Встреча...

Июнь выдался таким жарким, что казалось, все звёзды вселенной соревновались, кто ярче и горячее. Однозначно, наше солнце дало бы фору всем светилам, и с огромным перевесом захватило бы первенство, и почётно получило бы лавровую ветвь.

Девочки, бывало у вас такое — вот расстались вы с мужчиной, а потом представляете, как встречаете его на какой- нибудь вечеринке. Вы в шикарном платье, с роскошными украшениями на идеально загорелой гладкой коже. Волосы блестят и шёлковыми волнами туго падают на спину. В одной руке бокал дорогого шампанского, а рядом с вами кавалер "с обложки". И вы идёте, беседуете, мужчина галантно целует вам запястье, вы тихонечко смеетесь, опуская длиннющие ресницы вниз...
Тут вы слышите восхищенно—удивленное : " Света, это ты?!! " — рядом стоит ваш бывший, помятый, с плешью на голове, прокуренными жёлтыми зубами и мешками под некогда любимыми голубыми глазами.

Или где-нибудь на морском курорте, лежите такая в шезлонге, роскошный купальник подчеркивает все ваши идеальные изгибы, впуклости и выпуклости. Кожа мерцает в солнечных лучах. В руке коктейль с зонтиком и трубочкой, на лице тёмные очки. А мимо, матюгаясь, с толстой некрасивой женщиной и прицепом детишек, семенит тот же бывший. Мокрые семейники в цветочек с налипшим песком, облезающие сгоревшие плечи, скуденькая рыжая бороденка...
Так вот, фантазийных вариаций в голове может быть много, но по факту частенько случается совсем по другому.

В десять утра солнце уже перевыполнило план по излучению ультрафиолета и температура с двадцати пяти уверенно ползла к тридцати. Оседлав велосипед, закинув на багажник пятилитровые бутыли, я поехала к роднику за водой. Шорты из криво обрезанных джинсовых штанов, старенькая маечка и резиновые тапочки—вполне удобный и естественный прикид для данного мероприятия. Но, это при условии, что по пути вы встретите таких же праздно шатающихся отпускников.

В наушниках играла приятная музыка, и я выделывала по дороге изящные выкрутасы под задорные звуки "регги" . Пластик за спиной послушно отбивал в такт барабанам, когда я услышала резкий звук автомобильного сигнала и вывернула руль. Увы, не в ту сторону... а в следующее мгновение блестящий черный капот уже нёсся навстречу моему старенькому велосипеду. Удар был не сильный, но весомый и очень обидный. Перелетев через руль, я проехалась коленями по асфальту с мелким гравием и битым стеклом и почти мягко приземлилась в чуть подсохшую после недавних дождей лужу. Под тонкой корочкой оказалась мерзкая затхлая грязюка, которая вымазала меня с ног до головы. Я попыталась встать, но на жиже ноги подскальзывались и я снова падала в грязь. Потом я услышала забористый мат. Чьи-то руки подняли меня и усадили на траву возле дороги. Голова кружилась, ссадины на руках и коленях кровоточили, бедро тоже поднывало, и наверно там, под вымазанными шортиками, разливался изрядный синяк. В паре метрах, как-то неестественно вывернув руль, лежал мой велосипед. Хотелось плакать.
—Девушка! ******!!!! Вы чего, ****! Не видите, куда едете?! *********!! ****! *********!!!!!???!!! ***!!! Для велосипедистов типа вас вон сделали специальную дорожку!!! *****. ***!!! Вот и катайтесь на здоровье********! —
Голос кричавшего неприятно стучал по голове, а в сочетании с руганью был ещё неприятнее и обиднее. Губы задрожали и я разревелась.
—Так, ладно, диктуйте адрес, я отвезу вас домой, — тон молодого человека немного смягчился. Повертев руками, ногами, и удостоверившись, что ничего не сломано, я вдруг представила, как залезаю в машину к незнакомцу и туда же запихиваю пострадавший велик. Сидения в машине были светлого бежевого оттенка, и товарищ явно не подумал, что я заляпаю его дорогой кожаный салон. Слёзы высохли, я начала нервно хихикать, и вот тогда случилось непоправимое...
—Светка, это ты, что ли?! — изумление было неподдельным, — блин, каким ветром тебя сюда занесло?! Ты же в Сочи живёшь вроде. Или нет? И вообще, с тобой всё в порядке? Ты, эээ, в таком виде... бухаешь? — спросил как- то утвердительно Пашка и на всякий случай понюхал моё лицо. Я опять не выдержала и засмеялась— вот и намечтала себе встречу с бывшим!
Да, это был тот самый Пашка, любовь моих юных лет. Встречу с которым я моделировала так долго, и это столкновение было самым провальным и жутким, какое только можно было себе придумать.
—Приветик, Паш, как жизнь? —нервенный смешок ещё вырывался, но я понимала, что в принципе, самое худшее уже позади. Ну не было на мне плятья "от кутюр", и далеко не Шанель сейчас источало моё травмированное падением тело, —А ты что тут делаешь? Вот уж тоже не ожидала тебя увидеть.
Мужчина ничего не ответил, достал из багажника канистру с водой, смочил салфетки и присев на корточки, стал аккуратно смывать потёки грязи с моих конечностей. А я наблюдала, и непонятная дрожь била мои колени... Это всё было настолько ужасно и неправильно — насколько прекрасно, божественно и ошеломляюще. Совместно прожитые годы калейдоскопом пронеслись перед глазами.
Вот первое свидание на Пушкинской площади—хлещет дождь, а Пашка стоит у памятника с букетом физалиса, и эти оранжевые фонарики как маяк в сером октябрьском вечере....
Руки Паши коснулись оцарапанных ладоней. Мелкие осколки стекла впились под кожу и боль была очень неприятной, но мне почему-то вдруг вспомнилось плавание по озеру на совершенно дикой самопальной лодке "Емеля". Поверх судёнышка было сколочено что-то типа крыши с приделанной трубой, и нарисованный жизнерадостный дурачок Емеля сидел на печи и трындел на балалайке. Ветер проникал сквозь щели досок, и я ёжилась от холода и сырости. Плывущие по глади озера почерневшие листья пахли тлением и скорой зимой, но рядом с Пашкой всё было таким гармоничным и уютным. Совсем стемнело, когда это "корыто" причалило к противоположному берегу, и мы побежали в ближайший кафетерий, где пили обжигающий кофе с эклерами. Паша держал меня за руки, от этого пить было неудобно, но и убрать руки никак невозможно —какая-то особая энергетика перетекала от его пальцев к моим и обратно. Через неделю этот мужчина позвал меня замуж, но я почему-то запаниковала, предложив сначала просто пожить вместе. Год пролетел как один день, и вот я прихожу домой, а там свечи, лепестки роз, преклонённое колено и кольцо с маленьким, но искристым, как звёздочка брюлликом. Чёрт, какой же я была идиоткой, сказав, что мы ещё слишком молоды для официальных отношений. Больше предложений он не делал. Мы прожили вместе ещё два года и как-то незаметно наши отношения стали тускнеть, и в какой-то момент показалось, что мы не созданы друг для друга. Меня раздражало, что Паша почти каждую ночь пропадал в клубах, где работал ди джем. Потом я устроилась в турфирму и постоянно моталась по командировкам. И вот сейчас этот мужчина бережно, чтобы не причинить боли, промакивал салфеткой царапины. Нет, это просто невозможно...
Оказывается, кожа ещё не забыла прикосновения его рук. Я смотрела сверху вниз на этого мужчину и слёзы текли по лицу. За десять лет он конечно изменился, но в лучшую сторону. Прическа стала гуще—раньше он сбривал виски и стригся очень коротко. Исчезла серьга в брови, да и вообще, сейчас передо мной был состоявшийся мужчина в самом расцвете лет.
—Ну всё, жить будешь! Но надо обработать антисептиком, садись, отвезу тебя домой, —Паша поднял велосипед и затолкал в багажник. Железный конь жалобно звенькнул и у меня внутри тоже что-то жалобно мяукнуло. Сейчас я приеду домой, открою пустую квартиру, заварю кофе, а потом? Пашка уедет, не спросив мой номер телефона, и последнее что он будет обо мне помнить — это как я зазевалась и налетела на его машину. А я...а я буду пересматривать наши с ним совместные фотки и вспоминать тёплый свет его некогда влюблённых в меня глаз. Надо было срочно что-то придумывать..
—Паш, раз уж ты взялся меня спасать, давай заедем на родник, я то уж точно в ближайшем будущем там не появлюсь,— бывший пожал плечами, подобрал смятые бутылки, которые валялись поодаль, сгрузил их вместе с раненым велосипедом в багажник, и завёл двигатель. По дороге разговорились за жизнь. Мужчина рассказал, как выучился на юриста, открыл свою адвокатскую контору,  купил дом за городом, но семьёй так и не обзавелся. Почему-то последний факт меня успокоил и очень обрадовал. Глядя на Пашку, в душе разгорался огонёк, который рисковал превратиться во всепоглощающий пожар. Я начала понимать, что именно этого мужчины не хватало в моей жизни все эти годы.

Часом позже Пашка с умным видом возился на моём балконе с приказавшим долго жить велосипедом, а я заливала царапины бетадином и обклеивала себя пластырем.
Ещё спустя некоторое время, вкушая холодное сухое вино, я попросила прощения, за то, что была полной кретинкой и идиоткой. В каком то порыве, неожиданно для самой себя встала перед Пашкой на разодранные коленки, улыбнулась самой нежной улыбкой, и предложила ему забрать мою руку и сердце.
Павел скорчил задумчивую мину, испуганно округлил глаза, после чего сгреб в охапку и вкусно поцеловал в губы...
Много позже мы ещё долго смеялись над моими фантазиями, вспоминали прошлое, жалея о потерянных годах, Пашка клятвенно заверял, что переживал разрыв, потому что всегда меня любил, и даже сидящая в луже, я показалась ему самой ослепительной женщиной на свете!

2018 год