Лекарство от бессонницы фильм второй

ФОТО: Лариса из Владивостока была в Камбодже.
      Фото опубликовала в Интернете.
      В стране есть изваяния богов, и маленькие девочки уже ГОТОВЫ СЕСТЬ НА НЕГО!

                ЛЕКАРСТВО ОТ БЕССОННИЦЫ ФИЛЬМ ВТОРОЙ

- Мы пойдём гулять позже, - сказала она.
- А теперь давай понежимся на тахте. Мне надо с тобой поговорить.

И улегшись с братом, задумчивая и томная Зейнаб сказала:
- Знаешь, Кемаль, я замужняя женщина, и стала замечать многое, на что раньше не  обращала внимания. Может я не виновата, что не могу подарить Паше сына? Может он виноват?

- Почему ты так думаешь? - спросил Кемаль.

- Потому, что тот орган, каким делают детей, у него слишком маленький,
ну вот с пальчик, - и она показала свой крохотный мизинец.

- К тому же он у мужа какой-то мягкий. Я ни разу не чувствовала никакого удовольствия. Ведь женщина должна чувствовать удовлетворение, правда, Кемаль?

-Да, конечно, - ответил он и поднявшись, очень внимательно посмотрел в глаза сестры.

Они были спокойны, выражали невинность.

- Так как же он такой маленький может сделать сына? Вот я видела у тебя этот орган, когда натёрла его травами. Он намного крупнее, чем у мужа, и в меня наверное, не войдёт, вообще там не поместится.

- Не говори глупостей! - попробовал отшутится брат, польщённый её наблюдением.
- И войдёт, и поместится, у вас всё растягивается.

Но при чём тут я? Ты же ведёшь разговор о муже, а не обо мне!

Но в этот момент член у Кемаля снова предательски встал. Зайнаб увидела, как одежда на определённом месте вздулась наружу бугром. В одно мгновение, засунув руку под халат, она вытащила объект спора наружу и воскликнула:

- Знаешь, я уже не девочка! И не морочь мне голову, разве такой громадный поместится во мне!

Бесстрашный воин, опытный и бывалый мужчина, на этот раз он растерялся.
И не успел он одуматься, как Зайнаб сбросила панталоны, обнажилась, раздвинула ноги и, потянула на себя брата. Но едва головка оказалась во влагалище, она с такой силой сжала ноги, что член дальше не пошёл.

- Ну вот, я оказалась права, - сказала она, делая вид, что отталкивает Кемаля.

Она видела, что самообладание покинуло брата. Грубо обхватив её грудь, навалившись всем телом, он нажал и всадил член так глубоко, что она едва не задохнулась.

Кемаль может быть и спохватился бы, но Зейнаб внезапно обхватила его в объятия,
сделала несколько движений навстречу члену и шепнула:
- Послушай, это же, действительно, удовольствие, да ещё какое! Не вынимай!

Когда струя семян оросила матку и Зайнаб расцепила объятия, Кемаль вскочил на ноги. Бледный, с растрёпанными волосами, он простонал:
- Что же делать? Горе мне!..

Зайнаб привела в порядок платье и, лёжа, закинув руки за голову, спокойно глядела
на брата из-под опущенных ресниц, радостно сознавая:
"Свершилось, как было задумано!".

Когда брат немного успокоился, он сказала:
- Теперь у Измирского Паши будет сын. Он будет похож на дядю по линии матери,
Но такое сходство бывает часто и никого не удивит.
Только надо ещё несколько раз повторить, чтобы уж наверняка получилось.

Кемаль смотрел на неё удивлёнными глазами.
- Что ты мелешь, как смеешь говорить о грехе. Ведь мы с тобой нарушили закон!

- Закон выдуман для того, чтобы братья не заставляли  сестёр жить с ним.
Но мало ли какие условия бывают в бедных семья?

История знает немало случаев любви и близости братьев с сёстрами.
Таких примеров немало в Индии и т.д., никто за это  не наказывали и есть
кроме этого целые народы фаллической религии, которая разрешает брак между
братьями и сёстрами. Успокойся Кемаль, и иди ко мне.

Брат не соглашался, спорил, но потом сдался - великолепная Зайнаб была
обольстительна до безумия...

Когда утомлённый Кемаль оставил сестру и она ушла среди ночи,
то унесла во влагалище шесть зарядов, которые обеспечивали рождение
сына Паши Измирского. Шесть раз она испытывала блаженство,
которое даёт женщине полноценный мужской член крупного калибра.

Сон долго не приходил к Кемалю. Из всех женщин и жён, которых он знал,
Зайнаб оказалась самой обворожительной и самой желанной.
Он повернул лицо к Востоку и стал просить Аллаха простить тяжкий грех.

На следующий день им не удалось остаться наедине по случаю религиозного
праздника. Брат и сестра лишь обменялись глубокими взглядами, понятными
только им двоим и никому больше.

Расспрашивая гостей о достопримечательностях Измира, Кемаль узнал,
что недалеко есть могила знатного мусульманского святого чудотворца.
Сюда в праздничные дни отправляются целые процессии страждущих исцеления больных и бесплодных женщин.

Они проводят у могилы весь день в молитвах и очень многим чудесным образом
удаётся исцелиться от недуга. Кемалю пришла в голову мысль, что лучше будет, если сестра съездит на могилу до приезда Паши. Тогда легче будет разговаривать с ним.

А том, что Паша уже считает жену бесплодной, Кемаль  узнал от родственника, который тот проговорился.

Надо было действовать решительно. Солнце ещё не село, когда
из боковых ворот дворца выехали два всадника: один закутанный в галуз, а другой в полном вооружении, но без телохранителей. Было вполне естественно, что Кемаль
отправился проводить сестру в это путешествие, не подлежащее огласки.

Через два часа всадники спешились на высокой горе у белоснежного памятника.
Их поразила царящая здесь тишина. Вчера здесь гудела толпа паломников,
а сегодня, в обычный трудовой день,-  никого.

Гробница не охранялась, святой сам заботился о своей безопасности. Да, впрочем, ничего ценного и не было, всё строго и просто: в центре невысокого надгробного мавзолея в половину человеческого роста стояла мраморная плита.

Кемаль и Зайнаб, осмотрев гробницу, любовались дубами, посаженными несколько веков назад. Они присели отдохнуть на траве в тени высоких великанов.
Достав из сумок еду и вино, подкрепились.
Кемаль вполне примерившись, что они грешники, потянулся к Зайнаб, пытаясь положить на спину, но она неожиданно поднялась, и, жестом зовя брата за собой, вошла в гробницу.

- Здесь лучше, - сказала она.
- Пусть святой видит, как избавляются от бесплодия.

Не читая молитвы, вплотную подошла к надгробию, легла животом и грудью на мраморную тёплую плиту и, повернув голову , с лукавой улыбкой смотрела на брата. Шаровары она успела снять и только коротенькая юбочка прикрывала тёмную промежность между ног.

Но Кемаль оробел, член поднялся и сник.
- Святое место, на стенах суровое изречение из Корана, как же здесь можно заниматься таким?- сказал он сдавленным голосом.

- Что ты стоишь, как евнух? - перебила Зайнаб.
- Аллах велел плодиться и размножаться. Разве он указал, в каком месте можно,  а в каком нельзя? В любом месте можно делать то, что не противоречит Аллаху.

И, повернувшись к брату, Зайнаб бесцеремонно схватила его член, погладила рукой, затем снова легла на мраморную плиту. Кемаль увидел налитые ягодицы, красивые стройные ноги. Он закрыл глаза, чтобы не смотреть на цитату из Корана, подложил под бедро руку, нашёл всё что искал, и медленно ввёл фаллос во влагалище.

Далее было, как в сцене с гречанкой, в Софии, только теперь Зайнаб была не зрительницей, а артисткой. Она показала брату, что недаром на Востоке девочку-подростка учат угождать мужчинам в любви.

Лёгкое покачивание таза, тихие стоны, восклицания: "Ах как глубоко! Какой большой! Как хорошо!..." - всё делалось так, чтобы угодить напарнику и заставить его показать его способности мужчины.

И Кемаль делал всё, что мог. Твёрдый и большой, как рог, фаллос медленными и напряжёнными толчками то вонзался в самую глубину, то оттягивался до входа, чтобы сильнее головкой разжечь клитор.

Руки сильно и нежно ласкали груди и живот сестры. В момент оргазма, доведённая до исступления, Зейнаб издала протяжный стон физического удовлетворения. Паузы, их было две, заполнялись сладостными поцелуями. Долго стояли они, наклонившись к надгробию.

Кемаль не вытаскивал член, пока тот не сник. Дыхание их постепенно успокоилось, тела остыли, хотелось отдохнуть, не расставаясь друг с другом. Он лежали на душистой траве, смотрели на проплывающие облака. Несколько раз их тела сливались в страстных объятиях.

Кемаль был в расцвете мужской силы. Зайнаб же умела возбуждать.

Так прошёл чудесный день поклонения чудотворцу. Перед возвращением Зайнаб натёрла
глаза сырой луковицей - пусть все видят, как она наплакалась во время молитвы.

Кемаль гостил у сестры ещё некоторое время. Каждый день они встречались, проводили дневные жаркие часы в зале купания, а ночные в спальне.

Брат и сестра не объяснялись в любви друг к другу, а предавались обжигающей страсти молча, и только отдельными восклицаниями выражали удовлетворение или поощрение. Тем выразительнее был язык взглядов, долгих поцелуев, движений рук, ног и соединяющихся половых органов.

Они применили все способы сношения. Чаще Кемаль ложился на спину или садился, а сестра забиралась верхом на него и член в экстазе совершал половой акт.

Инициатива полностью принадлежала Зайнаб, которая пользовалась ею умело, стараясь продлить удовольствие как можно дольше. Она любила стоя на небольшом возвышении, чтобы сравняться ростом с Кемалем, прижаться к нему всем телом, когда он вспарывал её влагалище твёрдым фаллосом.

Потом она уступала желаниям брата, которому нравилось класть ноги сестры на плечи и всаживать  член до самого корня.

Разжигая себя, хмелея от страсти они не знали границ. Член Кемаля побывал во рту сестры и между её сближенными грудями. Зато она испытывала особое удовольствие, когда брат языком раздражал её влагалище. Оба молодые и сильные, они доводили друг друга до полного изнеможения, а потом отдыхали в блаженном забытье.
Это была великолепная любовь самки и самца, отбросивших понятие духовного греха ради наслаждения тел.

До того как приехал муж-старик, они успели так насытиться любовью,
что предстоящая временем разлука не страшила их.

Паша, конечно, согласился с доводами Кемаля о том, что надо повременить с решением судьбы первой жены. После посещения гробницы святого иначе нельзя было поступить. Кемаль уехал.

А через две недели старухи, шпионившие за Зайнаб, доложили Паше, что его молодая жена забеременела.

- Слава Аллаху! - воскликнул Паша.
- Теперь у меня будет сын, - законный наследник, и всё нажитое не пропадёт прахом.

Прошло три года. Зайнаб превратилась в пышную, полногрудую и статную женщину.

Слава о её красоте облетела все города обширной страны. Материнство придало зрелость, а высокое положение правительницы Измира сделало властной госпожой, уверенной в себе.

Малолетний сын воспитывался нянями. Вскоре Паша умер и до совершеннолетия ребёнка, Зайнаб стала полноправной хозяйкой дворца, городов и всех подчинённых провинций. И она отлично справлялась с государственными делами.

Но была у Зайнаб и другая тайная жизнь. Едва наступал вечер и дворец погружался в сон, она по тайному входу проходила во флигель, выстроенный по её приказу в глубине парка.

Другой потайной ход вёл из флигеля к обрыву над морем. В флигеле одну роскошную комнату  с  широким и удобным ложем с шёлковыми богатыми подушками устилали ковры. Несколько других комнат, разделённых толстыми стенами и массивными дверями, несмотря на приличное убранство, напоминали тюремные камеры.

В подвалах флигеля жили слуги, а снаружи здание охраняли несколько львов, ходивших в клетке, опоясавшей весь дом.

После смерти Паши, Зайнаб, его гарем распустила, а евнухов оставила на службе, причём каждого предупредили, что за разглашение тайны или малейшее нарушение приказов, -  последует неминуемая смерть.

Зачем же Зайнаб потребовалось столь строгие меры предосторожности?
 
В Измирский порт в то время приходили корабли из многих стран мира и Зайнаб поставила себе цель перепробовать мужчин разных народов.

Она знала, конечно, что мужчины разных народов устроены одинаково.
Но темперамент у них разный, так же как размеры главного отличия мужчины от женщины. И её увлекала страсть к необычному коллекционированию.

Выполняя волю ненасытной властительницы, евнухи в порту внимательно рассматривали сходивших на берег матросов. Выбрав наиболее красивого, они заманивали беднягу в кабачок, где от первой кружки вина и сильной дозы снотворного он терял способность сопротивляться.

В закрытом паланкине жертву доставляли в одну из комнат флигеля. Затем матроса несколько дней готовили: отмывали, смягчали кожу, кормили сытной пищей, поили возбуждающими напитками. И вот наступала ночь, когда его обнажённого приводили в главный покой, где на роскошном ложе томилась Зайнаб.

Пришельца она встречала обольстительной улыбкой, призывно раскрывая объятия, и сразу начинала любовную схватку, требуя всё новых т новых ласк.

В редких случаях она приказывала привести моряка ещё раз на ночь.

Чаще всего на другой день пленника убивали и сбрасывали с обрыва в море.
Предварительно раб-художник писал его портрет для коллекции Зайнаб..

А правительница в следующую ночь отдавалась другому моряку, другой национальности.

В древности, в средние века были женщины-эротоманки, пользовавшиеся неограниченной  властью, меняющие любовника одного за другим.

История даже сохранила их имена: Массала, Клеопатра , Дареджан, - Сестра царицы Грузии царицы Тамары.
 
Но Зайнаб превосходила их тем, что коллекционировала мужчин всех национальностей, народов, племён, сохраняя их портреты, рисунки и описания их одежды.

А на некоторых портретах она делала собственноручные записи, указывая сколько раз за ночь этот мужчина вонзал в неё член, какие применялись приёмы, какие характерные особенности в любовной игре имеют разные народы.

Великолепная сочетала прихоти своего влагалища с почти научной этнографической работой. За десять лет она собрала единственную в мире коллекцию, в которой было более трёх тысяч портретов обнажённых мужчин, отдельных рисунков их членов в натуральную величину, изображений национальной одежды.

Не мене ценными для науки были, наконец, лаконичные записи Зайнаб с характеристиками выдающихся напарников.

На каждого мужчину, с которым проводилась ночь, была заведена картотека с данными о национальности, возрасте и многом другом, а также антропометрические измерения.

По-видимому Зайнаб собиралась систематизировать наблюдения, отработать материал и написать научный труд, но что-то помешало ей это сделать.

Некоторые историки отмечают, что она вначале увлекалась только удовлетворением своего либидо, а затем заинтересовалась этнографией, продолжала работать влагалищем с чисто научной целью Учитывая объём проделанной работы, нельзя не признать, совершён поистине научный подвиг.

Но, к сожалению, как часто бывает, потомки не оценили её научной деятельности.
Памятника Зайнаб не поставили, даже в истории этнографии её имя не упоминается. Судьба  необычной коллекции загадочна.

Известно, что её за большие деньги купила Лукреция Борджиа, затем он попала в руки Катерины Медичи.

Все королевы Европы охотились за этой коллекцией. Уже в ХХ веке труды Зайнаб оказались у королевы Голландии и хранятся в её личном доме, в сокровищнице вместе со знаменитым "Хепом Гопласким"  - скульптурным изображением мужского члена, сделанного из золота.

Во времена фаллического культа в Малой Азии знаменитый путешественник Армении Вамбери привёз в Европу рукописи научных трудов великолепной Зайнаб.

Первый из них "О членах обрезанных и необрезанных" представляет собой исследования не только гигиенической точки зрения (этим занимались многие), а главным образом исследования стороны чувственного восприятия женщины.
Зайнаб решительно отдаёт предпочтение необрезанному члену.

Правда о научной объективности она признаёт, что количество испробованных  таких членов было во много раз меньше, чем обрезанных. Но так как  она с особенной внимательностью следила за ощущениями в работе с необрезанными членами, то утверждает, что общий вывод, сделанный ею, достаточно обоснован.

Второй научный труд, вышедший из-под пера этой женщины, называется "Спереди или сзади".

Обстоятельно аргументируя этот вопрос, Зайнаб утверждает, что те женщины, которые пользуются только классическими позами "спереди", делают непростительную ошибку и обкрадывают себя.

Кто хочет познать все богатства чувств, их гамму, тот должен разумно чередовать положения "спереди" и "сзади", а в жаркое время отдавать предпочтение второму.

Эти уникальные рукописи приобрела за огромные деньги одна из принцесс дома Габсбургов. Что стало с ними после крушения Австро-венгерской империи, к сожалению, неизвестно.

Но судьба перевода этих трудов известна. Как только одному из издателей Вены удалось получить у принцессы исключительное право на перевод и издание трудов,
немедленно вмешался могущественный Ватикан.

Текст переводов и весь тираж до последнего экземпляра приобрели агенты Ватикана и уничтожили. Только три экземпляра хранятся в Риме в Папской библиотеке.


    Уснуть спокойно ВАМ, посетители канала, не даст телевидение первого канала:
       "Облизывайтесь и смакуйте " ФАВОРИТАМИ Екатерины ВЕЛИКОЙ !