На вершине высотки

Обречённый на вечные муки в миру,
Не приемлющем чувств и отвергнувшем волю,
Что похож на чудовищно злую игру,
Где понятие чести граничит лишь с болью,

Где веками страдали безмолвно рабы,
А князья милосердно лишали их жизни,
Где бессмысленны даже попытки борьбы,
За свободу решений, поступков и мысли.

На вершине высотки стоит человек
Неизвестный зевакам, смотрящим из окон.
Он несчастнее тысяч несчастных калек,
И порочнее всех утонувших в пороке.

Жажда смерти заставила встать на краю
И смотреть в самый центр порочного круга,
Где невзрачные пешки ложатся в бою,
За надменных царей убивая друг друга.

Где цари продолжают кровавый балет,
Сцена мира окрашена кровью в багрянец,
И пока богачи видят запуск ракет,
Бедняки завершают чудовищный танец.

Человек на краю на мгновенье застыл,
А затем разразился неистовым смехом,
На минуту, казалось, он даже забыл,
Чем закончится вмиг роковая потеха.

На высотке стоял человек, но к утру
Не осталось и мысли о прожитой боли
Бедняка, изнуренного жизнью в миру,
Не приемлющем чувств и отвергнувшем волю.