Рождённые под Марсом. Ч. 10. Зверь

Ночь проглотила лес.
Зверь притаился в засаде.
Моросью мутит разум.
Встал на защиту свет -
Красные факелы пламя.
Ярко горит костёр,
Гулко гудит буржуйка,
Ласково светит свеча.
Сон закрывает глаза.
Ангел кричит:
- Не спи!
Нечисть твердит:
- Усни!
Мозг разрывается в клочья.
Мысли качает Морфей.




Ночь окутала притихший северный лес. Зашла в палатку. Осмотрела. Сосновый каркас балагана, на который натянута брезентовая, геологических времён, походная четырёхместка - сломан. Печь разворочена, труба – наперекосяк, сбита хищником, распалась в стыках колен на куски, однако не смята в лепёшку! Главное, - печь цела, просто откинута в угол. Медведь зашёл в палатку не через вход, а сбоку – со стороны печи. Там, в жестяной разделке щели, и зверь принял за вход.

Зверюга когтями левой лапы разорвал в лохмотья – в куски, брезентовую стену, скрябая. Печь сшиб боком, когда пролазил через созданную прореху в жильё. Если б ударил по буржуйке лапой, то от той осталась бы жестяная лепёха. К счастью, до этого не додумался. А вот спальники он принял за человека, те сохраняли запах охотника. На них – то хищник и выместил всё накопленное на человечество зло: зубами, когтями стащил с нар, выволок на улицу и бросил у входа в палатку. Тащил верблюжьи тяжёлые геологические мешки, пятясь задом из жилища к выходу, таща зубами. Банки, чашки, кастрюльки, стоящие на полках, его не заинтересовали. Ему нужны были не они, а человек! Выместив злобу на палатке, на спальниках, кошме, медведь мстил человеку, принимая их за меня.

Обошла палатку, стараясь не поворачиваться спиной к ручью, непрерывно боковым зрением контролируя лог, где сидел мой лютый смертельный враг. По повреждениям балагана выяснилось: медведь ожесточённо, с размаха, лупил лапой по каркасу с разных сторон, целенаправленно ломая жилище человека. Он – уничтожал, подчиняясь не инстинктам, а разуму. Он мстил людям и одновременно изгонял тем самым соперника – меня. Сооружение возводилось мужем по отработанной веками геологической практике полевых работ на севере таёжной Сибири. И несмотря на внешнюю простоту оказалось прочным, в большей части выдержало звериный разъярённый натиск.

Сосновые жерди под ударом разъярённых лап пружинили, и гудели, вибрируя, оттого медведь не сложил каркас в единую груду. И то, что толстая сосна конька лишь оказалась по центру переломанной надвое, свидетельствовало в пользу гениальности простых трудяг геологии, умеющих за час в жёстких климатических условиях возводить приемлемое надёжное жильё. В таких палатках все северяне геологической отрасли работают годами, живут в метели, в жару и в лютые арктические морозы. Палатка разбирается при перебросках полевого лагеря в минуты, пока вертушка молотит винтами, зависнув над вертолёткой с каркаса скидывается брезент, из печи вытряхиваются горящие головёшки –главное, не обжечь руки! Чайником заливается огонь…

– Ночевать придётся здесь, - принимаю решение, - хорошо, что не у костра!

Воодружаю на место печь. Выпрямляю трубу, соединяю коленья, устанавливаю на патрубок печи.

– Главное, – печь цела!

Подпираю шестом переломанные части верхней несущей жерди изнутри палатки. Выхожу на улицу. Расправляю оторванные куски брезента, приколачиваю наспех гвоздями. Затаскиваю с улицы спальники. На одном мешке остались следы медвежьих когтей. Верблюжья шерсть высовывается клочьями из четырёх рваных полос. Рассматривать, сокрушаться над содеянным нет времени. Растапливаю печь. Повезло: нормально затопилась, не дымит. Дрова – горят! Появилась слабенькая надежда, что медведь побоится открытого огня и, по крайней мере сейчас, не сунется ко мне.
Пока возилась с ремонтом палатки, надеялась, но хило, что мою добычу медведь съел не всю. По натоптанному определила: жил тут же, никуда не уходил, мясо не растаскивал… – невозможно скотинке! столько съесть солонины! Сходить, проверить, не рискнула. - Опасно отойти от палатки вглубь тёмного леса на десяток шагов. Придётся ждать утра. Предчувствие говорило о худшем.

Решившись, всё же отошла от жилья. То, что увидела, повергло в стопор. Захотелось взвыть. Не хотелось верить: моховая подстилка вокруг палатки содрана зверем до земли! Брёвна, закрывающие погреб, отброшены. Припасов – нет! Вокруг ямки медведь натаскал горы мха в смеси с землёй! Порылась в них в надежде отыскать закопанное, нашла лишь единственную грязную обглоданную кость - хребестину. Зверюга сгребал мох в кучи, обхватывал передними лапами, и таскал на задних, подобно человеку! Около погреба в зарослях кустарника, мох не рос. Зверь, сколько мог подгребал мох со стороны балагана до моих запасов, как бульдозер! До такого надо додуматься! Это мы, дурачьё человеческое, считаем исключительно себя разумными, тогда как таёжный хищник в хищном деле мыслит лучше нас – травоядных!

– Не может быть! Хоть что-то да осталось!.. – не хотелось верить. – Завтра пО свету поищу, – успокаиваю себя. Всем охотникам известно, что медведь обожает мясо с «душком». И то, что ночью зверь придёт к своим запасам (к моим!) сомнений не осталось. Закапывая в мох, в землю, мой сосед ферментировал мою добычу, надеясь обессолить.
Вернулась в палатку. Настроение скверное! Подбросила дрова в печь, зажгла свечу. Полог входа распахнула, чтоб яркий свет горящих в печи дров и пламя свечи удержали зверя от прямого нападения.

Стараясь не поворачиваться к затаившемуся хищнику спиной, развела длинный костёр из сухих смолистых дров в паре метров от входа в палатку, огнём перекрыв доступ в палатку со стороны брезентовой двери. Теперь, если медведь решит нападать, ему придётся перепрыгнуть горящий костёр. А, если рискнет наброситься со стороны порванной стены, сбоку – меня прикрывает горящая раскалённая печь. С тыла и с восточной стены защиты нет. Однако при атаке отсюда ему нужно порвать брезент и поломать каркас, что с наскока не удастся. Это даст мне минуты и можно успеть выскочить из палатки на улицу, чтоб защищаться на открытом пространстве, не быть закатанной в брезент, заваленной каркасом в палатке. В случае если зверь кинется всё же через вход, или его заблокирует, можно нырнуть под нары. Это временно прикроет от зубов и когтей, выиграет время.

По рассказам якутян-геологов медведи, нападая на спящих работяг, закатывают их в брезент палатки. Необходимо в руке иметь отточенный нож, чтоб успеть вспороть ткань противоположной стены и выскочить наружу, главное, не остаться внутри! Знакомый геолог работал в Якутии и рассказывал, сколько люда там гибнет! Женщине из его отряда шатун оторвал грудь, ту, истекающую кровью, успели отправить вертолётом…

Яркое пламя костра осветило пространство возле палатки. Мелкий осенний дождь забарабанил по брезентовой крыше. Дождевые капли падали через дыры на печь. Шипя, испарялись с раскалённой докрасна жести. Сухие смолистые дрова горели с реактивным гулом. Пламя, как из сопло ракеты, факелом вырывалось из трубы в ночь. В палатке вмиг согрелось.

Закрыла пологом дверь, поставила кипятить чайник. Сквозь брезент слышно, как медведь поднялся и отошёл в густоту ельника, но не ушёл совсем, а остался из-за укрытия наблюдать. Теперь нас разделяли не пятнадцать-двадцать метров, а метров шестьдесят, или… – сто. Точно оценить расстояние по звуку шагов не получалось. Определила: медведь не сошёл вбок, а оставался на противоположном борту лога, наверху, где обзор лучше, чем в низине ручья. Теперь ему через просвечивающую ткань палатки видно каждое движение человека. Я находилась, как на экране в кинотеатре, где мой лютый враг – зритель. – У брезентовой палатки есть необычное свойство: когда горит внутри свет керосинки или свечи, то человек не видит тайгу сквозь стены тканевые, а вот с улицы всё происходящее внутри жилища видно, словно в аквариуме!

То, что медведь уйдёт, надежд не питала. – От еды не уйдёт! Зверь открыл охоту на меня и караулит – выжидает лишь подходящего момента для нападения! Сыт! Умён! Стрелян! Безжалостен! - опытный охотник! Я для него сейчас и соперник, и… - еда!

- Главное теперь, – пережить ночь, продержаться до рассвета! Мой сосед охотится лишь тёмными ночами, - исключительно скрадом! Ружья боится, оттого при свете солнца и огня не нападает.

Дождь забарабанил по крыше. Тепло разморило. Дикая усталость клонит в сон. Глаза смыкаются. – Лишь только не спать! Не спать! Не спать! – внушаю себе.

Уют палатки - тёплый свет, тепло от горящей печи, обманчиво создаёт чувство безопасности. Не хочется верить в реальность смертельной опасности, в очевидность происходящего. Хочется просто уснуть, - как раньше, - беззаботным сном. Мозг раздваивается. Одна половина его подло успокаивает, наговаривая: «Всё - лишь выдумка!..». Вторая половина головы заставляет не слушать первую, предельно сосредоточиться, готовиться к нападению – не спать!

Застегнула патронташ на поясе, положила рядом со спальником лесорубский наточенный топор, вытащила из ножен нож. Положила рядом ружьё, так, чтобы в долю секунды зажать в руке. На столе оставила коробку со спичками, большой кусок бересты.

«Я только чуть-чуть прилягу… - полежу немного на спине… - пусть спина отдохнёт. Я - не усну! Спать нельзя! Он обязательно подойдёт, лишь усну…». – Сил нет! Глаза закрываются. Мозг подобен вате. Не хочется думать о плохом. Всё видится сном. - Спать нельзя! – нужно поддерживать огонь в печи. Необходимо подбрасывать дрова в костре! Надо смотреть за свечой!.. – Голова плывёт, мысли плывут, где-то не тут…

- Он не решится подойти и напасть, пока свет горит!.. Я не усну!.. - лишь на минутку прикрою глаза… - Всё одновременно не потухнет… – не может потухнуть… – всё так ярко горит!.. Пока огонь… - он не решится… Если он нападёт, то через вход не пойдёт… Он пойдёт возле печи, как раньше… - но печь горит…. - она горячая. Она – раскалённая! – он побоится огня… Если он сунется, я должна одним взмахом ножа распороть стену слева и вывалиться наружу вместе с ружьём, иначе закатает в брезент… - я только на секунду прикрою глаза…



Фото автора. На фото: Западная Сибирь. Крайний Север. Хмао-Югра. Тайга северная. Белый Яр.

Ключевые слова: тайга, север, лес, ночь, медведь, хищник, зверь, балаган, палатка, охота, охотник, опасность, подранок, костёр, огонь, печь, свеча, спальник, дождик, осень, предзимье, сон, страх, опасность.

Анонс: Осенняя тайга севера. Медведь и таёжник.

Рождённые под Марсом. Часть 10. Зверь.