Порок

Майский вечер. 
Скалы. 
Морская гладь. 
Голубое небо закрыло гроб. 

Сотни душ, что так и не смогут встать
И подставить солнцу синюшный лоб, 
Обхватить штурвал, 
Освистать ребят,
Обратить к ним свой капитанский рык.

Здесь лишь волны пенятся да шумят,
И скрывают жалобный чайкин крик.

Изумрудный хвост тормошит песок, 
Бороздит осевший за годы ил.
Поднимаю муть, чтобы скрыть порок,
Что проснётся даже не дне глубин. 

С рук стекает кровь.
Мне её не смыть. 
Для того не хватит всех вод планет. 
Совесть есть. 
И в ней я продолжу гнить. 
Это слишком, слишком тяжёлый грех. 

Берег. 
Мель. 
Ракушки принёс прибой. 
Брежу, чтоб скорее истлел закат.
Марш увядших мечется над гурьбой.

Ветер стонет.
Плешит пиратский ряд.

Гнётся мачта. 
Тросы летят с петель. 
Красный парус надвое разделён. 
Якорь сброшен в омут чужих земель.

Вспыхнул плач и чей-то надрывный стон.

Я попалась. 
Шлюпка плывёт сюда.
Весла больно хлещут десятки волн.
Хвост не спрятать - прячу свои глаза.
А в груди давно разыгрался шторм.

Чешуей счисляю Его ладонь, 
Тёплый голос льётся потоком слов.

Он попался в сети.
Он обречён.
Выдыхаю рвано:

"Спокойных снов".

Через всхлипы рвётся сиренья песнь. 
Хнычет сердце, чувствуя рокот сил.
Порт встречает судно. 
Ликует смерть.
Я одна навеки среди могил.