Заблуждениям вопреки

                Если я говорю на языках людей и даже
                ангелов, но не владею даром любви,
                то я всего лишь гулкий колокол...
                Библия, 1-е Коринфянам,
                13 глава, современный перевод


           Любовь — не сладкая конфета,
           Не леденец и не ватрушка.
           Кому известна тайна эта,
           Тому болтать о ней не нужно.*


* "…любовь бывает разная. Мы это слово употребляем в очень различных
  обстоятельствах. Мы говорим, что любим Бога, что любим родителей, что любим
  жену, мужа, детей; но мы также говорим, что любим самые незначительные
  вещи. Мы это святое, изумительное слово принижаем, говоря: я люблю
  мороженое, я люблю прогулки, я люблю футбол, я люблю театр… И этим мы
  снижаем качество самого слова и сами оказываемся пленниками этой
  запутанности.
  …Любовь — удивительное чувство, но оно не только чувство, оно — состояние
  всего существа. Любовь начинается в тот момент, когда я вижу перед собой
  человека и прозреваю его глубины, когда вдруг я вижу его сущность. Конечно,
  когда я говорю: “Я вижу”, я не хочу сказать “постигаю умом” или “вижу
  глазами”, но — “постигаю всем своим существом”. Если можно дать сравнение,
  то так же я постигаю красоту, например, красоту музыки, красоту природы,
  красоту произведения искусства, когда стою перед ним в изумлении, в
  безмолвии, только воспринимая то, что передо мной находится, не будучи в
  состоянии выразить это никаким словом, кроме как восклицанием: “Боже мой!
  До чего это прекрасно!..” Тайна любви к человеку начинается в тот момент,
  когда мы на него смотрим без желания им обладать, без желания над ним
  властвовать, без желания каким бы то ни было образом воспользоваться его
  дарами или его личностью, — только глядим и изумляемся той красоте, что нам
  открылась.
  …дело любви: посмотреть на человека и одновременно и увидеть в нем его
  неотъемлемую красоту — и ужаснуться тому, что жизнь сделала из него,
  совершила над ним.
  Любовь — это именно и есть крайнее, предельное страдание, боль о том, что
  человек несовершенен, и одновременно ликование о том, что он так
  изумительно, неповторимо прекрасен.
  Мы все думаем, будто знаем, что такое любовь, и умеем любить. На самом деле
  очень часто мы умеем только лакомиться человеческими отношениями. Мы
  думаем, что любим человека, потому что у нас к нему ласковое чувство,
  потому что нам с ним хорошо; но любовь — нечто гораздо большее, более
  требовательное и, порой, трагичное…"
                Антоний Сурожский, «Таинство любви», 1994 г.