее, балую, а она так ведет себя в ответ!

Сейчас воспоминание вызывало чувство негодования. Что-то шло не так, не так, как хотелось и не так, как ожидалось. Переходный возраст. Этой фразой Елена успокаивала себя тогда, попыталась успокоить и сейчас.

Голос дочери разогнал туман воспоминаний в голове и вернул Елену в действительность.

– Ты опять оладьи свои жаришь?

– Да, а что такое?

– Ну сколько раз говорить, они же жирные! Я не буду.

– Ариадна, перед школой нужно позавтракать. Ты ведь всегда любила оладушки!

– Да? Когда мне было три года. Вспомнила тоже! Говорю, не буду!

Первым желанием Елены было схватить сковородку и шмякнуть ее об пол, но она сдержала гнев. Сейчас она сдержит все эмоции, а потом все выплеснет наружу слезами в спальне, в подушку, когда Ариадна уже будет идти в школу.

– Хорошо, Рада. Прости, что я у тебя такая! – Голос Елены стал срываться на фальцет.

Ариадна поняла, что перегибает палку.

– Ладно тебе, мам. Ну не хочу я, в школе поем что-нибудь. Все, я пошла одеваться.


Через полчаса Елена заправила постель дочери, легла и заплакала. Проблема была не только в том, что происходило сейчас. Скоро намечалось одно важное событие, которое повторялось ежегодно уже в течение пяти лет. После развода с мужем по суду было решено, что дочка будет жить один месяц в году у отца, ну и алименты, само собой. Завтра кончается апрель, затем май, а в июне намечена поездка к отцу в другой город.

Не хотелось отпускать Ариадну, страшно не хотелось. Во-первых, другой город, поездка на поезде, а во-вторых, после таких поездок Елена просто не узнавала дочь. Она становилась агрессивнее, пыталась всем своим поведением показать свою независимость, безразличие. Причем Елене, как взрослой женщине, было ясно то, что независимость дочери иллюзорна, ничем не подтверждена, но Ариадна привыкла пользоваться всем и никак не связывать условия быта с заслугами и стараниями матери. Обижало это? Еще как обижало. Но не умела Елена обижаться надолго. И что самое неприятное, Ариадна знала это. Дети вообще быстро нащупывают слабинку в сердце родителей и активно этим пользуются. Не все, конечно. Вон у соседки дочка тринадцати лет, Катюшка. Умничка, ангелочек, а не девочка: и помогает, и вежливая, и учится хорошо – мать не нарадуется. А Ариадна? Вечно набычится, чуть что - злится, кричит. А ведь красивая, и какая же была умница до двенадцати лет. В тринадцать еще куда ни шло, а в четырнадцать – натуральная колючка. И попробуй поставь в пример соседскую Катю, – снова будет скандал.

Ладно. Новый день – новые заботы. Вот правду же говорят: «маленькие детки – маленькие бедки». Пора собираться на работу.

***

Пока шла на остановку, наступила в лужу. День будет «удачный». И, как по заказу, зазвонил мобильный телефон. Звонил бывший муж. Дошла до остановки и только после этого ответила.

– Привет, Ленка. Как вы там? Что делаете? – бывший, как всегда, говорил скороговоркой.

Суетливый какой-то, впрочем это его типичная манера – суетиться по поводу и без повода. Правильно! Дочка-то откуда может знать, какой он?! Всю жизни приедет, посюсюкает, подарит чупа-чупс или какую-нибудь безделушку, и хороший! А как воспитывать или реально помочь, так только суету бестолковую наведет и все. Интересно, что скажет…

– Все хорошо. Иду на работу. Рада пошла в школу. Ты просто так звонишь?

Недолгая тишина.

– Да, в принципе, просто так. Слушай, Лен, там Радка собирается приехать в этом году?

Вот это да. Чем дальше, тем интереснее.

– Ну да, ждет не дождется июня. Планы строит. А в чем дело?

– Понимаешь, Лен, в июне я могу уехать. Появились кое-какие дела. Может, отложим ее поездку?

Все интереснее и интереснее.

– Слушай, Коль, я сейчас на работу еду, мне неудобно такой вопрос обсуждать. Давай я перезвоню тебе вечером, и ты сам все скажешь Ариадне.

– Ну, а что, сейчас с тобой не можем решить, что ли?

Ожидаемо! Вполне ожидаемо и очевидно. Как всегда, хочет сохранить свой имидж перед дочерью. Ты сама, Ленка все расскажи и объясни. Ты будь плохой, пусть дочка решит, что это ты сама решила не пускать ее, а я буду хорошим. Потом снова являюсь в сиянии славы, подарю чупа-чупс или коробку чокопаек и буду рассуждать о великом.

– Нет, Коля. Вечером я тебе позвоню, и ты сам все расскажешь! Пока.

Сбросила звонок и убрала телефон в сумочку. И что там у него стряслось? Да что еще могло случиться-то? Наверное, бабу себе нашел, вот и не вписывается дочка в его летне-отпускные планы. И что теперь будет? Как Рада на это отреагирует? Было правильно позволить отвечать за все тому, кому ответственность за семью предписана самим проведением. Бывший что-то там нарешал, пусть теперь сам и объясняется. С этими мыслями Елена зашла в автобус, села на свободное сиденье и посмотрела в окно. Еще один день, и наступит май. Светло, солнечно, тепло.

Мысли снова погрузились в омут воспоминаний. Вспоминался муж, счастливая молодость, брак, маленькая, непослушная, но по-доброму непослушная, Ариадна.

***

– Радка, ты на уроки пойдешь? – панковатого вида девочка-подросток протянула Ариадне банку с каким-то коктейлем.

– Да, еще два урока отсижу и домой. А ты?

– Ну ее к чертовой матери, эту корову. Стоит бубнит и сама походу не догоняет, о чем долдонит. Дай-ка сюда. – Подождала, пока Ариадна отопьет из банки, и взяла ее обратно.

– Она сказала, если я еще урок прогуляю, то матери позвонит.

– Ну и что? Ты до сих пор мамочку слушаешься? – девочка-панк осклабилась.

– Мне проблемы не нужны. Ты что-то против моей матери имеешь, что ли?

– Нет, все, выдохни. Ладно, я тогда пошла, а ты иди, учись, а то мамочка наругает.

Идти на уроки не хотелось, но все-таки решила пойти. Почему? Да потому, что училка обещала накапать матери о прогулах. Ну и что? Вот на этот вопрос Рада не могла ответить ясно для себя. С одной стороны, мать будет ругать, ну и? Поругает и простит. Но было в этом всем что-то неприятное, подлое. Не хотелось лишний раз расстраивать мать, не хотелось ругани. И самое в этом всем отвратительное, что вот головой все это понятно, но как будто что-то подхватывает и заставляет делать глупости.

Из школы донесся звонок, Ариадна быстро побежала ко входу.

***

Елена пришла с работы, наскоро приняла душ и села в любимое кресло, вытянула ноги. Ариадна уже давно была дома, валялась в своей комнате и слушала музыку. Нужно было решить до конца вопрос с бывшим мужем и Ариадной. Хотелось все оставить на завтра, а еще лучше вообще не ковыряться во всем этом. Но нужно внести ясность, ведь Ариадна ждет поездки и встречи с отцом. Для нее это своеобразные каникулы и отдых. От чего или от кого? Да вот от нее же, от мамы и родного дома. Ладно, об этом позже.

Вошла в комнату к Ариадне. Девочка сидела за столом и что-то писала. Странно, но ее тон был доброжелательным:

– Мам, ну я же просила постучаться сначала. Ты что-то хотела? Помочь?

– Нет, ничего не нужно. Ты занята чем-то?

– Нет, так, дописываю по урокам. – Ариадна подальше отодвинула тетрадку и убрала ее под небрежно сложенную стопку книг. – Мам, я сейчас закончу и приготовлю что-нибудь на ужин. Может, отдохнешь?

– Рада, нам нужно поговорить. Приходи на кухню, хорошо?

Лицо дочки стало недовольным.

– Тебе из школы звонили опять?

– Нет, дело не в этом, – Елена прошла в комнату и присела на кровать. – Ладно, давай здесь тогда. Дело в том, что папа звонил. Сказал, у него там какие-то дела на июнь запланированы.

– В смысле? Мам, ты шутишь?! – Ариадна вскинула брови и удивленно посмотрела на мать.


– Нет.

– Это опять ты придумала, чтоб не отпускать меня?! – Ариадна встала из-за стола.

– Ариадна, не кричи. Сейчас мы ему позвоним, и ты сама с ним поговоришь, хорошо?

Буквально через две минуты Ариадна разговаривала со своим отцом. Непонятно для чего включила на громкую связь.

– Пап, привет. Как дела? А мне мама сказала, что вроде наша встреча отменяется? – Ариадна говорила быстро, по голосу было слышно, что еще немного и она расплачется.

Бывший муж замялся, потом стал лепетать какую-то несвязную ересь о планах, занятости, что все можно перенести на другой месяц. Но вдруг в телефоне прозвучал женский голос, отдаленно, но вполне отчетливо: «Дорогой, кто там тебе снова звонит? Мы едем или нет?»

– Папа, кто это?

– Дочка, я потом тебе все объясню. Поговорим потом, я позвоню. Пока.

Ариадна ничего не сказала в ответ, а просто выключила телефон. Елена смотрела на дочку, и ее сердце одновременно сжималось от жалости к ребенку и злобы на бывшего супруга.

– Рада…

– Мам, прости, можно я немного побуду одна?

– Хорошо, дорогая. Я в гостиной.

Нужно дать ей время осмыслить все, обдумать. Пусть сама сделает выводы, а уже потом можно будет подсказать ей, обсудить все совместно. Ведь по сути, ничего дурного или непоправимого не произошло. А каникулы мы и вместе проведем так, что будет полный улет.

Через полчаса Ариадна вышла из комнаты. Личико было заплаканным, нос слегка распух, глаза на мокром месте, но видно было, что она привела себя в порядок, пыталась скрыть. Девочка прошла в гостиную.

– Дочка, все в порядке?

Ариадна улыбнулась.

– Да, мамуля, пойдем пить чай. Нам и вместе с тобой лучше всех, правда?

Елена встала с кресла, обняла дочь, прижала к себе, чувствуя ее тепло.

– Конечно, Радочка. Вот кончится учебный год, мы с тобой куда-нибудь попутешествовать махнем. Обещаю. А отец никуда не убежит.

– Ну поеду к нему чуть позже, а может и вообще не поеду. Не знаю.

– Обсудим, Радочка. Давай сегодня только о хорошем. Пойдем на кухню.

– Пойдем.

Трудно объяснить ребенку, что ее папа вовсе не тот супермен из детских фантазий. Бывший муж прекрасно заработал себе авторитет во время редких встреч через «все разрешаю» и «все подарю, куплю». А что теперь? Все рассыпалось. Винить за это мужа? Нет, пусть налаживает свою личную жизнь. Это нормально. А с другой стороны, ведь знал, что дочка ждет встречи. Он выбрал, и выбор оказался неудачным. А может, все дело в истинном отношении к дочери. Я не знаю, как и в каких словах обсудить это с Ариадной. Подождем и переждем. Все наладится, и будем мы жить лучше прежнего.


---

Автор: Валентин Сабинов