Стукач

— У вас свободно?
Он ответил:
— Да.
И я присел, с горячей чашкой чая.
— Чаек? — он улыбнулся.
Я кивнул.
— Погода. — он сказал. 
И я растаял.

Разговорились. Я к нему с душой
в кафе уютном что на улице Неглинной:
все хорошо мол, только вот с войной
ну не совсем приглядная картина.

А он кивает, сразу не понять —
согласен или возражает.
На всякий случай, говорю ему опять,
что я за власть, но иногда она хромает.

— Не так ли?
А он кофе отхлебнул:
— Вы говорите. Очень интересно…
Я пододвинул ближе стул,
приободренный, говорю, казалось, к месту,
что и с запретами немного перебор —
ну глупо запрещать иное мнение.
— Ну да… — поддерживает он разговор.

А я:
— Мне кажется лакеев это рвение —
чиновников и депутатов всех мастей,
старающихся угодить начальству.

Он быстро глянул из-под сдвинутых бровей,
хрустя суставами красивых пальцев.

Определенно, родственные души.
Он, как и я, к свободе тяготеет.
— Я думаю, что будет лучше
сменить тут всё!  — отчаянно смелею.

— Вот как? — глядит по сторонам.
— Никак иначе! Все эти напасти —
эта война и весь этот бедлам —
прямое следствие преступной власти!

— Я извиняюсь, — говорит он невпопад. —
Мне по нужде. Вы, может быть, спешите?
— Я подожду, знакомству очень рад.
Не ухожу еще, и вы не уходите.

— Я не уйду…
Тревога полностью прошла.
Я заказал чизкейка ломтик,
Как вдруг рука мне на плечо легла.
— Договорились, гражданин? Пройдемте….

Он не ушел. Хозяин слова, без сомнения —
стоял у стойки и смотрел как двое в штатском
ведут меня в иное измерение.
И улыбался — сочувственно, по-братски.

И мне подумалось: вот это я сглупил!
И как же я дурак не догадался?
Ведь если б первым его я заложил,
Сейчас бы я пил чай и улыбался.