Что-то библейское

Вероятно, так выглядел Моисей
Или, может быть, даже Ной.
Разве только они не гробили пачки всей
За полдня, как ты, не жгли одну за одной,

Умели, чтоб Бог говорил с ними, расступалась у ног вода,
Хотя не смотрели ни чёрно-белых, ни звуковых.
И не спали с гойками – их тогда
Не существовало как таковых.

* * *

Мальчик-фондовый-рынок, треск шестерёнок, высшая
математика; мальчик-калькулятор с надписью «обними меня». У
августа в лёгких свистит как у конченого астматика, он лежит на
земле и стынет, не поднимайте-ка, сменщик будет, пока неясно,
во сколько именно.

Мальчик-;же-моей-ладони, глаза как угли и сам как Маугли;
хочется парное таскать в бидоне и свежей сдобой кормить, да
мало ли хочется – скажем, выкрасть, похитить, спрятать в цветах
гибискуса, где-то на Карибах или Гавайях – и там валяться, и пить
самбуку, и сладко тискаться в тесной хижине у воды, на высоких
сваях.

Что твоим голосом говорилось в чужих мобильных, пока не
грянуло anno domini? Кто был главным из многих, яростных,
изобильных, что были до меня? Между темноволосыми,
кареглазыми, между нами – мир всегда идет золотыми осами,
льётся стразами, ходит рыжими прайдами, дикими табунами. Всё
кругом расплёскивается, распугивается, разбегается врассыпную;
кареглазые смотрят так, что слетают пуговицы – даже с тех, кто
приносит кофе; я не ревную.

* * *

А отнимут – не я ли оранжерейщик боли,
Все они сорта перекати-поля,
Хоть кричи,
Хоть ключи от себя всучи.

А потребуют – ради Бога, да забирайте.
Заклеймённого, копирайтом на копирайте,
Поцелуями, как гравюры
Или мечи.

30 августа 2007 года