Just a fantasy

Над Юдолью земных невзгод,
Среди лесов, полей и рек
Бытует тихий уголок
Уже который век.
В сей неизвестный уголок
По милости тенет
Очиститься от сутолок
Я приглашён - поэт.
С подругой, музою своей
В неспешном соревнуясь беге
Я навестил участок сей,
Его дола и бреги.
Ужели встретили меня
Без всяческих хлопот,
И в скромном флигеле душа
Моя нашла оплот.

Воспоминаю скромный вечер
В интимном сумраке свечей,
Друзей бесхитростные очи
Среди игры полутеней.
Почти до криков петухов
Рекой лилось вино,
И в почивальне наконец
Мне сон сморил чело.

Через окно мне месяц полный
Безудержно светил.
Поутру сон какой-то мрачный
Я будто еще мнил.
Дневного солнца луч проник
И марево затмил.
Мой флигель его жаркий лик
Полуднем озарил.

Вооружась как добрый денди,
Настроив лиру, я окрест
Пустился в долгие прогулки -
Страстей волнующих певец.
Минули редкие домишки,
Тут замок, там — везде следы
В пучину лет давно ушедшей
Архитектурной красоты.
Я посетил озёр разливы,
У рощи нАд водой мечтал.
Разнообразные картины
Как путник редкий созерцал.
Но вот, и солнце к горизонту
Направилось. Тогда и я
В своей пленительной истоме
Вернулся к жару очага.
- Мои друзья! - Так начал я
Рассказ о днЕвных впечатлеьнях
Но вдруг замолк - тому тоска
Была причиной в выраженьях.
Я лиц знакомых череду
Пристально взором оглядел,
Совсем недавнюю беду
В глазах поникших разглядел.

Хозяин замка, Герберт - тут,
Его сестра одна - Полина,
Вторая - Стефани - испуг -
Но здесь - подруга их Марина.
Нас было шестеро вчера.
Я взглядом Эрнста поискал -
То был почтенный друг семейства,
Где я радушие снискал.
- Помянем Эрнста, - молвил Герберт.
- Потерей сей скорбим мы все.
Сегодня ночью друг наш верный
Преставился.. Ушел во сне..
-Совсем младой, - заметил я,
Неловко скорбь изображая.
- Неужто сердце? Так судьба
Его на небеса призвала?
- И да, и нет, - ответил Герберт.
- Разрыва нет. Как бы душа
Которая плоти не внемлет
Из тела в страхе утекла.
Заметных нету поражений —
Как молвят наши доктора.
Но умер будто бы в смятеньи —
Так ужаса полны глаза.
Искривлены его уста.
И руки сжаты до упора.
И телом будто подался
Он встретить призрака ночного.
Я предварю сомненье, друг,
Читая скепсис в вашем взоре.
Случившийся вчера недуг
Таит в себе вопросов море.
Сей странный в крае феномен
Внезапной смерти на постели,
Следов её знакомы всем,
Кто долго жить здесь честь имели.
Порою раз в годину лет
И накануне полнолунья
Чредой ночей иной мертвец
Уж не проснётся от безумья.
Внезапно так же - как начало
Напасти следует конец.
Но года три как миновало,
И мы вздохнули наконец.
Но вот опять, и то неделя
Как будет бедствие косить
Людскую жатву, вам бы дело
Отсюда ноги уносить.

- Помянем Эрнста. Будем пить.
И Герберт поднял свой бокал.
Вином покойника почтить
Настроен был печальный зал.
Признаться только поначалу
Намерен был уехать я.
Вино уверенно мешало
Познать мне толику стыда.
За два прошедших в замке дня
Я чувством воспылал к Марине.
Пия вино свое до дна,
Воображал себе картины.
Любовь отвагу проняла -
Кто пьёт вино - тот знает риск -
И грёзой в чудных зерцалах
Явила мой же обелиск.
Я слово взял, разгорячась,
И, поднимая свой бокал,
Делить всеобщую напасть
С друзьями твёрдо обещал.

Мне Герберт пожал руку. В зале
Восхищены были друзья.
И, не чураясь доброй славы,
Я скромно поднял знамена.
Меж тем прошёл остаток дня,
И ночь в свои права вступила.
Настал момент - и простыня
Мне белизну свою явила.

Как водится у захмелевших
И сытых - сон пришёл тотчас.
Но ужас дрём моих вчерашних
Тактично выждал добрый час.
Цвета навеянных кошмаров
Из еле видимых густели.
Рисуя мрачные узоры,
Неясным образом довлели.
Бежал мой разум - или бред
Нашёл к душе моей ключи.
В плену зловещих тонких сред
Текли минуты и часы.
Себя я кем-то ощущал,
Чеьго отчаяния боль
Через распахнутый портал
Меня терзала исподволь.
Уже входил я в эту роль
Как негадАнно ужас сдулся.
Несуществующий пароль
Я, вспомнив, с жадностью проснулся.
И лился пот. Мрак роковой
Как дымка таял, хладя нУтро,
Свет озарял души покой,
И был я жив, и было утро.

Все были живы, ночь пройдя
Из круга ближнего. Кошмар
Других коснулся нехотя
Как мимолётный легкий жар.
Не в силах в слово заключить
Мне были эти ощущенья.
Затем из города проник
Нам слух о новом преставленьи.
Покуда рок витал над краем
Легла апатия на нас.
Как тени мы бродили строем
До дырок истрепав палас.
Отдав правило от судьбы
В полон коварной лихомани
Вином топили горе мы -
В всеосушающей лохани.
Забросив лиру, попытался
Я систематику найти.
Смертей статистикой занялся -
Их было ровно двадцать три.
Год, месяц, день, и пол, и возраст -
Читал зловещий альманах.
Но бросил это дело в пропасть,
Признав попыток моих крах.
Мысль уносилась то и дело
К событиям минувшей ночи.
Перед грядущей - холодел я,
Но сон сильнее межил очи.

Последним вышел я из залы.
С тяжёлым чувством лег в постель.
И бодрость мою победила
Всепобеждающая хмель.
Луна привычно озаряла
Невинный дол.В глухой тиши
Обитель бедная стояла -
Приют забывшейся души.
Привычный бред меня обуял -
Его дотоле описал.
Я сокрушён был этой волей,
И разум от меня бежал.
Но вот проснулся самой ночью —
На сердце едкая тоска.
Запить вином бы эту порчу,
Но в доме нету ни гроша.
Я пил неделю или месяц?
Везде бутылки на полу.
Скажи мне, призрачный всеведец
Где я ещё одну найду?
Шатаясь, я спустился в погреб,
Бочонки, полки - пусто всё.
Отчаясь, из карманов выгреб
Я мешковины - и ничто.
Меж тем духовный похититель
У двери терпеливо ждал.
Запойных пьяниц укротитель
Искать где жертву точно знал.
Одна, одна, одна бутылка
И он уйдёт.. Но где найти?
Я выпил всё, и нет надежды
От мук делирии уйти.
Я грузно рухнул на кровать
Минута мыслей шла за час.
И не удастся ведь поспать,
Затем проснуться, трезвым став.
Как совладать с ужасной явью
И явным ужасом. Мой мозг,
Привыкший к спирту поступленья,
Мне задавал один вопрос.
И тщетный плач взывал к богам
Пред перспективою безумья.
Я душу в плен свою отдал
Чужим владетелям разумья.

Надежды робкой луч последний,
Потупясь, скромно угасал.
Равниво мрак его предвечный,
Озлобясь, гневно бичевал.
Передо мною чередой
Прошли друзья - их больше нет.
Она, с поникшею главой,
Любовь моя, ушла вослед.
Беснуясь, пёстрая толпа
Кидала язву и насмешки
И пухла злобная молва,
Черня меня без передышки.
Мигнул лукаво мне кинжал.
Змеясь, шептала мне верёвка,
Обрыв скалистый меня звал,
И зубы скалила издёвка.
На потолке сгущались тени,
Слагаясь в грозное лицо.
Я стон издал, уже не веря
В исход благой - кончалось всё.

И вот, безумия рука
Меня безжалостно коснулась.
Седея, замер в горе я,
Чертоги смертные почуяв.

Корабль в море одинокий
В пучину тихо уходил.
На троне царствующий ужас
Из тела душу уводил.

Мелькнула мысль - ведь то не я.
И тут же ужас помутился.
Среди сего небытия
Ко мне глас тихий обратился:
Благословенным будь единство
Души и тела. Сколько лет
Я был лишён сего таИнства
Но вот - свободен от тенет.
Душа моя сегодня утром
Вернётся в тело - добрый час.
Все паруса надуты ветром,
Двадцать четеры душ тут нас.
Я вновь очнулся. Странный сон
Своим великим впечатленьем
Томил меня, и упоён
Я был внезапным озареньем.

Ещё владела миром ночь.
Луна без устали глядела.
Пытаясь страхи заглушить,
Я шёл на дерзостное дело.

Пытаясь страхи заглушить,
Я выпил литра два вина.
С лопатой в гробовой тиши
Читал умерших имена.
И рыл могилы, бил гробы,
О, чудо, смерти разложенье,
Их не коснулось - все целы.
Но вот, ужели не виденье.
Не обманул пророчный глас.
Могил завялых оскверненье
Простил мне город в этот раз
За всех погибших воскресенье.

Героем нескольких недель
Я был, но был я молчалив,
Тая секреты этих дел,
Друзьям поведав только их.

Рекой из погребов вино
В бокалы полилось.
За Эрнста здравие оно
Куда легко пилось.

Минули дни, но помню я
Зловещий ужас ночи той.
И глас, меня приободривший,
И луч надежды золотой.