у него солнце в ладонях, в глазах огонь

у него солнце в ладонях, в глазах огонь,
а у тебя не сердце, а выжженный полигон,
у него в зрачках отражается юность и голубой закат,
вот с таким всё делается прекрасней в десятки крат,
вот с таким только и делать что течь и млеть,
а тебе ему нечего предложить кроме глаз, уставших реветь,
обветренных губ, с которых срывается только мат.

у него вечный трип, из колонок играет джаз,
у тебя здесь скука, проблемы, дерьмо и дождь,
вы, конечно же, перекинетесь парой фраз,
но не хватит силы признаться, что им живешь.
у него постоянный движ, а ты скулишь, как черт,
а у тебя 50 оттенков гнилья и боли,
спектр чувств от: «мальчик, дай уткнуться в твоё плечо»,
до «ради бога, оставь же меня в покое».

с ним весь мир приобретает иную резкость,
он твой личный дьявол, персональный полубог,
атакующий с тыла вечерними эсемесками,
что априори всегда тебя застают врасплох.
вот с таким теряешь белье на пол, принципы и рассудок,
а потом сползаешь по стенке и бьешь посуду.

он хорош, а ты нерадива, и дурна твоя голова,
все, что ты умеешь — во сне рифмовать слова,
глотать седативы, засыпая лишь к утру
просыпаться, осознавая что стала, как полутруп,
у него всегда все славно, всегда все топ,
у тебя в башке жуть, в квартире один потоп,
все предательски вываливается из рук.

у него в груди тишь да гладь,
по такому, как он, ложиться и умирать,
спрашивать подруг, как поживает любимый мальчик,
он улыбчив и прост, ты отчаянна и груба,
у тебя в груди воронка, открытый бензобак,
если кинуть спичку, взлетит все к чертям собачьим.

ему ездить по дивным странам и городам,
хохотать до колик, ночевать под разными крышами,
подчинять ветра, приручать непокорных дам,

тебе - ждать, когда наконец
испишешься.