глава 36 Стрела любви не может промахнуться

С похорон одной небезызвестной персоны прошло уже больше трех недель. Погода все больше начинала напоминать осеннюю, это было особенно заметно по порывам свежего ветра и тому, как небо становилось пасмурнее с каждым днем. Новая королева Франции оказалась любительницей побаловать себя еще пуще прежней. В отличии от сестры, Луиза самозабвенно тратила огромные суммы на новые наряды, украшения и роскошные парфюмы. Она так долго предавалась мечтам об этом моменте, что сейчас хотела насладиться королевской властью и богатством в полной мере. Как в общем-то девушка считает, она заслуживает. Сегодняшний день был весь в организационных моментах, Арлекина хотела лично проконтролировать, чтобы все шло по плану. Чем же этот день был таким особенным? Неужели жизнь этой девушки и так не наполнена яркими событиями? В основном да, однако сейчас происходит нечто важное именно для королевы. За такое короткое время правления она уже успела понять, что окружена пренеприятнейшим и премерзкими людьми. Какую бы идею она не выдвинула, прибежит толпа прихвостней и льстивых червей. Эти люди всегда следят за каждым шагом королевы, в надежде получить хотя бы маленькую долю ее благосклонности. Эти подлизы буквально терроризируют близких друзей девушки, желая втиснуться в этот привилегированный круг общения. Хотя и обладая огромной властью, способной заставить молчать любого, Луиза осознала, что не может быть собой в собственном дворце. Ее здесь притесняет совершенно все, поэтому, немного отремонтировав малый дворец, король подарил его своей новой жене. Отныне у нее появится место, где она сможет проводить время со своим внутренним кругом и не ощущать себя скованной косыми взглядами придворных. Луиза нанесет сегодня вечером свой первый визит в малый Трианон, но перед этим она прикупит для прибытия и посиделочек все необходимое.

Какое же королевское утро без десертов?

“Никакое” - подумала Арлекина.

В одной из комнат с широким балконом, на котором размещался круглый столик на небольшое количество персон начался поздний завтрак. Сегодня ее Величество решила провести первую половину дня исключительно в дамской компании со своими подругами. За столом сидела Мари, радостно телепая ножками, рядом с ней Ангелина, Констанция, Эжени. Ох! Даже Фифи была здесь, оставив ребенка с кормилицей. Ну что за чудесный день, когда все в сборе. Девушки угощались эклерами всевозможных вкусов, запивая их зеленым чаем с бодрящим бергамотом, ревенем и карамелью.

“Луиза, как я тебе признательна за эти нововведения, ты бы знала! Никогда не думала, что это можно провернуть в такой короткий срок.” - доливая себе чая сказала Констанция.
“Это еще ничто, абсолютнейшее ничто, по сравнению с тем, что у меня в планах. Но я все-же рада, что люди понимают видение королевы.” - самодовольно ухмыльнулась Арлекина.
“Mon Dieu! Что же ты еще задумала?” - модистка распахнула глаза.
“Вы о чем вообще говорите, молодые особы? Я ничерта не пойму, если честно.” - послышался хриплый голос бордель-маман.
“Как это, вы не слышали? Конечно же мы говорим о реформе моды, которую королева провела не так давно.” - Эжени заморгала непонимающе.
“Mon poulet est mignon, у меня сейчас дел невпроворот. Еще больше, чем было с борделем. На моих нахер хрупких женских плечах держится вся работа винодельни, некогда за юбками да бантами следить. Разве что юбками девок моих, бордель-то все еще при мне.” - Ангелина прокашлялась.
“У вас винодельня? Мы обязательно у вас закажем вина, как только оно настоится! А как ваше заведение называется?” - Констанции стало очень любопытно.
“Думала-думала, хотела что-то как у всех, но вышло как обычно. Назвала “Nectar de la nourrice” (Нектар кормилицы).” - ни один мускул не дрогнул на лице у женщины.

Зато Мари и Арлекина переглянувшись засмеялись, да так, что у королевы чай пошел из ноздрей, залив все ее платье.

“Ну и названьице! Ладно, что уж, приглашай нас. Попьем как нибудь нектара из твоей кормилицы.” - королева сказала, промакивая лицо салфеткой.
“Девки, так просветите каргу, во что сейчас подобает одеваться? Может найду себе х*йца помоложе, а то мой Жофрей 23 года уже не так старается.” - она уставилась на девушек.

Инициативу на себя взяла модистка, ей уже поступило огромное количество заказов и швеи работают не покладая рук с рассвета до заката.

“Во-первых выкиньте все ваши пошлые наряды кричащих цветов, не нужно всем своим видом заявлять, что вы - бордель-маман. Обратите внимание на nuances pastel: нежно-голубой, бледно-жёлтый, розовый, серо-голубой. Прикупите себе в нашей мастерской chapeau bergere. Соломенная шляпка с плоскими широкими полями и низким верхом, украшенная лентами или цветами - писк моды. Мальчикам своим перешейте жюстокоры на аби. Можете их хоть завтра притащить, сделаем их по приталеннее и полы аби перекроим, чтобы они расходились, а не просто висели.” - сказала девушка.
“Полно уже нахваливать твою мастерскую, мы и так там все зашиваемся, дорогуша. Ангелина, можешь выкинуть на помойку свои громоздкие парики. Я отменила эту гадость и корсеты носить тоже вовсе не обязательно! Мы должны быть легкие, красивые, свободные и парящие, сейчас время юных нимф и пастушек, которым никогда не будет больше двадцати.” - Луиза объяснила последние важные детали.
“Двадцати? Вы что совсем malade, мне уже больше сорока лет как не двадцать.” - выругалась хозяйка борделя.
“Аккуратнее со словами, моя дорогая подруга. Перед вами королева Франции.” - Луиза устремила на нее недоброжелательный взгляд.
“Ох, мои милейшие красавицы! Кажется, у нас были планы… Все-таки вечером нам отмечать приезд в petit Trianon.” - Мари мигом разрядила обстановку.
“Ах, вы правы. У меня незаконченный портрет язычницы, а у меня совсем скоро выставка в академическом салоне!” - Эжени.
“О да, загляните ко мне, если будете рядом. Ваши платья точно будут готовы к полудню.” - Констанция взяла под руку художницу и они вышли.
“А куда же мы идем? Мне как бы никто не сказал.” - наевшись досыта эклерами спросила Фифи.
“Графиня, веьсма польщена, что вы спросили. Мы сейчас напра…” - королеву прервал звук открывающейся двери.

На пороге стояла Кэтрин, та самая картавая девушка, что не дружит с головой. До боли неловкая и при этом наглая, что за дьявольское сочетание! Она робко шагнула и запнувшись ни то о порог, ни то о собственную ногу упала. Ко всеобщему разочарованию она быстро поднялась и поклонилась.

“Добррый день коррролева. Могу ли я попрроситься пойти с вами?” - она заискивающе улыбнулась.

Луиза пыталась на ходу придумать причину отказа, ведь брать с собой эту дурнушку было просто катастрофой для всех вокруг. Не придумав ничего лучше, она сказала:

“Здравствуй Кэтрин, видишь ли, мы идем в парфюмерный салон к юному мастеру Греную. Я бы с удовольствием взяла тебя, но мы уже договорились, что явятся четыре особы. Если же мы возьмем вас, то уже нарушим все правила приличия.”

Арлекина сказала - как отрезала. Кэтрин была уже готова уходить с позором, как послышались странные звуки. Кривя лицо, за столом сидела Фифи. Она покраснела как спелый томат и с придыханием сказала:

“Хотите, идите вместо меня Кэтрин. Меня подводит мой кишечник, я объелась эклерами и теперь меня невыносимо пучит.”

На лице прихлебалы сразу же засияла широкая улыбка.

“Конечно! Выздоррравливайте, пусть вас больше не пучит так сильно.” - сказала она, чуть ли не прыгая от радости.
“Е*аная ты свиноматка Фифи, черти бы тебя драли, спидозная шал*ва.” - королева грязно выругалась под нос.
“Ну что же Кэтрин, пойдемте. Вы с Ангелиной подождите нас у бассейна Аполлона, мы с сестрой вас обязательно найдем.” - нехотя сказала она.

Так они и поступили. Мари отправилась в свои покои, а Арлекина в королевские. Обеим девушкам требовалось сменить платья, заляпанные чаем. Они договорились встретиться у старшей сестры и отправиться на улицу. Переодевшись, блондинка выдвинулась из своей комнаты. Версаль был совершенно новым для нее местом, она совершенно не успела освоиться. Немного заблудившись, она оказалась у двери, за которой раздавались очень интересные звуки. Немного затаив дыхание и прислушавшись, было отчетливо слышно:

“Ах, ах кардинал возьмите меня. Грязную шл*ху, вавилонскую блудницу. Я самая низкая и падшая из всех потаскух. Смойте с меня первородный грех своим семенем.”

Глаза Мари выкатились на лоб, она быстро побежала искать свою сестру, чтобы успеть показать ей это нечто. Она двигалась практически бесшумно, подобрав подол платья в руки. Дойдя до нужной двери и отворив ее, она обнаружила сестру, отчитывающую служанку.

“Передай этим недоноскам на кухню, что я их заставлю дерьмом питаться, если еще раз принесут что-то подобное. Во-первых эти эклеры были больше одного дюйма! А ведь все люди с мозгом больше чем у обезьяны, знают, что они должны быть ровно дюйм! Во-вторых моя подруга не слезет с ночного горшка до завтра от этого лакомства. Я кухарок лично накормлю ее смердящим поносом, если они еще хоть раз допустят такую ошибку!” - Арлекина не собиралась останавливаться.
“Хватит, потом их будешь гонять. Побежали, ты сейчас просто умрешь!” - Мари схватила сестру за руку и потянула ее, тем самым спасая служанку и кухарок от королевского гнева.

Девушка без труда привела Луизу к той самой заветной двери. Приложив палец к губам она шикнула, но старшая сестра шлепнула ее по руке. Спустя секунду недоумения она открыла тайный проход, в который затянула сестру. Они пристроились к маленьким отверстиям, через которые можно было увидеть, что происходит в комнате. Каково было удивление Арлекины, когда она увидела человека, стоящего за фразами:

“Отпустите грехи вашей бесстыдной putain. Изгоните из меня всех бесов вашим мощным столбом света, войдите в мою тьму и уничтожьте ее изнутри. Пусть ваше семя окропит меня и я освобожусь из лап дьявола, о кардинал! Я готова всю жизнь лизать ваши пятки, пока вы бьете меня святой плетью и плюете мне на голову. Я смиренно ваша ааааааа.”

Попутно избивая себя цепью Лидия мочилась на изображение сатаны и плакала. Она стояла абсолютно голая, с волосами, убранными под платок и губами, окрашенными в ярко красный. Вот так картина, будет что обсудить за ужином.

“Пи*дец, как же это по-христиански.” - шепнула Мари с округленными глазами.
“Ага, аминь, сестра.” - ответила ей Арлекина, вскинув брови.
Как только мадемуазель нашли Ангелину с Кэтрин, они сразу же направились к карете. Сидеть там с этой картавой назойливой мухой было невероятно мучительно, она душила девушек своими глупыми мыслями и замечаниями. Непрошенная гостья внимательно рассматривала наряд королевы.

“О Боже! Это платье, ваше Величество, оно прросто великолепно! Смотррится на вас сногсшибательно, я бы и сама такое хотела. А у кого вы его шили?” - спросила девушка.
“Ах, моя милочка, шила я его там, где делают все только для королевских особ. Вы там не сможете ничего достать даже при всем своем желании.” - Луиза улыбнулась.
“Мм жаль. Как же наверрное хоррошо быть корролевой. У вас такой замечательный шпион, ну прросто мой типаж! В Веррсале слухи быстрро ррасходятся, вашество.” - лести Кэтрин не было конца.
“Королевой быть прекрасно, попробуйте как-нибудь. Вдруг получится?” - Луиза вызвала волну смешков среди остальных, кто находился в карете.
“Увы мне так не повезло, но вы такая восхитительная, мудррая и кррасивая, мне прриятно даже стоять ррядом с вами. А у вашего шпиона есть может кррасавец бррат? Я слышала он младший среди сыновей баррона. Тоже хочу такого, как у вас.” - всех уже тошнило каждый раз, как Кэтрин открывала свой поганый рот.
“Мой шпион - неповторим, к вашему сожалению, больше таких нигде не сыскать.” - Арлекина отмахнулась веером.
“Да и к тому же братья у него - один страшнее другого, старший косой, средний кривой.” - Мари подмигнула.

Кучер остановил лошадей у небольшого парфюмерного салона. Последние лет пять он увядал, но поговаривают, что Джузеппе Бальдини нанял себе в подмастерье молодого, невероятно талантливого парнишку. С тех пор лавка процветает, да настолько, что удостоилась визита самой королевы. Конечно, парфюмера можно было по привычке пригласить во дворец, но Луиза соскучилась по обычному ощущению прогулки. Старое, приятное чувство, когда ты скрываешься от вони и шума, стоящих на улице в симпатичной мастерской или шоколадном кафе. Сойдя с кареты, девушки стремительно забежали вовнутрь лавки, так как на улице несло невесть чем. Внутри их ожидал старый плут Бальдини, он радушно улыбнулся и предложил мадемуазель присесть на кресла.

“Где же ваш юный талант, месье Бальдини?” - обратилась к нему королева.
“Ах, сейчас. Гренуй! Быстро иди сюда, мальчишка.” - крикнул Джузеппе.

Из кладовки, что была в подвале вышел молодой человек. Он был скромен, неловко улыбался и тяжело дышал. Честно признаться, внешний вид его отвратителен – маленький, сгорбленный да ещё и со шрамами по всему лицу от болезни оспой. Было в нем так же и что-то жутковатое, необъяснимо опасное, едва осязаемое на уровне интуиции и только, неприятное ощущение безмолвно зависло в воздухе. Луиза решила не судить сразу по внешности и сказала парню:

“Здравствуй, наслышана о твоих способностях. Мог бы ты создать аромат исключительно для меня?”
“Да, конечно. Позвольте.” - сказал молодой парфюмер и взял королеву за руку.

Он начал жадно нюхать ее кожу, будто пытаясь вытянуть из нее душу. Когда Гренуй перешел своим мерзким носом к шее Луизы, она его толкнула.

“Какого черта ты творишь, дикарь? Казните этого ублюдка. Джузеппе, теперь ты работаешь сам.” - Арлекина.

Стража отворила двери и сиюминутно забрала преступника, попутно избивая его. Испуганный господин Бальдини посмотрел на королеву. По его взгляду было понятно, что он сделает все, чтобы не лишиться головы как его ученик.

“Старикашка, мешай духи, чтобы отражали мою суть.” - королева приказала приступить к работе.

Мужчина изо всех сил носился с баночками, скляночками, к дистиллятору и обратно к столу. Он чуть не уронил емкость с маслом, но все-же закончил спустя какое-то время.
Он подошел к Арлекине и пролил пару капель на платок, после чего как бы вскинул его в воздухе перед ней. Она вдохнула, задумчиво посмотрела на флакон. Секунды длились вечно для старого парфюмера, его сердце вырывалось из груди, а кончики пальцев стали ледяными. Обратив взор к мужчине, ее Величество сказала:

“Недурно, Джузеппе, весьма недурно. Пристойная композиция, что ты намешал?”
“Ааа э да! Для вас, только для вас такие нежные компоненты, при этом сладкие. Добавил масла, экстракты ириса, жасмина, туберозы, розы и серой амбры. Раз уж вам он по нраву. Предлагаю назвать его “Le Sillage de la Reine”.” - нервно перебирая руками платок сказал хозяин салона.
“Так и назовем.” - улыбнулась девушка.
“Ой месье смешайте мне такие же как у корролевы пожалуйста. Я тоже хочу, мне очень нрравится!” - сказала Кэтрин.
“Безусловно, госпожа.” - мужчина поклонился.
“А мне такие духи, чтобы у всех, кто их учует х*й колом стоял!” - Ангелина.
“Сейчас, миледи.” - старый мастер засуетился.
“Ой, милейший Джузеппе, а мне что-нибудь модненькое. Мне сказали, что сейчас на пике что угодно, где есть фиалковый корень, нероли, пачули, розовая вода.” - Мари.
“Да, мадемуазель, верно.” - Джузеппе выглядел как загнанный ишак.

Девушки счастливо забрали свои флаконы и решили отправиться дальше за обновками, щедро одарив мастера Бальдини золотом и поцелуем взасос от Ангелины.

Прямо сейчас в совершенно другом по всем составляющим районе Парижа происходило нечто темное и грязное. Это было вовсе не удивительно, что именно эти люди собрались именно там. На свете было лишь одно место, которому трактир “горбатый петушок” уступал в своей обоссаности. Харчевня “вшивый монах Адальберт и его осел”. Сюда часто приходили паломники, юродивые и просто нищие, чтобы бесплатно получить объедки. Поживиться тут можно было например хлебом, скорее напоминавшим сухарь, да еще и с плесенью. В центре зала стоял котел, в котором всегда варилась похлебка из ячменя и зерен. Изредка можно было насладиться таким же варевом, но с мясом. Однако, это уже скорее зависело от того, попались ли крысы сегодня под руку хозяина. Запить еду в этой рыгаловке можно было грязной водой или же самым дешевым пивом. В таком прекрасном месте Александре собрал сегодня своих потенциальных сообщников. Мужчине казалось, что Лаура зря доверяет такое дело, как убийство королевы селянской дурнушке. Либо такое нужно было поручить кому-то поумнее, либо же дать селянам и нищим то, с чем они уж наверняка справятся. Аристократ не предупредил свою подругу и подельницу, он в прямом смысле действовал у нее за спиной. Для конспирации мужчина облачился в одеяние монаха, которое представляло из себя длинный, бесформенный балахон с капюшоном. Лишь на поясе одежда была подвязана веревкой, на которой крепился кошель с монетами. Он сел за неприметный столик и стал ожидать людей, которые должны были прийти с минуты на минуту. Александре решил перекусить той самой похлебкой, чтобы хоть как-то согреться. Здание отчего-то было сырое и прохладное, жар от котла не доставал до мужчины. Дым от него поднимался и выходил через крупную дыру в крыше, через которую внутрь попадали капли дождя. Когда похлебка была уже на столе, загадочный монах взял миску в обе руки и отпил содержимое. Во рту как будто возник невидимый барьер, который не давал проглотить эту жижу. Сколько бы раз мужчина не пытался запрокинуть голову и сделать глоток, горло закрывалось и все это оставалось по прежнему во рту. Он аккуратно поднял миску и выплюнул все обратно, благо капюшон это прикрывал. На мгновение задумавшись о том, какими помоями питаются крестьяне, Александре понял, на что нужно давить в предстоящем разговоре. Дверь в рыгаловку отворилась, пара вошедших мужчин сразу стали бегать глазами по залу в поисках своего работодателя. Один из них выглядел как свин с нахальной рожей, второй как член ордена святого Лазаря, но к тому же сутулый и с диковатым взглядом, от которого становилось не по себе. Эх чернь, ну что поделаешь. Человек под монашеским одеянием сделал едва заметный жест пальцами, тем самым показывая, что путникам разрешено присесть с ним. Остолопы усадились, при этом подозрительно поглядывая по сторонам.

“Представьтесь, мужики.” - тихо сказал Александре.
“Ave Satanas, я благословленный темным владыкой Antoine.” - ответил мужчина с язвами на лице, его тон был очень нервным и прерывистым.
“Ну а я б*я Артем.” - сказал жирный.

Посмотрев в лица каждого из них, аристократ решил поразмыслить:

“Конечно же, они оба полнейшие ублюдки, которые за крупицу муки не преминут вырезать целую деревню. Но дело вот в чем, Антуан больной на голову, но при этом он фанатичен и судя по всему целеустремлен. В отличии от него жирдяю я бы не доверил и в корзину прачки насрать, сразу ясно, что он помимо того, что туп как индюк, еще и выглядит как человек со скверным характером, который только и ищет повода тебя наколоть. У этого слизня с огромным самомнением на лбу написано, что он ни дня честно не работал. Из этого следует, что важное лучше доверить Антуану. А все остальное раскидать между бедняками и Артемом в их числе.”

Худощавый паренек стоя на коленях старательно мыл пол в зале. Ткань, начиная от его голеней и заканчивая ступнями насквозь промокла. На его лице хорошо читалось, как же сильно он ненавидит свою работу. Особенно, видя бездельников и попрошаек, которые приходят сюда и получают кров с едой бесплатно. В зале харчевни слышался звон металлических кружек, потрескивание бревен под котлом, бульканье от ведра с водой и тряпки и тихий разговор.

“Господа, парни, у меня есть одно дело, которое без вас ни за что не провернуть. Но для начала ответьте мне, не обидно ли вам, что королева растрачивает деньги на всякую чепуху, подобно ее предшественникам? Не обидно, что вы должны голодать, пока знать катается как сыр в масле?” - вопрос Александре пробудил собеседников.
“Хе-хе обидно, а как же? Я молил темного господина о богатстве и власти, а в итоге я шастаю по подворотням и тр*хаю бродячих собак.” - Антуан.
“Ну это а мне тоже обидно, жизнь несправедливая. Я расстраивался что у меня ничего нет, так ко мне ничего не пришло, прикинь б*я?” - Артем.
“Я знаю, что не только вы так мыслите, парни. Вы оба ребята толковые, справитесь. Соберите людей, покажите власти все, что вы о них думаете. Эти богатеи никогда не поймут, пока такие как мы о себе не заявят. Антуан, возлагаю на тебя большие надежды, думаю, темный владыка все-же для вас приготовил особенную судьбу.” - мужчина улыбался под капюшоном.

Бедняки переглянулись, прикидывая что-то на пальцах они зашептались. После этого быстро кивнули друг другу и тот, что в язвах сказал:

“Господин, не знаю кто ты, но думаю это не случайно все. Сатана услышал меня. Скажи нам на милость, а сколько..”
“О деньгах не беспокойтесь, естественно это не бесплатно. У нас имеется очень богатый покровитель, который пожелал оставаться анонимным. Вот первый взнос.” - Мужчина протянул каждому по горсти золотых монет.
“Ооо ну никто иной как Сатана, ты смотри какое богатство, харя ты свинная.” - Антуан поднес горсть к свече, от чего монеты засияли.
“Ну ладно, скажу да. Мы согласны.” - взглянув на деньги сказал жирдяй.
“Вас уже никто бы и не спрашивал.” - Александре встал из-за стола.
“На этом месте, через неделю.” - бросил он и покинул помещение.

Когда он удалился, сообщники сели поближе друг к другу. Взяв за плечо и притянув жирдяя к себе, прислужник дьявола сказал:
“Слышь, мужик он серьезный. Хорошо работу сделаем и будем как Руссель во дворце жить. Видел я его недавно с одной мамзелью, разоделся, фанфарон долбаный. А надушился как шлюха последняя.”
“Да б*я попросил он это да, но как сделать эту х*ету. Я ненавижу богатеев и че с этим делать дальше.” - выпучил глаза боров, его губы недовольно скривились, смотрясь откровенно мерзко над парой-тройкой подбородков.
“Ты не слышал что ли, олух царя небесного б*ять. Бунтовать - шумиху поднимать, чего те ясно. Думать щас буду, а ты сиди и завали свою хлеборезку, пока я тебе губы не откусил.” - обсыпанный сифилитик кинул яростный взгляд на своего собеседника.
“Да ну нах*й, так еб*ться бл*ть с этим всем. А че, нельзя на готовое уже хе-хе еб*ный в рот прийти?” - лысеющий боров потянул сальную лыбу.
“Если на готовое хочешь, подойди к мамашке своей, она всегда на все готовая в порту. Уж я то знаю, щель у ней раздолблена всеми кому не лень. А она все лазит, с*ка вшивая, уже чешуей от матросов покрылась.” - посмеиваясь, сатанист вытер кончик носа, из которого только что вылетела сопля.
“Ладно, проехали. О маме не надо так, она мне деньги дает. Я то не нашел работу еще нормальную.” - грустно заметил увалень.

Они начали думать, где же им собрать столько народу на протесты. Просидели они долго, перебирая в голове список нище*бских знакомых, друзей, родственников.В основном мозговая часть работы была на Антуане, в то время как его знакомый сидел и молча давился похлебкой с размоченным в ней хлебом.

К вечеру Луиза успела забрать все, что ей было нужно и слуги уже все загрузили в повозку с багажом. Вся шумная компания безусловно не поместилась бы в одну карету, поэтому они разбились на группы из четырех человек. Королева с сестрой, Жаном и Сержем поехали вместе. Дорога была короткая, настолько, что никто даже не успел вздремнуть. Прибыв в малый Трианон, гости стали озираться по сторонам. Каждый из них удивился, насколько серьезно королева подошла к устройству сегодняшнего вечера. Стены дворцовых комнат были украшены пышными, вьющимися растениями, а между ними виднелись и заполоняли все пространство своим запахом маленькие белые и нежно-розовые цветочки. Залы дворца были освещены лишь небольшими настольными канделябрами, их мерцание отражалось в зеркалах, создавая ощущение магического леса. Всем было велено отправиться по своим комнатам и переодеться в наряды, которые были пошиты заранее. Забегая вперед, хотелось бы рассказать о костюмах. Сестры Мари и Луиза облачились в легкие полупрозрачные хитоны, имитирующие одеяния двух наяд, нимф-покровительниц рек, ручьев и озер. Фифи была одета как Аура - божество, женская персонификация лёгкого ветра, воздуха. В нежно-розовом платье в пол, белые легкие детали по краям которого, напоминали облака. Ангелине сегодня была отведена роль Эрато, музы любовной поэзии. Кому еще как не ей было посвящено столько страстных стихов и пылких признаний? Ее платье было украшено длинной накидкой, ниспадающей с плечей, при ходьбе она буквально взмывала в воздух и казалось, будто женщина летит. Что же до мужчин? Здесь все довольно-таки просто, им были отведены роли богов. Но не подумайте, это не для того, чтобы потешить их самолюбие, скорее это был важный элемент для сегодняшнего вечера… Жану, как длинноволосому блондину крепкого телосложения была дана роль Аполлона, его наряд выгодно подчеркивал крепкую спину и грудь. Месье Шульц сегодня был владыкой подземного царства - Аидом, его бледная кожа идеально подходила под длинный, призрачного вида хитон. В списке приглашенных оказался маркиз Де Сад, после того, как молодой маркиз отказался приехать. Мужчина, по своей натуре любящий погулять и хорошенько выпить был одет как Дионис, на его плечах была эксцентричная шкура леопарда. Ну а Серж сегодня перевоплотился в Гермеса, так как на кого-то серьезнее он не был похож, ну а Гефестом быть никто не хотел. Аристократы встретились в просторном зале внизу и расселись по подушкам на полу. Они угощались виноградом, инжиром, сырами, оливками, ну и конечно же хлебом с вином. Мадемуазель и месье оживленно обсуждали удачно подобранные наряды и тему вечера, как вдруг заиграла тихая мелодия. К ним вышли два “мужчины”. В актерах все сразу узнали Русселя и королевского шута.

“Приветсствую, я бог Приап, а это мой верный друг - ссатир Сскиртосс. Вас ждут сегодня веселые игрищща, будет нелегко, но награда сстоит того.” - сказал дрочун.
“О, а что же у нас за игрища, спросите вы. Боги сегодня загонят своих нимф, вы выберете ту, которая вам по нраву. Если догоните, отправляйтесь на волшебную поляну, дабы усладиться. Да не все так просто! Ибо чтобы овладеть нимфой вам нужно пройти испытание, а так же не только вы вчетвером будете гоняться. Не так ли, мой возбужденный друг приап?” - подмигнул ему слива.
“Верно мой маленький коззсленочек!” - ответил “бог”, уже держа руки под тканью.

Стоит заметить, всем настолько понравился наряд шута с конским членом, что его решили оставить. Но в этот раз ему составлял компанию Руссель, на струящуюся ткань ему прикрепили огромный фаллос из папье маше, который затруднял движение. Все-таки мужчина был рад хоть где-то кроме своих мечт походить с огромным пенисом, хоть и недолго.

“Юные нимфы, музы и божества! Прекрасные создания, что воодушевляют людей и богов на подвиги и дарят вдохновение, бегите же! Герой должен пройти испытание и добраться сквозь чащи непроходимого леса, преодолевая коварные преграды, что встанут у вас на пути. И только лишь тогда вы сможете одарить их своим благословением. О боги Олимпийские, сомкните же ваши веки, пусть победит правда! Юные красавицы, возьмите в руки по ленте и бегите, оставляя за собой тонкий шелковый след.” - сказал сатир и девушки побежали.
“Олимпийцы, ваш черед! Выберете ленту и следуйте скорее за своей спутницей! Первая тайная опасность, я - Приап и мой верный друг присоединимся к двум из вас, чтобы так же как и вы поучаствовать в погоне за прекрасными созданиями!” - нервно дергаясь сказал Приап.

Пришла очередь выбирать ленты, боги очень явно занервничали. Жан не раздумывая выбрал пурпурную ленту, похожую на ту, что он снял с чулка Арлекины на ее свадьбе. Возможно, это было маленькой подсказкой для любимого. Серж выбирая подольше ухватился за ленту нежно-розового цвета, он так и намекал на его юную прелесть. Маркиз Де Сад подержав в руках то одну, то другую все-же остановился на небесно-голубой, без особого энтузиазма и азарта. Месье Шульц за неимением другого выбора схватил ленту персикового оттенка, пожав плечами.

“Ну что же, время составить конкуренцию богам, не так ли? Я беру персиковую. Аид, лучше ты бы и оставался в царстве мертвых.” - гордр вскинул маленькую головешку сатир.
“Отличчшный выбор дружжисще, я беру ту, ччто у Аполлона.” - ответил горбун с накладным членом.

Жан бросил на него взгляд полный непередаваемых чувств. Как смеет этот калека? Никто не может посягать на его женщину, да еще и так нагло. Руссель было пожалел, что выбрал эту ленту, но делать уже было нечего. Только двигаться вперед к девушкам. Послышался звон колоколов и все тронулись с места, начиная толкать друг друга в шутливой манере.

Аполлон бежал быстро, но зная путь заранее Приап не отставал, ему удавалось срезать кое-где, из-за чего мужчины шли практически бок о бок. Дорога пролегала через террасу, полную растений. Горбун споткнулся о лозу, чуть ли не сломав свое достоинство. И только Жан возрадовался, что ему удалось оторваться, к ним вышла молодая девушка с папирусом, за ее спиной стоял мужчина с луком и стрелами.

“Лик мой, молю, измени, уничтожь мой погибельный образ!
Только скончала мольбу, — цепенеют тягостно члены,
Нежная девичья грудь корой окружается тонкой,
Волосы — в зелень листвы превращаются, руки же — в ветви;
Резвая раньше нога становится медленным корнем,
Скрыто листвою лицо, — красота лишь одна остается.
Фебу мила и такой, он, к стволу прикасаясь рукою,
Чувствует: всё ещё грудь под свежей корою трепещет.
Ветви, как тело, обняв, целует он дерево нежно,
Но поцелуев его избегает и дерево даже.” - девушка прочла вступление.

Прицелившись, ее помощник выстрелил между участниками состязания.

“О, сияющий, лучезарный Аполлон. Прекраснейший из всех! Тебя и твоего спутника поразила стрела Эрота, всем известная стрела любви к неземной нимфе Дафне. Вот же она - стоит пред вами.” - она отступила указывая на саженец лаврового дерева в горшке.
“Лишь один из вас может пройти, тот, кто попадет в нее стрелой любви в ответ! Будьте осторожны герои, не сможет получить лавровый венец бог, который ошибется с оружием. Попав стрелой антипатии, вы обрекаете себя на вечные страдания и будете вынуждены сражаться с тем, кто так же как и вы свернул с верного пути.” - закончила девушка и ее помощник раздал стрелы и луки.

Жан покрутил в руках оружие, на стрелах было лишь одно незначительное различие. Оперение на стрелах выглядело практически идентично, но мужчина знал достаточно много об оружии. Белые перья, украшавшие конец стрел принадлежали двум птицам - чайке и лебедю. Жан вспомнил об открытке, которую он дарил своей возлюбленной и он скромно улыбнулся. Как устроительница мероприятия Луиза знала, как подсказать своему любимому, не делая это слишком явным.

“Как вы знаете, Аполлон - бог-провидец. Будущее мне уже известно, Приап, советую вам покинуть волшебный лес, пока вы не опозорили себя.” - Жан прикусил губу.

  И вот, они одновременно прицеливаются и горбун выпускает стрелу. Но мужчина не учел ветер на террасе и промахнулся. Блондин не хотел брать шансы и в последнюю секунду прицелился прямо на своего соперника. Приап с открытым ртом выпускает оружие из рук. Жан попал точно в тетиву и порвал ее, теперь царь с накладным пенисом ему не страшен. Аполлон натягивает тетиву, его мускулы красиво играют, а осенний ветер развивает его длинные волосы. Мужчина целится и выпустив стрелу, попадает прямо в ствол дерева. Девушка одаривает его улыбкой и произносит:

“Прекраснейший из богов, подойди же ко мне и прими свой лавровый венец. Награда по праву твоя, покровитель муз.”
“Ну а вы, отправляйтесь к началу, Приап.” - ему указали на дверь.

Тем временем Аид и сатир находились в подвале малого Трианона. От начала коридора, было видно, что все освещено горящими факелами, из них буквально вырывается дикое, непокорное пламя. Где-то слышатся крики и стоны, молящие о помощи. Эхо от них расходится по всему коридору, отражаясь от каменных стен и пола. Только сделав шаг ближе к источнику света, Аид обнаружил, что под его ногами что-то хлюпает. Сатир так же вымочил ноги, они сразу же почувствовали сырость и холод царства мертвых. С конца коридора к ним начала двигаться горбатая фигура в рванье, мужчина отталкивался от земли палкой, а сам ехал на крупной доске, с маленькими колесами под низом. Это походило на небольшой плот или лодку, от нее по водной глади расходились следы. Вдруг из ниоткуда послышался зловещий, заробный голос и низкое пение:

“ Мрачный и грязный Харон. Клочковатой седой бородою
Все лицо обросло — лишь глаза горят неподвижно,
Плащ на плечах завязан узлом и висит безобразно.
Гонит он лодку шестом и правит сам парусами,
Мертвых на утлом челне через темный поток перевозит.
Бог уже стар, но хранит он и в старости бодрую силу.”

“Что ж, здравствуйте владыка, здравстуй Скиртос. Я ваш проводник через подземную реку Стикс, олицетворение первобытного ужаса и мрака. Взойдите на мою лодку и мы отправимся в Тартар, где один из вас сможет доказать, что он действительно владыка преисподней.” - полуголый старик улыбнулся, от чего стало неуютно даже Шульцу.

Высокий брюнет уверенно встал на импровизированную лодку. За ним взошел сатир. Когда все поместились, старик начал толкать плот. Из-за углов тянулись руки, кто-то душераздирающе вопил и рыдал. Маленький слива испугался и вцепился руками в одеяние Шульца.

“А ну отвянь, мелкий уродец. Я тебя сейчас как е*ну, если не отпустишь.” - месье гаркнул на него.
“П-ппростите.” - еле выдавил из себя шут и схватился за дедулю-проводника.

Плот прибыл к месту, где горело больше всего огней. Участники сошли на берег и к ним обратились бледные души мертвецов:

“Господа, лишь подземный властитель сможет приручить исчадие этих краев. Ведите тварь.”

На толстой цепи к мужчинам притянули настоящего мутанта, пес, у которого от природы было три головы. Дорого же пришлось за такое заплатить.

“Трёхглавый Цербер, хищный и громадный,
Собачьим лаем лает на народ,
Который вязнет в этой топи смрадной.
Его глаза багровы, вздут живот,
Жир в чёрной бороде, когтисты руки;
Он мучит души, кожу с мясом рвёт.” - хором сказали души.

Адского пса было велено накормить гниющей плотью, да так, чтобы он покорно ел, а не кидался на гостей. Казалось, шуту стало плохо уже когда он взял кусок мяса в руку. К несчастью сливы, этот пес оказался из помета гончих, которыми его кошмарила прошлая королева. Он нервно сглотнул и подошел ближе, но как только собака стала принюхиваться к его заду, он заплакал и убежал. Месье Аид же напротив был только рад покормить эту блохастую дрянь. У него и самого была гигантская черная псина по кличке Сорбонна, к которой он питал самые светлые чувства. Мужчина был подкован в дрессировке собак, поэтому за вонючий кусок мяса адский пес не только покорно сел, но еще и дал лапу. Это означало лишь одно - Шульц прошел испытание. После его окончания он тихо отвел в сторону Харона и попросил, чтобы после этого вечера ему дали выкупить это подземное чудище.
Младший из богов сейчас находился в оранжерее, его окружала виноградная лоза и сочные фиолетовые грозди, свисавшие повсюду. Бог виноделия сразу же встретил двух прекрасных менад в набедренных повязках и шкурах зверей, которые подали ему бокал с вином и сладкие плоды. Одна из них отобрала у него бокал и недопитое выплеснула на чучело женщины из соломы, после чего они пустились в пляс. Кто-то поджег чучело прямо в оранжерее, маркиз Де Сад был шокирован, не иначе. Из-за него вышел мужчина в костюме сатира и громко произнес:

“Они несут повсюду разрушенье:
Я видел, как они, детей похитив,
Их на плечах несли, не подвязавши,
И на землю не падали малютки.
Все, что хотели, на руки они
Могли поднять: ни меди, ни железа
Им тяжесть не противилась”

Дионис стоял в смятении, в его глазах отражалось пламя, которое охватило чучело. Сатир снова завел свою речь:

“О Дионис! Твои приспешницы безумны, ты подлый змей, подобен тому, что на твоем венце. Поверг немало люду ты в неистовство, все ты в обиде на царя богов. Но мать уже ты не вернешь, сгорела она на твоих глазах. Теперь же настало время для перерожденья, отец зашьет тебя в свое бедро. Шесть месяцев долгих ты там пробудешь, после чего родишься вновь и принесешь ты миру благо. Войди в отцовское ты чрево и жди, пока он не родит.”

Молодые менады притащили труп быка, олицетворяющий Зевса. Его брюхо было вспорото, но туша обескровлена. Девушки раскрыли полость и пригласили Диониса во внутрь. Как любитель всяческих извращений, маркиз решил не отказываться, а даже наоборот как-то с интересом и упоением залез в быка.

“Ваше благо, Бахус, что у богов время течет быстрее. Вместо шести месяцев вы тут пробудете шесть минут.” - скзал козлоногий.
“Будь моя воля, я б тут навсегда поселился.” - захохотал Дионис.

Шесть минут пролетели быстро, мужчина, провонявший тушей быка встал и понюхал свой наряд. К нему подбежали две восхитительные девушки и начали его раздевать, на что тот лишь ухмыльнулся. Они омыли его теплой водой с ароматическим маслом и повязали на нем новый хитон, но теперь с новой шкурой быка. Менады в унисон запели:

“ О, гряди, Дионис благой,
В храм Элеи,
В храм святой,
О, гряди в кругу хариты,
Бешено ярый,
С бычьей ногой,
Добрый бык,
Добрый бык!”

Одна из девушек взяла с подноса потрясающей красоты кованый, золотой венок со змеями и вполне настоящей виноградной лозой. Она бережно поместила его на голову маркиза. Сатир закончил испытание словами:

“Когда же приспел ему срок,
Рогоносного бога родил он,
Из змей венок ему сделал,
И с той поры этой дикой добычей
Обвивает менада чело.”

Что же поджидало последнего героя сегодняшним вечером? Гермес был на улице и провозился с заданием дольше всех, работенка ему попалась мягко говоря не из легких. Покровитель детей и юношества, в одной из интерпретаций надеялся на что-нибудь связанное с ними. К нему и вправду вышел маленький мальчик, в костюме, похожем на его собственный. Испытание началось как всегда с цитаты из Одиссеи:

“Гермес, ты, крадящий коров и свирепый, славный в мгновенья!
Силен ты в гладкую ложь, и в гладкую говорливость, богат на хитрость.
Даже ты, о крадущий коров злоупотребляющий, уважай нас,
Не похищай наши стада, уделяй своё внимание дальше.
Возлюби меня, помоги, небожитель, я хочу быть твоим другом,
Уступи мне всякий подлый умысел, а всемогущее благоразумие дай.”

Он обратился к нему:

“Приветствую тебя, Гермес. Ну и вырос же ты, а достоин ли звания бога? Я сейчас это и проверю. Если ты настоящий, для тебя не составит труда совершить свой первый подвиг еще раз. Я вот с ними лихо управился, а теперь и ты укради пару коров из священного стада Аполлона.”

Сержу предстоял неплохой физический труд, для такого задохлика это и вправду было тяжело. Хитрый Гермес, опутав животным ноги тростником и привязав к их хвостам ветки, чтобы не было видно следов, погнал коров в Пелопоннес. Вот и Серж принялся их связывать, а когда закончил с горем пополам его уже все ждали в главном зале. Зашедши он увидел только ширму, а перед ней подушки. Мужчина сел в ожидании других, но к нему подошел сатир Скиртос и молвил:

“Как скоро в сердца входит
похоть, всепоглощающий бедный ум,
вражда с мудростью, святая дарованная
небом, ума здравая связь!"

“Яви нам ссвой дар ссоблазснителя, ччтобы заполуччить свою красавицу. Она ссидит за преградой и решшит досстоин ли ты ее.” - сказал Приап уже готовый хорошенько вздр*чнуть.

Серж возрадовался и прочистив горло начал:

“Я знаю что тебя это возбуждает, как и всё моё тело и моя душа которая станет едина с твоею после того как наши тела сольются в единое целое и ты примешь моё семя как знак того ты теперь уже только моя!!! Я бы тебя сводил в пещеру готической тишины,как её мой друг называет, где под ее сырыми сводами вдали от людских глаз можно было бы потрахать одну милую девочку. Твои панталоны моя хорошая, затолкал бы их в тебя,а потом вытащив положил бы их на твоё юное личико чтобы ты вдыхала одновременно аромат и моей спермы и своей писечки!!! Да,а потом бы сел тебе на личико и затолкал бы тебе в ротик свои яички по самый корешок, чтобы ты их облизала своей слюной,а я вытащив их проводил бы ими по твоим каменным от перевозбуждения сосочкам!.. Хочу хоть капельку твоей крови… Между грудей… Лезвием… И лизать её, ощущая трепет и тепло твоего юного тела и биение твоего любящего сердечка в твоей юной груди под твоими красивыми, упругими такими просто источающими свою юность сисечками!!! И вливать в тебя каждый весь свой запас спермы в яичках,чтобы ты опустошала их разными способами какие ты только захочешь или придумаешь. Хочу забрызгать её своей тёплой спермой, чтобы она стекала в ложбинку между ягодичками и на твои ослепительно белые бедра!!! А потом сесть на неё и попрыгать на тебе на твоих упругих ягодичках как на лошадке верхом,а потом поменяться и посадив тебя к себе на попу тоже покатать тебя,чтобы ты получила массу положительных и радостных эмоций пошлепывая меня своими ладошками по бедрам как будто коня на скачках.”

За ширмой послышался смех и хрюканье. Серж немного стушевался и спросил:

“Почувствовала разницу между мной и просто тупо озабоченными сверстниками которым пока что надо только одно - кому бы засунуть свой писюн?”

Из-за ширмы вышли все участники состязания с красными лицами, у Луизы и Мари от смеха выступили слезы. Они шли держась друг за друга, громко смеясь.

“Ну ты выдал, Серж. Ха-ха-ха.” - сказала королева.
“Ахаха да! Не ожидал от тебя таких откровений мерзотных.” - добавил Жан, умирая от хохота.
“Тише, господа! Финальное состязание и мы огласим результаты. Два проигравших сойдутся в схватке за право переспать друг с другом. Кто победит - тот актив.” - сказал сатир.
“Ладно, давайте посмотрим, мои любезные.” - остановилась Луиза.
“Второй проигравший, пройдите ко мне.” - вздохнул слива.

К нему подошел Руссель, уже расслабленный после того, как излился к себе в ладонь. Мужчины решили драться на искусственных пенисах. Они неуклюже пытались фехтовать, двигая тазом и подпрыгивая. Уже оба запыхались, пот стекал с висков и дышалось тяжело. И вот, фаллос из папье маше не выдерживает и оторвавшись, падает на землю. Радостный шут аж подпрыгивает от восторга, наконец-то ему повезло, хоть и в такой мелочи. Руссель смотрит на него исподлобья и потягивает спину.

“Время реззультатов! Апполон и первая нимфа (королева). Дионис и вторая нимфа. Гермес и Аура. Аид и Эрато. Приап и Скиртос…мда.” - последнее он произнес не особо выразительно.

Серж смотрел по сторонам с абсолютно перепуганным и недовольным видом.

“Стойте, произошла какая-то ошибка. Почему вторая нимфа не со мной?” - он спросил.
“Никакой ошибки Гермес, вы сами выбирали ленту.” - ответила ему Арлекина, взяв Жана под руку.
“Слушай ты, не смей трогать мою жену. Я мог бы убить если ты например изнасиловал мою Мари, притом без проблем бы и хладнокровно расправился бы с подобной двуногой мразью…” - он зло посмотрел на маркиза.
“Не я придумываю правила, месье. Однако я не прочь развлечься с Мари.” - Де Сад по-хозяйски приобнял сестру королевы.

Серж был взволнован, так как при своем мерзком умишке маркиз де сад был высоким, стройным мужчиной с тёмно-каштановыми волосами и глубокими чертами лица. И муж Мари ему во многом уступал. А что, если она уйдет от него к тому, кто помоложе? Это никого не волновало и парочки расползлись по комнатам, чтобы воплотить задуманное.

В отместку Гермес решил овладеть Аурой и снять накопленное за сегодня напряжение. Только она начала раздеваться, мужчина положил на ее горячее тело с пышными формами свои ручонки. Его не хватило надолго, он сразу же их убрал и отвернулся. Видеть и трогать тело взрослой женщины с налитой, полной грудью, мягким животиком и пышными бедрами было для него чем-то сравни пытке. Он выбежал из комнаты и отправился к той, где была Мари. У нее же все шло очень гладко. Они сливались воедино, пока мягкий свет свечей играл на её золотистых локонах. Её глаза сияли от волнения, когда он ласково прикасался к её телу, пленяя её сердце своей нежностью. Мужчина сжимал ее кожу до боли, иногда отпуская, чтобы дать ей восстановиться. Казалось, что время остановилось, чтобы дать им возможность окунуться в эту магию. Ее тело отзывалось на каждое его прикосновение. Когда Де Сад вошел в нее, с губ девушки сорвался громкий стон, и еще, и еще! Через какое-то время они заметили, что в дверь стучат. Она выкрикнула:

“Кто там? Мы заняты, ах”
“Это я, твой муж! Открой пожалуйста.” - он чуть ли не плакал за дверью.
“Не могу, ах! Ммм потерпи. О да, Де Сад, сильнее!” - Мари бесстыдно стонала.
“Впусти меня, это невыносимо! Я буду сидеть смирно, прошу тебя. Я хочу к вам.” - в голосе Сержа появилось странное волнение.

Маркиз Де Сад вытащил свой член из девушки и отворил дверь, Серж как собака заполз на четвереньках и послушно сел у кровати. Высокий мужчина посмотрел на него вопросительно и спросил:

“Ты доволен? Тихо теперь.”
“Все молчу, молчу…” - старый извращенец приложил ко рту сомкнутый кулак, смотря на происходящее.

Что сказать, с сегодняшнего вечера Мари и Серж вступили в очень интересный формат отношений. Теперь он был куколдом, а маркиз поселился в их Версальских апартаментах. Насколько же жалким было это зрелище!

На кровати Шульца и Ангелины происходил настоящий поединок, две доминантные фигуры стегали и били друг друга до жестоких увечий, жадно сливаясь в кровавом поцелуе после. Они душили и кусали друг друга, бледное тело мужчины было мокрыто засосами и царапинами. Шульц вырвал своей старой бестии клок волос, но это только сильнее распалило их. В полнейшем экстазе они скатились на пол и сношались на нем, как дикие звери, раздирая локти и колена в кровь. Она укусила его за член, после чего получила жесткую пощечину. Кровь в ее жилах забурлила, Ангелина схватила оба соска мужчины и скрутила их изо всех сил, он сразу же потянулся к ней за поцелуем, в котором зубы терзали язык и губы своего партнера. Наконец закончив, они выкурили по трубке опиума, запив это коньяком с винодельни женщины.

“Вы и вправду отныне моя муза, есть еще порох в пороховницах у этой бесплодной старухи.” - Шульц схватил дряблую задницу.
“Иди сюда, омерзительный тиран, и я тебе покажу, что у меня есть еще.” - она потянула его на себя и они опять начали жесткую еб*ю.

Подобные вечера в малом Трианоне стали небольшой традицией. С каждым разом на подобные мероприятия уходило все больше денег из королевской казны, их масштаб поражал. Нанимались целые театры, с дальних стран привозили диковинные товары, включая афродизиаки для не самых христианских вещей. Члены этого маленького, но очень богатого общества быстро присыщались тем, что у них есть и требовали все больше, богаче и изобретательнее. Главный враг человека галантного века — скука. Королева появлялась в Версале даже реже, чем в самом Париже. Ведь в столице происходила закупка всего необходимого, а при дворе ловить было нечего. Единственное, за чем Арлекина и ее компания туда сейчас направлялись это был осенний бал-маскарад, который должен проводиться уже очень очень скоро…