***

Как будто ночь открылась, чтобы говорить, но ухо мое закрыто от всех звуков. Закрыт я , будто в кокон погрузился, чтобы там долго жить и созревать и теплиться Тебе во хвалу.  Смогу ли быть открытым, когда вся любовь моя пошла на дно, туда, где сияет непознаваемая Твоя глубина? В этой глубине, в этом коконе, который закрыл меня: от всех разговоров, от всего шёпота и крика, от всех зрелищ и всех видов, от всех путешествий и странствий, - в этом коконе я только зрею, не смея шевельнуться и собираю силы для любви к Тебе, чтобы подлинным было каждое слово, каждый кивок мой вмещал всю страсть, чтобы я мог быть с Тобою настоящим, как рождение земли, словно никуда не деться мне от своего сердца. А сердце мое : живёт и пульсирует, чтобы душа моя во мне стремилась и увлекалась потоком чувств от себя к Тебе, каждый раз возвращаясь на круги своя, туда, где Ты меня ждёшь. А ждёшь Ты меня повсюду - в сиянии огня Тебя узнаю, когда порождает огонь высоту, с которой падаю к Тебе. Но падение мое сладко, потому что Твоя невообразимая сладость живёт в каждом прикосновении весны. И каждый раз, взлетая и падая, остаюсь самим собой, остаюсь в пределах своих чувств, а им нет пределов.