К годовщине тризны или Поклон

Поклон мой - геройскому Деду
Прошедшему тропы Войны,
Вооружённому кредо:
Что все перед Богом равны!

Служить приступил на границе,
Где принял неравный бой.
Был ранен, мешал фрицам в блице (blitz”e),
Тащил до Москвы за собой.

Идти на восток надоело,
Штыки повернули на запад,
Душа ожила и запела:
Фашист в  Faterland подрапал!

Трудны фронтовые дороги,
Обильно политые кровью,
Но вот и чужие пороги,
В свой дом дед вернулся с любовью.

Как многие фронтовики,
Не мог смаковать сражения,
Но те, предвоенные дни
Не раз вспоминал с сожалением.

С его откровенных слов
Решаюсь пересказать,
Как дед мой лишился снов
И как был научен страдать.

День накануне тризны,
Двадцать второго июня,
В весях любимой Отчизны
Был выходным средь будней.

Из дальнего леса кукуш
Тоскливо отсчитывал время.
Казалось, в горах Гиндукум
Оставил он своё племя.

Тревожное предсказание
Грозило бедой неминучей.
Страна замерла в ожидании
Событий, увы, не лучших.

Зека отбывали срока,
Крепя оборону поздно.
А в памяти «билась» строка,
Звучавшая мощно и грозно:

«Мы будем громить врага
И побатальонно, и розно»,
А в кухонных разговорах:
«Не на своих просторах».

Из репродуктора громкого
Голос дрожащий, трескучий,
От баритона до звонкого
Славил «клопа» вонючего.

Июньская ночь коротка.
Душист росистый рассвет.
Река глубока, не кротка,
Удобного  брода в ней нет.

От тишины предрассветной
Что-то звенело в ушах,
Пели свою несусветную
Песню цикады в кустах.

Потворствуя близкой беде,
Туман занавесил Буг.
Месяц как блин на гвозде
С неба убрался не вдруг.

За Бугом урчали моторы,
Словно коты на масляной.
Утро раздвинуло шторы,
Звёзды ночные погасли.

Планеры как саранча
Пересекли границу.
Мы провожали врага
Взглядом раба – колесницу.

Буга туманная гладь
Разом покрылась плотами.
В душу и Бога мать,
Война началась тотальная.
25.03.21