Вчерашний

На гравии детской площадки
Неслышно резвились лошадки
И я. Никакой, как айфон: на двоих два процента зарядки.
В мочевом пузыре беспокойно плескались остатки
Коктейля из женской креплёной слюны и токая.
«Я у тебя не болю?» – голова мне такая.

Какая ****ь разница, как я провел этой ночью.
Допустим, пешком из Братеево в Марьину рощу.
Или за сигаретами вышел – с балкона восьмого, так проще.
Пустотой наполняясь, вот так вот провёл.
Но странно: как будто
Целая ночь пустоты схлопнулась, стала минутой.
Время брутто как будто
Стало временем нетто.
И времени нету.
Лишь сигарета
Становится столбиком пепла.

Мир вымер.
У подъезда четыре
Задумался ранний ретривер.

Вдруг пепел упал.
И ретривер, очнувшись, пописял.
И солнце стрелой понеслось к упоительной выси,
В руках у таджика взметнулась метла симметрично,
Машины все в городе разом рванули эпично.
И свежие дети всходили сквозь слабость бетона,
На лавочках мамочки их распускались нескромно,
Всего ничего оставалось до часа открытий
Аптек, поликлиник и прочих системных событий.
А я оказался ****ь как безбилетник в трамвае,
В завтрашнем дне, ни вот столько того не желая,
Но для меня завтра не наступало.
Мне стало
Страшно.
Я недопустимо, преступно вчерашний.
Вчерашний, как пропуск, как пепельница, как обида.

Меня уличат, уничтожат, как только увидят.

Но мира детали минуя меня заметались.
И центростремительно соединялись
Решения, скрепы, медали,
Ступеньки, улыбки, страпоны,
Печеньки, ошибки, пилоны,
Привычки, потехи, кавычки,
Прорехи, культуры, шеренги,
Фигуры, изнанки, устройства,
движения, запахи, деньги
И звуки – все стали одно.
И, в сущности, существовать прекратили.
И смерч этой радужной пыли
Как ринулся ****ь!

…А меня обронили.

Отставший. Вчерашний. Негодный.
Ничей. Непричастный. Свободный.