Никогда больше

Жирное тело тянет тюрьмой убаюкать, пахнет борщом и серыми струпьями скуки, воет, воюет и бьёт, пьёт мою кровь, до упоений забывших себя откровений.
Я опускаюсь на дно алкогольных забвений, я в тишине и в колодце оцепенения, гулом доносятся сверху злые рычания, пологом тихо укрывшись, жду. До молчания.
Холодно, страшно и больно, и некому спеть, некому слушать про чёрные ватные тернии мыслей слепых и пустых, я спешу замереть. Выждать и выплакать камнем своё онемение.
Тянет чудовище жадные потные пальцы, пачкает белое нежное тёплое счастье вонью своей, и не скрыться, не спрятаться. Мир разлагается пеплом вины и предательства.
Я опустела, устала, стеклянно овзглядилась. Я не живу, не дышу, я не верю пророчествам. Мерзкая, злая, ехидная тварь - одиночество ждёт за углом, рассыпается на многоточия.
Толстое тело рыгает, плюется и скалится. Ядом сочится, кривится, пытается нравиться. Взглядом пустым одичало вокруг озирается. Колется, мается, и надо мной насмехается.
Прячу улыбками чёрные крики отчаяния, чаянья прячу под мерное блеянье чаек. Острым горбом крылья скребут за плечами. Мне остаётся лишь плач моего палача.