В. Высоцкому

Июль. 27-е... Восьмидесятый год...
Я в Сочи отдыхаю.
Рассветы... Море... Белый пароход.
Душа парит, от счастья тает...
В концертном зале выступает
Звезда эстрады Алла Пугачёва.
Послушать примадонну все мы рады, Семь вечера. Аншлаг... И мы готовы.
Она на сцену вышла в чёрном платье.
Притихли все. Что-то случилось?
«Спасибо, что пришли. Должна сказать я — Сегодня сердце у него остановилось».
Зал замер. Кто? Зачем?
По новостям в эфире не сказали...
Слеза катилась по щекам у Аллы,
а губы тихо прошептали:
«Умер мой друг Владимир Высоцкий...»
И... стон пронёсся в скорбном зале...
Все зрители с поклоном встали.
«Я буду петь сегодня для него,
Мне Ваши души подсказали».
И мы стояли два часа,
Рыдали. Слез не вытирали.
А он был с нами,
А его душа по залу
Ангелом летала...
Он был у всех нас на виду, С невзгодами, удачами,
С приколами, задачами,
С сомненьем, убеждением, с везеньем, невезением
И с фоткой детской старою,
С любимою гитарою,
С любовью нежной, страстною, И с песнею прекрасною.
Ореол загадочности странной,
Не в ладу с законом часто был,
Жил в Париже, но Москве желанной
Никогда, ни в чем не изменил.
Не хитрил. Не ловчил. А всегда от души
Отдавался он жизни с размаху.
Напролом шел. И очень спешил —
Его кони не ведали страху...
Заставлял от души хохотать,
Бередил наши грешные души,
Помогал многим в небо взлетать,
Песнь любви умел слышать и слушать —
Наградил его бог удивительным даром:
Сердцем чутким, ранимым.
И ... подругой гитарой.
Его голос, никто, не сумел повторить, Он хрипел, души рвал нам на части, И хотелося верить, и хотелося жить, —
Он нам песни оставил на счастье...
Альпинисты его своим называли,
Космонавты с Володей в космос летали,
Воевавшие люди всегда заверяли,
Что на фронте Володю не однажды встречали...
На целине, средь ущелий и льдин,
Был он певец номер один.
И во дворах, и на пляже, и в клубе, Хрипло он пел, но был всеми любым.
Всем помогал. По всем вопросам
К нему обращались люди:
От скромной квартиры — до папиросы,
Он помнил все просьбы,
Всегда и повсюду...
Любил ночные разговоры,
Всегда заваривал сам чай.
На его кухне чаю горы —
Пей на здоровье! Не скучай!
Только, когда все засыпали, Глубокой ночью, писал стихи, И перед ним, почтенно, отступали Невзгоды, страсти, страхи и грехи.
Писал везде. В своей квартире,
(Купил за пять лет до итога),
Здесь приходила к нему Лира —
Поэт Володя был от Бога...
Оставил нам стихи и песни,
Ушёл известным в неизвестность.
27-го, он должен Гамлета играть, (Спектакль в театре отменили),
Могли б билеты в кассу сдать —
Никто не сдал... Его любили...
В газетах ничего не сообщали,
Но, все равно, в Москве узнали...
К нему шли люди день и ночь,
Беду не в силах превозмочь.
Такую жизнь нельзя назвать короткой —
Он умер рано... Продолжает жить,
Идет своей уверенной походкой, И продолжает петь, любить, дружить.
И, в год восьмидесятилетия
Не постарел ни сердцем, ни душой,
Пройдут не годы, а столетья,
Он будет петь. Он наш. Он свой.
Его стихи — волнуют души.
Он возвратится. Будем слушать.
Так с юбилеем, наш Кумир, Пусть рукоплещет тебе мир!