Реклама

Вот приеду в свой Калязин,
Выйду словно трубочист.
За спиной бросают фразы:
-Погляди-ка, Интурист!

Печки, тут нужна сноровка,
Их всего в квартире две.
Всей гордыни перековка,
А домов таких в стране...

Заготовить впрок дрова
Что молодке, что старушке.
Как достать,боль-голова,
Затопить, открывши вьюшку.

А трудиться надо споро,
Хоть здоровый, хоть больной.
И тепло в жилище скоро-
Дым повеет над трубой.

А потом котёл на смену,
Научиться ладить с ним.
В жизни нашей перемены-
Дым Отечества, наш дым.

А коробок на растопку,
От щепы дрова потом.
Уголька подкинуть ловко
И уютным будет дом.

Натаскала я коробок,
Занялся огонь от спички.
Поносили  мы водички.
А иным расклад до гроба.

Вот сейчас удобства все,
А тогда от печки к сцене.
И глаза открыли те,
Так не верят перемене.

С этажей глядят часами,
Да  такая вот печаль.
И моё лицо в рекламе.
-Да моё, не ваше, жаль!


            Вчера 30 марта был день поминовения святого чудотворца Макария Калязинского. По радио программа. Калязин  мог войти в "Золотое Кольцо" России, мимо него из Москвы  идут  круизы, проплывают и видят туристы нашу колокольню. Дальше Углич и всё "Кольцо".  В газете "Аргументы недели" Угланова сообщения о круизах этих. Остановка и в Калязине.  Наша Русская Атлантида.
     Город находится между Питером и Москвой. До неё 180 км. Поезд шёл раньше с  Савёловского, теперь Белорусского вокзала-наша родная Октябрьская железная дорога через Дмитров,Талдом, Долгопрудный, Яхрому,  Катуар, Орудьево, Вербилки, Савёлово, Белый  Городок. До Савёлово ходят электрички, а потом можно на рабочем поезде до Калязина.  Но разрыв большой очень, по 9 часов.
  Старинный городок почти без цивилизации, частные дома и бараки. Сейчас немного меняется,  на главной улице Коминтерна провели канализацию, воду, газа нет в бараках, больших домах есть. Наш-мамин дом жактовский.
  Мне пришлось маме хлопотать жильё, чем тамошние  мэры были недовольны и губернатор Тверской области Платов тогда-друг закадычный певца  Михаила Круга. Он дружил с такими богатыми знаменитыми, нам не помог.  Обращались даже родители маминых учеников к властям и была статья о борьбе мамы за хату. Мама выучила три поколения учеников, воспитала двоих детей в нечеловеческих условиях. Затем там с ней жили внуки-мои дети.  А мне надо было тут в Ялте бороться за свои права и своих детей, травили всю семью за борьбу мою.  В развал СССР я и отправила их к маме, сама без работы. Очень тяжёлое для нас всех время. Впрочем, нам всегда тяжело жилось. Отчим построил домов в городе-строитель, но семье ничего не давали.
      В  1961г, мне было уже 11 лет, мы переехали за Волгу, в центр города. Мама вырвала в бывших казармах квартиру, уже занимал депутат. Тогда это был элитный дом!!!  Там жила знать одна. Много лет там мы прожили, оттуда я уехала по стране в поисках  счастья. Потом маму я выдернула оттуда, их семью. Через ЦК.
    Опять жили без удобств, таскали воду из колодца на коромыслах, через дорогу ходили много лет. Потом мама добилась колонку во дворе. Полоскали бельё на Волге и зимой в проруби. Летом на реке, два притока-Жабня и Пуда целое гулянье-стирают, полощут. Все ковры там отбеливают по сей день. Там и купанье, хорошо на речке!  Мостов  полно, с них и прыгают.
     Прямо в городе деревни, сады на окраине. Многие мне пишут, что бывали там.
  Берёз, тополей, черёмухи и сирени.  Русская провинция.  101-ый километр.
В 1953 году после Сталина туда высылали по амнистии. "Холодное лето 1953г"-фильм Прошкина про нас тоже. Есть стихи мои. Та самая барачная Россия. С дровами и дымком над  крышами, как пела Ольга Воронец, бывавшая в Калязине и Ялте, Интуристе.



     Мы в Калязине жили с мамой везде вдвоём, скитались по углам. Пришлось угол  снимать у бабки Столыпинскогшо рода. Жили и в нашей школе на Заречье-Свистуха в простонародье, за Волгой.  Мама и её подруга-наши учителя. Былая наша жизнь...
    Заготавливали дрова, не так всё просто, всё по блату, маму знали ученики. Я с ней  не раз ходила выписывать дрова.  Потом привозили, распилить, расколоть и уложить в поленницу.  Затем пошёл уголь. Нам привезли 2,5 тонны и мы с дочкой всё сами перетаскали в сарай. Сын ездил за газом и мы тоже, колол с 15 лет, разрубил ногу до кости.  Работал с 14 лет на пилораме. Отчим и брат тоже работали везде. И на заводе "Знамя труда",где в своё время и я работала, там и отец. Также мы с отцом в Угличе на часовом работали в разное время. Мама там училась в педучилище в годы войны.
      Дочка работала в торговле, я её устроила там на Волге, одновременно училась в педучилище. Так целых два года. Потом мы с ней тут работали в торговле тоже. И на рынках и везде летом, а я зимой.  Так мы выживали все годы эти.

    Мотались и скитались, то тут , то там. Тут дети были в лучшем садике "Сказка" рядом с домом. Выбивала я его 1,5 года, помог обком-Гиренко А. Н. А так ходила на работу с ними, жили тут же. Выбивала и перевод сюда из г-цы "Ялта" в наш дом, в кафе-тоже Интурист.  Всё всегда с боем. Даже перепрописку в наш дом, хотя это третья общага с работы. И то  схватка, а потом за ордера. Бои местного значения. Как у Высоцкого "Мирная передовая".
   Люди судят,но не знают моей жизни,я не просто жалобщик-оппозиционер,борец  с  Системой, публицист. Простым тётям не понять,да  ещё злым.  Так тут,так и в Калязине,но  меня там знают и все говорят, что отличаюсь от других-не раб.
  Так и тут-не рабыня.
После всех печек выходила на сцену и сразу видно становилось кто есть кто.
 А те как были у печек, так и остались там с их сознанием.
   Эти стихи написала задолго до съёмок в рекламе Сбера и других. "Почта России" и реклама "Опеля", снимали иностранцы в Интуристе у нас.  Вот такое чутьё.
  Когда на кастинге перед рекламой Сбера собралось много народа, мне было смешно. Все разодетые, накрашены тщательно, я в простом платье прямо с моря, так ходила и в исполком к бандитам. Они мне ничего не давали и я их имела ввиду.
   Могла в рванине прийти.  Дырявой юбке, но они меня побаивались. Разносила там не раз и за продажу земли направо и налево.
   Короче, все отснялись, вошла я последней. Менеджер, который снялся у Кары в  фильме "Воры в законе", про меня матом. Зачем, мол, пришла -Силкин Сергей.  Но я не слышу будто.  Я знала-пройду одна из всех.Ценитель Гойко Митича. Его мама Бутырская-Жемчугова Тамара, ценитель Дины Дурбин, была в Англии по приглашению. И кличка у неё такая среди нас, киношников.
   Я читала Есенина, пела, профиль, анфас, потом показала Кармен-разворот. Рассказала о себе. Киевлянин парень сказал, что  такая я одна. Сама знаю.
  Меня утвердил Киев, снимались с актёром Киева Андреем  Соколовым. Наши бы ни за что! Потом примерка и  сама съёмка в Алупке. Прежде чем выйти на площадку-договор, отказ от авторских прав.
     Пришёл мой зять в Москве в банк и видит свою тёщу во всю стену, также наша мафия, которая меня почти тогда добила. Мне даже не дали мой большой плакат, пришлось ехать в Алушту за ним. Я на набережной-проспекты и в каждом почтовом ящике-пенсионная программа. По Украине и России.
  Бывший начальник-шеф увидел меня в рекламе на хлебозаводе и стал гордиться: Это не кто иной, мой сотрудник.  Типа родня. Только он забыл сказать, как гнобили они всей командой меня, того самого сотрудника. Теперь всё отливается всем.  Закрываются его магазины, уже второй. Возле его магазина я торговала молоком, так они не давали. Выживать мне не давали все, после того, как меня убрали с работы. Сама ушла в знак протеста.
       Почётный ветеран Интуриста, дипломом награждал сам  директор в кинозале. Двое маленьких детей на иждивении, единственный кормилец в семье. Но добиться правды не удалось. Суды тут, Страсбург...Вступался киевский "Мемориал" даже за меня. И вот я прима.  Назло всем им, всем врагам!