Теперь тебя точно нет. Часть 1. Роберт

Приходит палач с кнутом и начинает бить тебя и с каждым ударом приговаривает, так нет любви, так нет войны, так нет боли, так нет ничего, ты ничто, ты уже годен для ничто.

И ты понимаешь, что нет и палача, нет и жертвы, нет ни пишущего, ни читающего, ни наблюдающего, но боль не становиться меньше, хотя ее вроде как нет и обида не прощает и не прощается. Ты отвлекаешься, но экзекуция продолжается: с новым и новым ударом, нет любви, нет войны, нет жертвы, нет палача, нет того, кто страдает, нет того, кто причиняет страдания, нет того, кто наблюдает.

А каждое утро нет никого кто проснётся, утром нет никого кто нальет себе кофе. И оставит круглый коричневый след на столе.

Ты спрашиваешь, а как же мои мечты? Они тоже ничто? А как же мой бог? И он ничто? Или он и есть этот палач? А если я есть, то зачем я есть. А если нет меня, то кто есть и зачем это все?

Концепции всех верований стоят и плачут вместе с тобой, пробуждает будильник в сикс аэм.
Я играю на фортепьяно и клавишны рассыпаются под моими пальцами, каждый звук - последний, ноты не повторяются, мелодия то же.

Мне запомнилось всего два рассказа. Про дом разрушенный в Кубе в синей книжке и рассказ про инвестора в старом журнале, который любил маму и чувствовал печенками курсы валют.

Наверное, это моя душа, словно солнечный луч застрявшая в расщепленном дереве.
Я не знаю что должно пролиться через меня. Жизнь как песок.
Я уже не помню ничего. Что-то же было. Здесь в пустой комнате как кто-то ставит предметы, я расставляю воспоминания.

Каждый мой день начинается с перестановки в пустой комнате.
Я хожу от стены к стене, но на полу только осколки, разбитых ваз и фотографий разорванных в клочья.
Я смотрю на секундную стрелку часов, ищу своего господа Бога между ее рывками, пока не пришёл кто-то и не отменил и это.

Шум толпы с улицы . Я уже не сольюсь с ними, но когда это произойдет, этот раз точно будет последним.

Здесь мы связаны в тугой узел, кажется, что мы не можем развязаться, но нет узла, нет нас и никогда не было.

А, столько пропущенных будильников, звонков, рассветов и закатов, взывают к тебе, отстоящие друг от друга на градус окружности, смело шагающее по земле, столько музык, собранных по понедельникам в спотифае, которые ты пропустил, столько кайфа, столько любви, которую мы забили чем-то кроме.

Здесь в шатре . Пламя резко поднимается вверх, не так плохо. Простой бедуинский шатер из верблюжей шерсти. Старый командор уносится прочь. Песок.
А может палач это я? Он говорит нет любви, и я бью его изо всех сил. Так значит нет? -Нет удара.
Бью еще сильней.
- Нет боли.
Снова удар. Значит, никто не чувствует боль. - Нет тебя.
Снова удар.
Нет меня.
Значит нет.
Избиваю до смерти этого странного человека. Теперь тебя точно нет.
Я есть.