Он был один из тысячи богов и молчаливых, в руках его молчали скрипки, виолончели,
он, как и все, умел лишь барабанить (банить), выстукивая ритм по полированным бокам.
Но, иногда, разглядывая скрипку, он проводил по струнам пальцем и звук дрожащий
в нём отзывался мягким эхом - как не знакомый голос, но родной, как звук земли рожающей (цветок),
и умолкал. Но было в том молчании тепло.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.