Орфей и Эвридика

Гибель Эвридики

Был талантлив Орфей, он певцом стал великим
И не славой во Фракии был окрылён,
А счастливым союзом с женой Эвридикой,
Но ударом судьбы с нею был разлучен.

Собирала цветы на лугу Эвридика
В окружении нимф, неотлучных подруг,
На змею наступила и жалобным криком
Огласила покоем охваченный луг.

Побледнев от укуса змеи и испуга,
Со слезами в глазах и со стоном глухим
Повернулась она к подбежавшим подругам
И упала безжизненно на руки им.

Ужаснулись они, и мгновенно раздался
Их призывный отчаянный плач в тишине;
Зов услышал Орфей и на помощь примчался
В безотчетной тревоге о юной жене.

Потрясённый внезапной кончиной любимой
Горевал безутешно со дня похорон,
В мыслях нежил ее и в лесах нелюдимых
Грустным пением долго оплакивал он.

Наконец, не смирившись с тяжёлой утратой,
Несмотря ни на что он решился рискнуть
Упросить властелина подземного ада
Эвридику погибшую к жизни вернуть.

Орфей в аду

Через полную мрака пещеру спустился
В подземелье Орфей и попал к берегам
Обдающего холодом темного Стикса
И, вокруг оглядевшись, задумался там,

Как ему переправиться в царство Аида
По реке полноводной на берег другой;
Никого, как в пустыне, там не было видно,
Только тени умерших стояли толпой.

Ожидая сурового старца Харона,
Сокрушались о том, что всего лишены;
Раздавались в тиши их печальные стоны,
И как шорох листвы они были слышны.

Плеск воды прозвучал – на ладье показался
Перевозчик бесплотных пришельцев Харон,
Но живого везти наотрез отказался:
Неподкупным и неумолимым был он.

И Орфей вдруг по струнам кифары ударил.
Старец так был восторжен его мастерством,
Что противиться больше не стал и отчалил,
Оттолкнувшись от берега длинным веслом.

На другом берегу встреча с Цербером ярым
Стала новой преградой Орфею, но он,
Усмирив злого стража игрой на кифаре,
Устранил к трону бога Аида заслон.

Он предстал пред Аидом и низко склонился,
И, ударив по струнам кифары сильней,
Вдруг запел - его голос волной раскатился
И донёсся до теней умерших людей.

Пел он песню о том, как счастливо сложилась
Жизнь его с Эвридикой, любимой женой,
Но недолго их счастье земное продлилось:
Разлучила их смерть в вешний день роковой.

Он поведал о горе, внезапно унёсшем
Жизнь ее среди белого дня в цвете лет,
О своей безграничной тоске об усопшей,
От которой ему избавления нет.

Необычному пению царство внимало.
От волненья у многих слеза протекла,
Но все тише и тише кифара звучала,
И печальная песня уже замерла.

Этой песне горячей Аид подивился.
Он Орфея спросил, что его привело?
И поклялся священными водами Стикса,
Что исполнит он просьбу любую его.

И Орфей со смиренным, потерянным видом
Торопливо, не в силах волнения скрыть,
Стал молить всемогущего бога Аида
Эвридику на землю к нему отпустить.

Ведь она такой юной сошла в царство теней,
Не успев ещё радости жизни познать.
Все: и свет, и тепло, и любовь, к сожаленью,
Рано смерть у неё поспешила отнять.

Ведь он просит ее из подземного ада
Отпустить лишь на время, а не на века;
Все равно ей придется вернуться когда-то
В это царство, ведь жизнь на земле коротка.

В размышленья тогда бог Аид погрузился
И о просьбе певца, и о чем-то своём;
Наконец Эвридику вернуть согласился
При одном лишь условии очень простом:

Из подземного мира, что мраком окутан,
В мир живущих певца бог Гермес проведет;
За Орфеем же вслед, как бы ни был путь труден,
Тень его Эвридики бесшумно пойдёт.

Но Орфею придётся все выполнить строго –
Не смотреть на неё, а то будет беда:
Если только оглянется он по дороге,
Эвридика покинет его навсегда.

Согласился Орфей на условие это,
Он готов был на все, лишь бы счастье вернуть,
И навстречу ему наконец без запрета
С провожатым и тенью отправился в путь.

Вот подземное царство они миновали,
Вот Харон на ладье показался вдали,
Переплыли реку и тропу увидали –
Путь, ведущий уже на поверхность земли.

Поднимались с трудом: камни путь преграждали,
Непроглядная тьма им мешала идти;
Наконец вдалеке слабый свет увидали
На последнем желанном отрезке пути.

И Орфей, встрепенувшись, подумал с тревогой:
Успевает ли тень Эвридики за ним?
Вдруг отстала она или сбилась с дороги
И блуждает уже по тропинкам другим?

Он прислушался, но не услышал и звука,
Становилась тревога сильней и сильней,
И охваченный ею, не выдержав муки,
Вдруг, забыв обо всем, оглянулся Орфей.

Рядом лёгкая тень Эвридики стояла
И была в полумраке почти не видна,
Но все дальше и дальше назад уплывала
И в густеющей тьме исчезала она.

Содрогнулся Орфей от повторной утраты,
Долго был неподвижен, не в силах шагнуть,
Наконец он к Аиду побрел виновато,
Чтобы снова просить Эвридику вернуть.

Но напрасно спустился он к берегу Стикса:
Не повёз на ладье его старый Харон.
И тогда, дав слезам своим вволю пролиться,
Возвратился на грустную родину он.

Эвридике остался по-прежнему верен,
Сохранив ее в сердце, как радостный сон;
В брак повторно вступать уже был не намерен
Ни с одной из всех женщин во Фракии он.

Смерть Орфея

Как-то ранней весною Орфей одиноко
У реки на холме невысоком сидел;
Как всегда, опечаленный думой глубокой,
Тронув звучные струны кифары, запел.

Услыхав его пение, звери сбежались
Из окрестных лесов и столпились кругом;
Отовсюду проворные птицы примчались
И притихли, как будто объятые сном.

Все деревья вокруг тоже слушали песню
И казалось, что в реках вода не текла;
Замерла вся природа от звуков чудесных,
Очарована пением дивным была.

Вдруг менады шумливые там появились,
В честь Диониса праздник справляли в те дни;
Звон тимпанов и смех далеко разносились,
Чудный голос певца заглушали они.

На холме увидали менады Орфея,
И одна из них ближе к нему подошла,
Громким голосом, сильно от гнева краснея,
Ненавистником женщин его назвала.

Налетели менады, как хищные птицы,
На певца – он их зря о пощаде молил, –
Устремили в него они камни и тирсы,
Их поток алой кровью его обагрил.

Он на землю упал, и душа отлетела,
А менады, его растерзав на клочки,
Тут же бросили без погребения тело,
А кифару и голову – в воды реки.

По течению Гебра они уплывали
Все быстрей от кровавого берега вдаль;
Тихо струны кифары в воде зазвучали,
О великом певце навевая печаль.

Вся природа Орфея оплакивать стала:
Звери, птицы, деревья – сплошные ряды,
Даже плакали хмурые голые скалы,
И прибавилось в реках от слез их воды.

Приплыла золотая кифара на Лесбос,
Где под звуки ее стала песня слышна;
Поместили потом ее боги на небо –
Превратилась в созвездие Лиры она.

А Орфея душа бесприютно бродила
В царстве мертвых, кружа по знакомым местам,
И среди многочисленных теней унылых
Вскоре тень Эвридики увидела там.

С той поры по долинам подземных владений,
Где не делится время на ночи и дни,
В вечном сумраке вместе блуждают их тени,
И уже навсегда неразлучны они.