Железное сердце

Разверзлось поганое солнце над моим полуватным ребром,
Где-то слева железо стучит, отбивая раскатный гром.
Раздираю грудь по ночам, ведь оно повсеместно гудит,
Не даёт мне заснуть до утра и с тобой за меня говорит.

Я не властен над ним, как не властен старик Господь
Над людьми, у которых от сердца лишь кровь и плоть.
Как же в этом комочке мышц уместился мир?
Там ведь площадь с аршин, а как будто бы сто десятин.

Я его затянул своим мясом ремнями под кожей,
А оно нараспашку по улицам прямо под нОжи.
Я вприпрыжку за ним по пролётам, по лестницам вниз,
А оно, так и знай, как на зло мне – к тебе за карниз.

Ты поэта измучила, кофта пропахла кровью,
Разве звон из ушей люди считают любовью?
Я б тебя променял на славу и кучку денег,
Но сочится красная грязь у солнечного сплетения.

Пусть просохнет сердечная почва между органами,
Перестанет пускать цветы и ломать мне рёбра.
Нахлабучил на сердце плоть, а поверх рубашку,
Всех, кто похож на тебя, я готов разрубить шашкой.

Пусть любовь процветёт мне розами где-то в венах
Да завянет скорей до болючей чёрной гангрены.
Отсекут мне частичку комочка проклятого этого,
И мир навсегда потеряет ещё одного поэта.

Сердце почти снаружи, его каждому видно,
И глазеют прохожие, вслед мне смеясь ехидно.
Ампутировав сердца часть – ампутировал душу,
Лицо бледнее овечьего пуха и веет стужей.

Ты рывком этот хриплый моторчик до корня вырвала,
Я стоял, потупившись от боли своей машинной.
Тарахтел у тебя в руках и плевался буквами,
Ты его положив на асфальт, раздавила как клюкву.

Я соскрёб его перед тобой, опустившись к коленям,
Чтобы ты моих слёз не слышала за его кряхтением.
Я в карманах порывшись, вытащил скотч победно,
Ты выбила мне из рук мой моток последний.

Ты его забрала, сказав, что тебе он нужнее,
Я бежал за тобой по пахучим весенним аллеям.
Под ключицей трава начала загнивать у пореза,
А в груди началО разрастаться стальное железо.

По проспектам я нёсся галопом, звеня колокольней,
Я снял с себя драную кожу, меня обдалО солью.
Стоял, запыхавшись, почти по колено в море,
Меня волны залили по горло твоей нелюбовью.

Я взрастил своё сердце из увядших веток рябины,
Оно вышло не красным, а рыжим, поросшим тиной.
ЧугунОм заплАвило грудь, заграждаясь от света,
И мир навсегда потерял ещё одного поэта.