Дожди и рукопожатия

Дожди и рукопожатия,
абрикосы темнят с косточками,
о чем говорить с тобой не имею понятия.
Спотыкаюсь за вечными жесткостями.
Задыхаюсь непониманием и морозищами.
Ну ладно, Свищев, я больная тема,
потом у меня худи и подоконник в цветах незнакомых.
Я просто не у себя дома...
Грейся, допустим, фазой лунною,
в которую океан напустил ночь безумную,
бездумную напустил ночь.
И я мониторю свой ужасно непоправимый почерк,
решаясь написать тебе снова, между прочим,
как дикое инди восемнадцатилетнее,
даже неудобно кому-то, но не мне, для меня нет авторитетнее луны.
Ты отдаешь чем-то знакомым,
схожу за завалявшимися крыльями, помню,
что когда-то они прицеплялись на спину и волокли сны
пылью звездной из далекой страны.
Вот, я опять несерьезная.
Этот текст обречен на снос,
любой мой текст обречен на снос и снос не вопрос,
я вообще могу удалить стихи последних шести лет,
как груз отнявшейся руки.
Ты будешь меня воспитывать и обучать мазуту, доминам последнего приюта или что сейчас в моде?
Крылья нацеплены не по погоде :-)
Я хочу камушки прозрачные на спину блесками,
чтобы синоптики подумали будто я рыбка из весенних грез,
а не фундамент ваших онемевших скрижалей, к которому крылья прижали.
Последнее письмо!