Капелька четвертая

Когда я родился (это было страшно давно – в 1953 году), отпуска по беременностям и родам были коротенькие, и вот маме нужно было идти на работу, бабуля тоже работала – дворником, а это была работа серьезная и состояла не только в уборке дворов и прилегающих территорий, хотя и этого хватило бы на пятерых таджиков: мама часто до и после работы выходила с лопатой или метлой помогать бабуле. Но московские дворники тех времен были еще и сторожами на своих территориях, они помогали участковым милиционерам следить за общественным порядком (вроде дружинников), и организовывали завоз дров и их хранение. Мы жили в старом таганском домике, где в каждой из четырех комнат нашей коммуналки было по собственной печке, да еще одна была на общей кухне. И вот – мама пошла на работу, а меня отдали в детские ясли, но пробыл я там недолго – всего два дня… Получилось так, что бабуля зашла в эти самые ясли и увидела, что ее любименький внучек плачет, а к нему за полчаса никто так и не подошел, вот ужас-то! И она меня оттуда забрала, сказав, что пока жива, не допустит, чтобы ее внучек был с малых лет – да в чужих людях! И вот как-то она умудрялась и всю работу делать, и за мной ухаживать. И рос я крепеньким и плотненьким таким боровичком…
Весь в бабулю – в девичестве Боровиковой! Счастливое детство!