24 февраля, или один день Сидорова-мученика

               
23-го пришлось на выходной  и  его перенесли на 24-е. Поэтому 24-го Сидоров проснулся поздно. Да он в любом варианте не смог бы проснуться рано, так как 23-е отпраздновали от души.  Воспоминания о вчерашнем  дали хорошее настроение. В ногах висел календарь, и, хотя между 23-м и 8-м было много разных дней, но взгляд его уперся почему-то сразу в 8-е марта. Хорошее настроение сразу заплохело, внутри Сидорова все обмякло, голова свесилась вбок. От этого восьмерка превратилась в знак бесконечности, что настроения не прибавило.
Тяжкая дума о поиске подарков утяжелила затылок. Жена, две дочки и теща. Это не кот начихал, точнее кошка, которая мурлыкала в ногах, как будто тоже требовала подарок. Ну уж эта женщина перетопчется, вяло помыслил Сидоров. Денег после вчерашнего почему-то не было, зарплата только 12-го, да и та вся на раздачу долгов, так что новые сделать не выйдет. Идей свежих тоже не было, что объяснимо, потому что свежие идеи у Сидорова  рождались только при наличии свежих денег. Оставались старые, испытанные- но чаще неудачно- варианты.
Тайно похмелившись в туалете, Сидоров приступил к первому под названием «Перекрестное оподаривание». - Зинуль, со всей возможной ласковостью в голосе, спросил он у жены: что бы нам Нин-Петровне на 8-е подарить?
- А это уж сам думай, только не как в том году.
- А чего было в том году? Сидоров уже вспомнил, и внутри у него все затяжелело.
- Симку ей новую подарил, она 20 минут поговорила и пол-пенсии отдала.
Дальше Сидоров подкатился к младшенькой:  дочур,  всем нашим тетям чего-то надо подарить, ты в студии рисуешь, может, постараешься?