Глава 16

Помоить кого-либо зря Амирам не хотел. Ровно в три ночи он стоял один в подвале дачи на куче мусора, где-то рядом тщетно билась в более, чем полувековой попытке вырваться из заточения Эльза. Его лицо осветили фонариком, Шамиль! Он был в короткой кожаной куртке, отороченной искусственным рыбьим мехом, и видавшей виды кепке, ростом он почти с нашего героя, только более поджарый, увидев лицо Амирама, вытаращил глаза.

- Ты кто? - спросил он, Амирам благородно промолчал. Не то, чтобы он не мог ответить на этот вопрос, в данной ситуации это не имело смысла, пацан сказал, сделал.

- Я думал этот придёт, как его, снайпер… Мне он нужен, за него дают деньги, не ты!  - Возня между стен прекратилась, безумная хозяйка начала слушать.

- Мне тоже, - сказал Амирам, - он мой кент.

- Променял кента на дохлую трубку, - засмеялся горец. - Если идёшь по пустыне, его в залупу укусила змея… Кто перевалил семью Шаха? Не знаешь? - Убивать Амирама Шамиль не собирался, потом, он любил не закапывать, а скидывать, орлы.

Смерть не самое худшее, что может с кем-то быть, бывший активист знал это по собственному опыту!  Самая главная вещь в жизни опыт, жалко, что он так дорого даётся.  Легко чью-то жизнь гораздо страшнее любой мыслимой кончины: человека можно унизить, заставить быть рабом, исполнять любое желание, пытать и насиловать, нанося никогда не заживающие раны, в том числе и моральные, он сам будет просить о смерти… Что там просить, умолять!  Лишь бы все вокруг остановилось и больше никогда не проявлялось, уйти в забвение, особенно трудно не сломаться в закрытом пространстве, воздуха не хватает. Поэтому и забил эту встречу в подземелье рядом с призраком, начнёт запинаться московский положенец, не дай Бог опустит глаза, снимай штаны, наклоняйся, раздвигай булки.

Пятигорск город грехов, зловеще ухмыльнулся бритый наголо Шамиль, уважаемые, пять королей назгулов пяти гор, призрачных чёрных всадников, слуг Саурона, властелина страшной башни большого русского государства, которое для некоторых Мордор, здесь. Хаха, Шамиль беззвучно рассмеялся, один его глаз давно смотрел не вовне, а внутрь, другим он видел голодных духов, из каменной стены наружу стало просачиваться тусклое голубое свечение, хех. Если тебя берут и это точно, например, в формате побега, многие предпочитают умереть на свободе, а не возвращаться в зону, смертный приговор. А потом, от себя не убежишь, воля та же тюрьма, только вольная, все мы в руках Аллаха.

- Ара, - сказал Амирам, - ты что, мусор?! Такие вопросы задавать?!! И знал бы, да не сказал… - Внезапно что-то стало давить ему на сознание, но не Шамиль, то ли инфразвук, то ли атмосфера, в голове не произвольно закрутились картины родины, есть такая нация, бакинец.

Как-то зимой они поехали в Кубу в еврейский городок на севере Азербайджана, зимой там холодно, снег лежит подолгу, во дворе, под навесом из потерявшей листья лозы был накрыт стол. Мальчиков посадили в конце стола, дальше были места для людей постарше в кепках, на противоположном краю восседал раввин в мохнатой папахе, старый, как грабовое дерево, крохотный, согнутый в дугу. Он был слеп, его проваленные глазницы были прикрыты тёмными коричневыми веками, он то ли дремал, то ли слушал. Детям принесли варёную баранью голову, выдали ножи, и они отрезали по кусочку, ели с ножей, обжигаясь. (Злее будут.) От головы струился пар, было весело! Им налили вина по целому стакану, пьяного, сладкого, как взрослым. Снег кругом и пар, летящий изо ртов от котлов, дымили самовары и мангалы, сухо потрескивал уголь.

Его бабушка в длинном до земли платье и платке была непривычно молчалива, она только готовила с женщинами и подавала к столу, за которым были лишь мужчины, в основном старики и дети. Снег в углу двора был красный от крови, там резали барана, на столе маринованный чеснок и перец, черемша и квашеная капуста. Когда принесли аджабсандал, стали раскладывать по тарелкам, старик оживился, и неожиданно внятно заговорил:

- Когда Адам и его Хава были в своём саду, что они там ели?

…Ты говоришь аджабсандал, дым поджаренных на углях баклажанов, помидоров и южного картофеля, напоминающего по вкусу каштаны, сразу будет согревать, недолго, но зато в самый труднопереносимый момент, когда твоя душа замёрзшая пустыня, и дуют северные ветра, вся вода превратилась в лёд, и нечем утолить жажду, тебе захочется уйти  него. Холода в мире гораздо больше, чем жары, бесконечные пространства сводящей с ума вечной заполярной мерзлоты, скованные ею твёрдые облака и метановые сосульки размерами с Землю в наших сердцах никогда не растают, от этого есть только одно лекарство, аджабсандали, «какая ты прекрасная», это лето, тёплый юг, пальмы на ветру, светящиеся окна в зимней Москве девяностых, молодость, приятный аромат, который навевает ощущения чистых горных рек и изумрудно-зелёных пастбищ.

Дагестанец тоже почувствовал удар словно током. Сам Шамиль смерти не боялся, как ни старайся, её не избежать, ему было странно, что весь этот пипл, все люди, которые ходят к колдунам, - Шамиль считал, что их надо убивать! – которые верят в жизнь после смерти, последнее воскресение, страшный суд и приход Майтрейи, так же точно дрожат перед ней, как и атеисты. (А миссионеры? Как они боялись быть сваренными заживо в кипящих японских гейзерах! Самоизоляция Японии на много лет фактически была ответом на их деятельность.)

Перед её лицом они готовы на любой компромисс, отрекутся от всего и подпишут, что угодно, а потом с этим смирятся и найдут всему объяснение, это смерть, а пытки? Насколько он помнил, радостно шли в ГУЛАГе на смерть только украинцы! Остальные пытались как-то понять друг друга, как-то договориться, понятия? Куда-то они у большинства девались в эти минуты, когда на замахивались над засученной штаниной, целясь в голень, ломом, от понятий человек на зоне часто отходил, от веры нет. Наверное, помочь этому нельзя, животный инстинкт… Он в нас во всех очень глубоко, называете нас «звери», а вы? То же самое, только другой породы, бубновой! К тому же, иногда смерть действительно выбор, правильный и единственный, например, если не можешь отомстить.

- Сам, брательник, откуда? - спросил Шамиль, Амирам коротко ответил:

- Из Баку.  - Он знал, о чем думал суровый тюремщик.

Офисный планктон тот же актив, Амирам работал на одной индийской фармацевтической фирме, все на всех стучали. Не только изо всех сил закладывали коллег звероподобному туземному начальству, но и старались опорочить друг друга перед ним любыми возможными способами. Забыл убрать со стола в ящик перед тем, как пойти в туалет, спецификацию на лекарства, которую так долго и упорно мучаясь, всю неделю переводил, украдут и немедленно уничтожат, вернёшься, встретят тебя, как ни в чем не бывало, секретарши занимались камасутрой с толстыми надменными набобами прямо с коридора, отшвыривая в стороны туфли с высокими каблуками, иногда ломая их. Почему вас всех не вырезали англичане, удручённо качал головой каждый день Амирам? Кончилось тем, что он уволился, потом индусов обокрали, он был ни при чём, наводку дал кто-то из своих. Торговали индусы грязно и безжалостно, во флаконах блевотины, которые они продавали, плавали мелко нарубленные женские волосы, наверное, чтобы больной скорей помер, Амирам никогда не встречал столь нечистоплотных бизнесменов, один из них однажды спросил его, знает ли он братков?

- Вам зачем? - картинно удивился Амирам, изобразив на лице восточный аристократизм. - Московский преступный мир не шутка! - Менеджер по продажам объяснил, что его земляк недавно выиграл в карты несколько тысяч долларов, и он точно знает, где, когда и куда тот будет их везти для отправки семье на родину. Амирам на секунду заколебался, кинуть всех индусов, э, что руки марать, ответил, что у него нет сомнительных знакомств, индус согласился. Убрав свои улыбки, Шамиль с Амирамом почувствовали, как призрак вещает им сквозь каменный экран:

- Познайте самих себя! Что это значит, дорогие мальчики? Будьте самими собой! Не стремитесь быть такими, как Воры, Грек или Боря. Господь не хочет, чтобы дерево стало водопадом, а цветок камнем, он наделяет каждого из нас особым талантом! Каждый человек может делать что-то лучше других, что-то одно… - Откуда она всех знает, подумал Амирам, за всех сказала, подумал Шамиль, потом заметил:

- Жалко тут нет христиан стену перекрестить. - Амирам повторил:

- Жалко. - Звезда сошлась с полумесяцем.

На самом деле у мусульман с евреями гораздо больше общего, чем, скажем, у крестоносцев, веками в Марокко и Алжире мирно жили бок о бок две эти веры, такие близкие и такие разные. Если в толпе людей одинаково одеть иудея и суфия, никто их не отличит, агенты Моссад всю дорогу успешно этим пользовались, ссорят настоящих правоверных и хасидов политики, впрочем, как и всех.

Третья великая вера армянская, Армения была крещена раньше Византии, она посередине, армяне могут понять и евреев, и мусульман, например, ливанские… В Израиле на земле обетованной издревна процветают армянские кварталы, частые гости в которых арабы, армянам там всегда было жить спокойнее, чем в той же Грузии.

Амирам сказал, что не будет спрашивать с Шамиля за его прошлое на зоне, пусть этим занимаются те, кого он там крепил, лохмач, жабер, ни ему, ни его близким плохого он ничего не делал. Он поведал дагу про Ромея и Партая, расстрел Шаха, тот за это уже слышал, постреляли, так как ищут младшего, про то, что пацанам каким-то чудом удалось поймать Бирю, Шамиль узнал впервые. Амирам сказал, они с Борей и Фаткой хотят помочь снайперу узнать Бога, увидеть свет, всё-таки проливал кровь за Родину, Шамиль вызывался им помочь:

- Подержу ногу! – Потом Амирам объяснил, Киллер не враг, а друг. Не тронул, когда мог, Атоса, хотел бы, прямо там оставил перед воротами в особняк полковника Сидоренко, и вообще, потом, на нем общак, и художников обнёс.

- Баркала, что пояснил, - сказал Шамиль, - я его зауважал, наб арукес замана баили, кунак, мне пора. И так пропустил первый раунд в мечеть.

- Давай, ахи, - согласился Амирам, - больше не забивай нам стрелок!

- Не буду, - сказал Шамиль, - передай Фатиме, пусть читает первую суру, начнёте пилить этого, скажите!

- Договорились, - они по-кавказки обнялись, - ногу! - Вчерашние противники расстались друзьями, дружба на Кавказе не имеет цены, она не продаётся.

Движение в пустоте стихло, Эльза была довольна, если она кого принимала, то навсегда, теперь она будет им помогать! Дворянка навсегда осталась в красивом бальзаковском возрасте, стены каменного каземата перед ней растворилась, она увидела страшного старика, облепленного кучей красивых, но странных птиц, в отличие от неё, он был сердит. Это он наколдовал встречу «Торы» и «Корана» и хотел, чтобы Шамиль действовал, как палестинцы, но он просчитался, радушность и открытость Амирама свела все на нет! (Его проблема была сочетать её с осторожностью.)

- Я тебя уничтожу, - тихо сказала, глядя ему в глаза воина, владелица нехорошей дачи, - не важно, где ты! - Тут же страшный невидимый удар сотряс старые стены, пространство между ними засыпала крошка битого кирпича, Эльза еле-еле успела пройти сквозь каменный дождь и перестала видеть; кто нанёс астральный удар, понять было невозможно.

С сегодняшнего дня она была в списке. Списке тех, среди которых значились Амирам, Шах и столичная братва, а также сотрудники московского уголовного розыска Паша, Олени и Розов. Люди, решившие не допустить слияния этого мира с параллельным, после которого половина населения Земли может стать бессмертной, что означает сначала истребление другой, потом и уничтожение самой планеты в  бесконечных войнах, если ты не никогда не можешь умереть, тогда и Бога бояться нечего, соответственно из вселенной исчезнет мудрость, начинающаяся именно с этого, исчезнет мудрость, пропадёт и свет, Земля станет чёрной дырой, которая поглотит Млечный путь, начиная с Большой Медведицы, потом потухнут все галактики.

Конец шестнадцатой главы