Заседание безмятежных

Там, за хилой сарайкой, где корни плетутся в узлы
И диковинный лес изнурён переменой погоды,
Вились серые силы, немножко, но всё-таки злы,
На букмекерских джокеров чем-то похожи, юроды.
Вот сидим мы за энтой сарайкой и водочку пьём,
О политике жарим, плевок за плевком, без разбора…
Ну а что им, политикам, ежли мы завтра помрём,
Как последняя пьянь, что собой подпирает заборы.
Вроде тучки проплакались… До; ночи будут сухи;.
Витаминное солнышко я;снит над ёлкой лохматой.
Знатно мы заседаем!.. А с правого края – духи;,
Что для нас принесла на себе новомодная Ада.
Перебила духами всю суть созерцанья миров,
Пригнетённый дождём аромат подзасушенной хвои,
Без вниманья оставив в загоне костлявых коров,
Как обмолвился ветеринар – удивительно хворых.
Ада медленно ставит к бутылке гранёный стакан,
Словно кто дебордировал шибкобегущее время…
И один из сидящих, довольно смешной старикан,
Выражает замашистой даме своё одобренье.
Пятернёй за бородку и… – смотрит в еловую даль,
Где смыкались два мира клыкастым собачьим оскалом.
А четвёртым из нас был учёнейший муж – Блез Паскаль,
Знавший столько наук, что аж водка пьянить перестала.
Он нехило зевнул, подозвал к себе прытких задир,
Не иначе  удравших из карточной толстой колоды,
И почти нараспев: «Ну-ка, други, сгоняйте в трактир
Да поставьте нам эля хороший бочонок холодный.
«Есть пятнадцать минут…», – сообщает хозяйка духов.
«А по мне хоть неделя…», – расплылся в улыбке старейший.
Бледно-розовым небом шло тихое стадо коров…
Кто художник картины?.. Неужто сама безмятежность?..