Большая элегия

 Одному поэтическому сайту…Но! Все события и персонажи вымышлены. Любое сходство с реальными событиями и людьми случайно.
 
I.
Туда, в одном унылом декабре,
Доставили меня по первопутку…
Свой срок в филологической тюрьме
Я отбывал за мелкие проступки:
[Стихи утяжелял квадратной скобкой
И как попало рифмы расставлял]
 
Я в жизни видел много разных тюрем,
Но мне довольно сносно было в этой:
Проветренные камеры пусты,
А в одиночке – чистая постель.
На полках – книги строгими рядами,
В оригинале Кафка и Шекспир.
 
Кормили, правда, как в любой из них,
Однообразно: пресный Даль на завтрак,
Ефремовой трёхтомник на обед,
Сонет на ужин – твёрдый, как подошва.
 
II
И каждый день я вздрагивал, когда
Гремел ключами строгий надзиратель.
Нас приводили в полутёмный зал,
По ноутбуку каждому вручали,
Чтоб мы писали длинные стихи.
 
Формально ничего не возбранялось:
Верлибры, палиндромы, хокку, но,
Едва немного отклонялись строки
От верного классического курса,
Хозяин появлялся сразу. Тем,
Кто ритм и рифму благостные рушил,
Он лил в бокалы тёплую бурду –
Коньяк с одной звездой. Гертруда, пей!
– он говорил. Гертруды, каясь, пили,
 
И Гамлеты, чего уж там… Вообще,
Он парень – неплохой, наверно, был,
хоть я не понимал его ироний,
да и в глазах – коровьих и бездонных
Не виделось ни радости, ни боли –
Лишь точных рифм блестящее стило.
 
III
Я ночью, лёжа в камере, смотрел
На трещину, ползущую по стенке,
и засыпал. Увы, не снились мне
Дыханье моря, женские колени,
А только зал огромный, стеллажи
С хрустальными громоздкими гробами,
В них безнадежно, беспробудно спали,
Да-да, стихи хозяина тюрьмы.
 
Я гладил гроба мертвенный хрусталь,
Как на бокале, оставлял дыханье
Своё, и мне казалось, оживали
Стихи… открыв красивые глаза,
Шептали что-то,
Но звучало грозно: «Нельзя!»
 
IV
Обычным утром – в шляпе и плаще
Я из тюрьмы таки досрочно вышел,
За поведенье сносное, за то, что
Пообещал вообще не рифмовать.
 
Весной дышало море. Корабли
По небу мандельштамовскому плыли
На юг, и даже каменные львы –
[которых сроду мясом не кормили],
От солнца жмурясь, выгибали спины,
Натачивали когти о гранит.
 
Я пиво пил, вгрызался в шаурму,
Смотрел на мир – до одури прекрасный
И жизнь, за всю бессмысленность и праздность,
За рифмы, за безрифмие, за ммуу-
- жание своё, за новый пыл…
И даже за тюрьму – благодарил.