столбики от маргиналки

~~~ вопрос ребром

Как тела ждёт скрипучая кровать,
так ждёт душа - не хочет остывать
в кромешном штиле ежедневной прозы.
Сама себе назначила морозы -
и мается. Но, по её прогнозам,
вполне возможно: как девятый вал,
придут на всё готовые слова -
её от прозы жизни отрывать.
А мысль об отделении несносна -
и под ребром трепещутся вопросы.
Где будет, с кем - дневать и ночевать
в холодной белизне бумажных ват?
И как душе грудную клеть вскрывать:
зачем ей боль обманчивых нирван
и аритмий мерцательные звёзды?
Пусть мается. Да и летать-то поздно.

~~~ два горя

По факту получалось, что равны.
Одно - не разговорчивое горе,
оно пришло известием с войны.
В сочувствии не находя опору,
не мастер слов и горестых историй,
ушло в себя и замолчало вскоре.
Другое - не сдалось и стало ныть,
да так, чтобы запомнилось надолго.
Как будто опасалось тишины,
осипло даже и не выло волком,
а словом било - траурным осколком.
Не как придётся, а прицельно - в столбик.
На деле оказалось, не равны.

~~~  мда

Они её вели по жизни гидом -
она на них смотрела с умным видом,
как в зеркало, гляделась и рядилась -
Надеждой гордой, и кокеткой Милой,
и верной Верой. Вкусно, не избито.
Она слова любила за публичность -
они ей доверяли безгранично,
что не стыдясь, их подчинилась власти.
И вдруг... 
Она почти раздета страстью,
и мяу-мяу слышится девичье,
всё искреннее, столбиком привычным...
Зачем она  Любовью назвалась, а?