Лети, моя голубка, в небеса!
Твой сокол совершит прощальный круг!
Лети — не плачут птицы никогда!
Когда им больно, то они — поют!
Кружить мне век в суровости своей
С подругой бурей, верной навсегда!
Мне так хотелось бы иметь детей,
Похожих на тебя и на меня!
Сквозь клёкот налетающих врагов,
Когда, как камень вниз, и погибать,
Я вспомню про тебя — моя любовь,
И мне светлее будет умирать!
И, может быть, когда-нибудь весной,
Когда в степи тебя застанет град,
Ты позовёшь — и верный сокол твой
Примчит к тебе на помощь как стрела!
Всё будет впереди — и свет, и тьма!
И стрелы в крылья, клетки и силки...
Но счастье тоже будет! Чудеса!
Любовь моя, счастливого пути!..
19.2.10
НОВАЯ ГЛАВА
Снова зазвонил телефон... Рассматривая искоса своего товарища Ворошилова, бывшего сегодня явно не в духе, Сталин поднял телефонную трубку и произнёс глухо:
— Слушаю Вас!
— Здравствуйте, товарищ Сталин! Говорит замнаркома нефтяной промышленности Байбаков.
— Вот один из твой «нашей смены», — усмехаясь в усы, сказал Сталин через кабинет Ворошилову, отведя трубку от рта. — Старается!
Ворошилов невозмутимо пожал плечами:
— Нет плохого оружия, есть плохие стрелки!
Трубка из карболита тем временем на весь кабинет вещала:
— Докладываю, что Ваше указание, товарищ Сталин, по прокладке по дну Ладожского озера бензинопровода для нужд осаждённого Ленинграда выполнено. Ваш представитель в Ленинграде товарищ Косыгин проявил чудеса решительности и умения. Нам осталось только открыть задвижку и топливо пошло! Протяженность магистрали 30 километров. По дну Ладоги — 21,5 километров на глубинах до 13 метров!
Сталин некоторое время молчал, всё так же искоса рассматривая Ворошилова. Он отметил при этом про себя, что Ворошилов изо всех сил старается не обращать внимания на красные и синие овалы, кружки, цифры, буквы и стрелки, нанесённые на карты боевых действий Юго-Западного направления.
— Это не моё указание! Это постановление Государственного Комитета Обороны… Я не сомневался, что товарищ Косыгин справится. У него даже память на цифры лучше, чем у меня… Он со своей специальной группой инспекторов в прошлом году полностью или частично эвакуировал 1523 предприятия, в числе которых 1360 крупных, вглубь страны из прифронтовой зоны, а ещё запасы продовольствия, сырья, промышленных товаров, оборудования холодильников, текстильных, швейных, табачных фабрик, мыловаренных заводов, табачного сырья и махорки, мыла и соды. Думаю, Косыгина, можно попробовать поставить и председателем Совета Народных Комиссаров РСФСР... Товарищ Байбаков, а вот Вы помните свою главную задачу на сегодня вместе с товарищем Будённым и командованием Северо-Кавказского фронта?
— Согласно задач Наркомата нефтяной промышленности, товарищ Сталин! — уверенно ответил Байбаков.
— И согласно задачи достижения победы над врагом... Нужно понимать, зачем Гитлер рвётся на Кавказ. Он рвётся за нашей нефтью Майкопа, Грозного и Баку. Он объявил всем, что если не захватит нефть Кавказа, то проиграет войну! Вы должны сделать всё, чтобы ни одна капля нефти ему не досталась! Если при нашем отступлении немцам будет оставлена хоть одна тонна нефти, мы Вас осудим и, может быть, расстреляем. Если Вы уничтожите нефтепромыслы преждевременно, а немец их так и не захватит, и мы останемся без горючего, мы Вас тоже осудим. Только малодебитные скважины можно немедленно выводить из строя! Особо ценные, богатые, следует продолжать использовать и уничтожить только при самых крайних обстоятельствах!
— Вы мне не оставляете никакого выбора, товарищ Сталин! — после некоторого замешательства ответил замнаркома.
— Ваш выбор в скрыт в голове, товарищ Байбаков. И с Будённым там думайте, решайте вопрос на месте. Он очень опытный руководитель...
— Но я ведь всего лишь простой инженер-нефтяник, товарищ Сталин! — умоляюще произнёс Байбаков.
— А я простой агитатор из Баку! — тоном учителя в школе ответил Верховный Главнокомандующий. — И не говорите больше ни при ком такие слова! Вы коммунист, а не институтка! Нет таких задач, с которыми не мог бы справиться большевик! На забывайте, что за Вами с товарищем Сединым ещё новые месторождения в Татарии и Башкирии! Вы нам обещали татарскую и башкирскую нефть, обещали её всему советскому народу! То же самое касается нефти Сибири! Мы не можем зависеть только от Баку и Грозного! Вдруг немцы, либо англичане Баку разрушат или захватят месторождения на Кавказе! Что будет делать тогда Красная Армия и советская промышленность без горючего и резины?
— Ни за что не захватят, товарищ Сталин!
— Столько у нас наркоматов и промышленности, а наладить добычу нефти в Татарии и Башкирии не могут! В чём дело!
Байбаков не нашёлся что ответить.
— В чём дело!? — повторил свой вопрос Сталин, слегка надавливая на собеседника.
— Делается всё возможное, товарищ Сталин! — отчеканил замминистра.
— Не уверен!.. — как бы раззадоривая Байбакова, сказал Сталин, — у вас в Татарии и Башкирии остаётся не более шести месяцев на разведку и подготовку производства...
— Мы докладывали, товарищ Сталин, ещё на прошлой неделе вместе с наркомом товарищем Сединым, честно как коммунисты, что это невозможно сделать за такое время!
— Будет татарская и башкирская нефть — будет Байбаков на руководящей работе! Не будет нефти — не будет Байбакова на руководящей работе! И не забывайте про нефть Сахалина... — ответил Сталин, едва заметно морщась. — Вы меня хорошо слышите?
— Хорошо слышу, товарищ Сталин! Но я вынужден в этом случае доложить, что нарком чёрной металлургии товарищ Тевосян до сих пор не отгружает нам утяжелённые трубы для скоростного бурения! Поэтому и работы на татарском «Втором Баку» задерживаются! — взволнованно затараторил Байбаков. — Он говорит, что трубы из орудийной стали наших нагрузок не выдерживают, а триста тонн молибдена для необходимого легирования специальной стали Госплан ему не даёт! Там ему говорят, что этот молибден — неприкосновенный государственный запас и точка!
— Вот видите? А говорите, мол, делается всё возможное! А почему молчите до сих пор? Говорите только когда к суду привлекают! Где партийная прямота и критика? Хорошо, не волнуйтесь, с Госпланом мы договоримся! Действуйте, товарищ Байбаков! И смотрите, не снижайте усилий по перебазированию нефтяников и техники для нефтедобычи из кавказских районов на восток... До свидания!
Не дожидаясь ответа, Сталин повесил трубку телефона, взял курительную трубку и зелёно-чёрную пачку сигарет «Герцеговина-Флор». Захватив небольшой листок из папки, где обычно лежали особо нужные документы, поднялся из-за стола и сделал несколько медленных, словно крадущихся шагов в сторону Ворошилова, стараясь унять полиартритные боли в ногах. Положив бумагу перед другом, произнес тихо:
— Читай, Клим!
— Что это, донос Берии? — спросил Ворошилов глухим голосом, не изменяя положения тела, только приподнимая веки, чтобы разглядеть текст на листе. — Без очков не вижу уже!
— Кончай шутить. Читай!
Ворошилов взял бумагу. Приблизив её к глазам, прочёл вслух:
«Получено 1 августа 1942 года.
У. Черчилль — И. В. Сталину.
Я, конечно, приеду в Москву и сообщу о дне моего прибытия из Каира!»
Ворошилов недоумённо поднял глаза на товарища, как бы спрашивая: «Ну и что?»
— Мы с товарищем Молотовым вчера послали Черчиллю и начальнику имперского генштаба Бруку приглашение приехать в Москву... — проговорил Сталин так, словно размышлял вслух. — Думаем, Черчилль будет у нас 10 или 12 августа. Разговоры придётся вести тяжёлые. Создаётся впечатление, что король Великобритании, американские банкиры Морган и Ротшильд, дирижирующие президентом Рузвельтом, по-прежнему держат курс на наше поражение. Возможно, что они продолжают сговариваться с Гитлером за счёт нашей страны. По крайней мере, поставки ими военных материалов Гитлеру продолжаются через третьи страны, как и прежде. Без понимания такого закулисного сотрудничества трудно объяснить поведение королевского премьер-министра лорда Черчилля по вопросу открытия второго фронта в Европе. Англичане с американцами задерживают и саботируют поставки материалов и вооружения для нас. Поставки сокращаются, в то время, как отдельные позиции, вроде истребителя «Аэрокобра» весьма нам пригодились бы. Американцы продолжают поставлять Гитлеру важные материалы, помогают сбывать награбленные ценности через международные банки. Товарищ Молотов месяц назад мужественно летал в Вашингтон и Лондон на бомбардировщике через линию фронта в кислородной маске и унтах, подвергался атакам в воздухе, но привёз от Рузвельта и Черчилля лишь соглашение о коалиции против Гитлера. Коалиция и так де-факто действует с момента объявления Гитлером нелепой войны Америке в декабре прошлого года. Мы же считаем вполне возможным технически в этом году высадку шести-восьми дивизий союзников по плану операции «Следжхэмме» на Шербургском полуострове во Франции. Это мгновенно ослабило бы натиск Гитлера на Кавказ и Ленинград. Но король Англии Георг и некоронованный король США Морган не хотят ослаблять Гитлера. Они всех тянут воевать малыми силами на периферию Европы, в Северную Африку. Боюсь, англичане проведут какую-нибудь заранее провальную операцию в Европе, чтобы потом сказать нам и мировой общественности: «Смотрите, атака в Европе невозможна! Посмотрите на сотни трупов наших канадских и английских солдат, плавающие в прибрежной воде! Мы не можем помочь русским! Видите, у нас десанты захлебываются в крови! Наиболее подготовленные спецвойска идут на погибель, но ничего не достигают!» Так они скажут... Мы думаем, что Черчилль заранее провалит небольшую военную операцию на Ла-Манше, чтобы иметь перед нами алиби. Тоже самое будет с поставками нам военных материалов и техники по ленд-лизу и другим торговым соглашениям. Они так же саботировали нужды своего союзника Николая II. Сначала наобещали с три короба, чтобы он продолжал воевать, а потом взяли оплату вперёд и затормозили поставки, и царь остался без сапог, винтовок, снарядов и паровозов, самолётов и танков. Потом белогвардейцев Деникина союзники также обманывали с поставками. С чего им в этот раз поступать иначе?
Глядя перед собой, покачивая курительной трубкой на уровне живота, Сталин продолжил рассуждать:
— По сведению нашей разведки конвой PQ-17, который уже три дня двигается к Архангельску с весьма нужным нам военным грузом, будет атакован немцами с помощью тяжёлых надводных кораблей, линкора «Тирпиц», торпедоносной авиацией и подводных лодок. На судах конвоя PQ-17 плывут 300 самолётов, 600 танков, 4000 грузовиков, авиационный бензин, продовольствие, боеприпасы на сумму 700 миллионов долларов по ленд-лизу. Эти грузы мы не получим в критически важный момент. А ведь этим оружием можно целую армию обеспечить! Правда, другие 30 наших армий мы укомплектовываем сами, но всё равно — жаль! Особенно порох и взрывчатку жаль. По мнению разведки, немцы не случайно знают о конвое практически всё. Английское адмиралтейство с конвоем PQ-17 ведёт себя очень странно. Не исключено, что англичане хотят принести PQ-17 в жертву, чтобы важный груз не попал к нам, и чтобы вообще отказаться от конвоев через Атлантику. «Вот видите, как опасно!» — скажут они. Потери им не страшны, ведь груз застрахован. С точки зрения денег они ничего не теряют. Они просто не хотят нам помогать в критический момент борьбы за Кавказ и Сталинград. Они хотят, чтобы Кавказ и Сталинград достались Гитлеру. Хотят в решающий момент боев на Дону и на подступах к Сталинграду оставить Советский Союз без помощи. Но они переоценивают свою помощь...
Закончив монолог Иосиф Сталин надолго замолчал. Его представление о складывающейся ситуации казалось весьма полными. Добавить нечего.
После прихода Гитлера к власти капиталисты США и Великобритании сразу же предоставили Германии через международный банк BIS кредиты, эквивалентные 3000 тонн золота для подготовки ведения войны против Советского Союза. Далее они прокредитовали Германию через свой банк международных расчётов BIS ещё на сумму эквивалентную примерно 1000 тонн золота, а затем начались инвестиции через немецкие дочерние компании. После ряда «странных» войн в Европе Гитлеру удалось захватить 700 тонн золота. На такую же сумму он захватил вооружения и разных ценностей. В Советском Союзе Гитлер захватил 30 тонн золота, а также разных материалов, ценностей и вооружения ещё на 1000 тонн золота. Награбленного хватило Гитлеру для обслуживания долгов и дальнейшего наращивания военного производства. Но победы над большевиками в 1941 году Гитлеру достичь не удалось. Наоборот, Вермахт лишился половины своей изначальной численности и мог наступать теперь только на одном стратегическом направлении из трёх, находясь на двух других направлениях в обороне.
Надежды капиталистов США, Англии, Франции и других европейских стран заполучить нефтяные, железнорудные, никелиевые, золотые, алмазные и другие месторождения, заводы, продовольственные и другие богатства Советской России не увенчались успехом. Гитлер еле сдерживал советские силы в центре и на севере советско-германского фронта, предприняв на юге отчаянное наступление с необеспеченными флангами, бросив в бой румын, венгров, итальянцев, чехов, хорватов, казаков и русских предателей.
Судя по всему, США и Великобритания уже приняли решение о закрытии проекта «Гитлер» и начали отмываться от сотрудничества с ним, искать возможности погашения немецкого долга другим способом. Такой способ они уже применяли после заключения «похабного» Версальского мира в 1919 году: экономическое и политическое подчинение Германии и её народа — экономическая и политическая колонизация немцев.
Поэтому едет в Москву сейчас лорд Черчилль и начальник генерального штаба короля Брук. Поэтому и заключили они поспешно договор с Советским Союзом о военном союзе спустя год после нападения Гитлера на рабоче-крестьянское государство. Американцы и англичане надеялись, что к июню 1942 года Советский Союз прекратит своё существование, и станет возможным заниматься приватизацией и дележом его собственности, возвращая вложенные в нацистов средства. Но социализм оказался необычайно сильным экономически и идеологически. Теперь планы мировой закулисы менялись на ходу. На бегу переобувались...
После сообщения о приезде Черчилля, Сталин долго ходил вдоль окон. Ворошилов молчал. Его сейчас больше всего занимал вопрос о реальной причине вызова в Кремль. Что сейчас внешняя политика? Тяжелейшая война шла уже год, и продолжаться ей суждено, судя по всему, ещё долго. Сталину удалось сделать своими союзниками страшных врагов США и Британскую империю. Великая победа его дипломатии. Что ещё? Но сейчас Сталин явно хотел направить Ворошилова — свою «палочку-выручалочку» на какое-то очередное поприще... Какое?
Медленно пройдя в который раз в сторону входной двери из приёмной рядом двухтумбовым письменным столом, Иосиф Виссарионович продолжил рассуждения, как бы сам для себя:
— Допустим, в Европе существовал бы сейчас второй фронт так, как он существовал во время прошлой войны в 1914 году, и этот второй фронт отвлекал бы на себя, скажем, 60 немецких дивизий и ещё 20 дивизий союзников Германии. Каково оказалось бы положение гитлеровских войск сейчас, летом 1942 года на нашем фронте? Нетрудно догадаться, что их положение оказалось бы более плачевным. Если сейчас отнять от их группировки на нашем фронте 60 дивизий, то Гитлеру ничего не останется, как безостановочно отступать. Это стало бы концом немецко-фашистских войск, ибо Красная Армия стояла бы сейчас не у Ржева, Ленинграда и Сталинграда, а где-нибудь возле Пскова, Минска, Житомира и Одессы. Это значит, что уже летом этого года немецко-фашистские армии встали бы перед катастрофой. Почему так не происходит? Почему две мощнейшие страны — Англия и США, превосходящие Германию по промышленному производству в 10 раз, а по населению в 4 раза, не посылают сейчас свои 100 дивизий под прикрытием мощнейшего флота, который в 10 раз сильнее немецкого, под прикрытием 3000 тяжёлых бомбардировщиков на Гитлера? Почему они используют только 10 дивизий из 200 чёрт-те где — в Африке? Если крах немецко-фашистской армии не происходит теперь, то только потому, что немцев спасает отсутствие второго фронта в Европе…
С этими словами Верховный Главнокомандующий Красной Армии дошёл до двери, повернулся, двинулся в обратном направлении, продолжая:
— Это похоже на то, как Англия, вместо того чтобы открыть боевые действия против Германии в 1939 году в соответствии со своим договором с Польшей о взаимопомощи, войну Германии объявила, но боевых действий не вела, устроив «странную войну». Англичане дали возможность немцам растерзать Польшу за несколько недель. Гитлер получил общую границу с нами, как важный плацдарм для вероломного нападения... Явная суть британской политики, Клим, состоит в том, чтобы одновременно играть на обеих шахматных досках: обещать нам помощь, а Гитлеру мир и прощение долга в случае его успеха в войне против нас. Капиталисты Америки и Англии хотят, чтобы немцы и мы как можно больше убивали друг друга, дольше и тяжелее воевали. Думается, что Черчилль приедет в Москву сказать, что второго фронта в этом году он совместно с американцами не откроет несмотря на все его предыдущие заверения. Значит, 80 лишних немецких дивизий, снаряжённых на немецких заводах, но принадлежащих Моргану, Рокфеллеру, Дюпону и Форду, будут по-прежнему убивать наших бойцов и население. Всё, что мы можем — вручить Черчиллю и, представителю Рузвельта — Гарриману, меморандум, где укажем на невыполнение ими, как союзниками, своих обязательств об открытии фронта в Европе в 1942 году…
Глядя перед собой, покачивая курительной трубкой на уровне живота, Сталин продолжил рассуждать:
— Однако США уже всё равно невольно помогли нам своей агрессивной политикой высвободить некоторое количество наши войска на Дальнем Востоке, начав войну с Японией. С паршивой овцы хоть шерсти клок! В данном случае американцы связали японцев войной так, что Япония не сможет атаковать нас на Дальнем Востоке. Это даже больше, чем клок шерсти с паршивой овцы. Японцы проиграли американцам морское сражение у атолла Мидуэй, потеряли там четыре своих авианосца, и перешли к стратегической обороне. Теперь мы можем полностью использовать наши дальневосточные дивизии в борьбе против немцев на Волге и Дону. Мы уже два месяца перебрасываем эти дивизии на запад. Ты заешь об этом как член ГКО. Плохо другое, — американцы теперь станут наступать на Тихом океане. Их ресурсы уйдут туда, а не на открытие второго фронта в Европе! Теперь они могут легко оправдаться перед мировой прогрессивной общественностью и официальной историей, что не открывают второй фронт в Европе. Мы заняты, мол, войной с Японией! А у самих над Японией преимущество в экономическом потенциале в 60 раз! США может одновременно с 60 Япониями воевать! Мы же должны продолжать действовать в своей стратегии. Мы не должны перегнуть палку и поссориться с США и Англией на радость Гитлеру, но и не должны просто сидеть и молчать, наблюдая как нас дурачат. Черчилль — марионетка своего короля. Он из тех, кто легко даёт обещания, чтобы так же легко забыть о них или даже грубо нарушить. На дух не переношу этого лорда — чёрта! Всё равно надо стараться договориться с ним...
Сталин раскрыл коробку папирос «Герцеговина-Флор», вынул одну за другой две папиросы, высыпал из них табак в трубку, уплотнил табак жёлтым ногтем. Смятые папиросные гильзы положил в стеклянную пепельницу на рабочем столе у лампы. Зайдя за ряд стульев и за спину Ворошилова, Сталин остановился и добавил, коснувшись трубкой плеча маршала Советского Союза:
— Ты мне понадобишься, Клим, со своим талантом дипломата! Я Черчилля очень не люблю за его капиталистическое звериное нутро, человеконенавистничество, постоянный вред нашей стране. С трудом его терплю, вынужден улыбаться ради нашей страны. Я возьму на себя официальную часть и самого Черчилля. А ты после официальной части с американскими и английскими генералами пустишь в ход своё обаяние. Человек ты начитанный, театрал. Высшее воинское звание имеешь, член Политбюро. Прирождённые дипломатические таланты у тебя. Думаю, американские и английские генералы не останутся в обиде, что я не стану с ними по театрам ездить, а сделаешь это ты. А я лучше поработаю с Черчиллем. Много нужно сделать, обсудить и понять. Ты же возьмёшь на себя их военных, чтобы они не мешали нам общаться, вскроешь их истинные намерения. На переговорах и после них бери на себя королевских генералов. Гарримана, Бивербрука отведи на балет «Лебединое озеро» в филиал ГАБТа. Покажи, как Уланова и Сергеев чудесно танцуют. Лошадей покажи на Московском ипподроме. Своей знаменитой водкой с перцем напои, чтоб до слёз пробрало сэров. Но не ту «Перцовку», что по твоему рецепту Микоян выпускает промышленно, а свою — домашнюю! Путь англичане крепко от неё поплачут...
— Очень странно, что я тебе могу понадобиться, Коба... — сурово произнёс Ворошилов. — Совсем ты меня списал резервами заниматься и за командующими фронтами ошибки исправлять!
— Ничего! Хватит шашкой-то махать! — снова заходя Ворошилову за спину и притрагиваясь к его плечу трубкой, усмехнулся в усы Сталин. — Резервы… Всю Красную Армию когда-то сначала сформировали, а потом — в бой! Сначала сформировали! Вот шёл Гот по тылам Тимошенко, ещё немного и взяли бы пустой Сталинград. Но ты уже там сформировал, снабдил, сосредоточил 1-ю резервную армию, подобрал туда командиров! То же самое с 5-й и 7-й резервными армиями, которые встали теперь на пути Паулюса и Гота как 64-, 63-, 62-я армии Сталинградского фронт! Сейчас о них Паулюс с Готом себе все зубы поломали! Как в 1918 году казаки! Думаешь, я забыл, как ты из Харькова в 1918 году привёл в Царицын резервы через вражескую территорию, отбиваясь от немцев, белогвардейцев и казаков, влил их в Царицынскую оборону, после чего себе казаки об Царицын тоже себе все зубы сломали? Что же за войска ты привёл из Харькова на выручку Царицына? Тебя до того в марте 1918 года, в разгар наступлении гайдамацко-кайзеровских войск на Украине, ЦК послал из Петрограда в Харьков формировать отряды рабочих. Донбасс хорошо знал тебя по подпольной работе. Красная гвардия Луганска, созданная и организованная тобой ранее, знала своего руководителя — слесаря, крановщика луганских заводов Ворошилова. Вот что значит резервы! Помнишь, как ты создал мощный резерв для моего Царицынского фронта в 1918 году?
— Сначала удалось сформировать 1-й Луганский социалистический отряд литейщиков, слесарей, крановщиков, шахтёров Донбасса... — нехотя начал говорить Ворошилов, понимая, что Сталин прав, и похожее на унижение отстранение дерзкого маршала Советского Союза от непосредственного руководства войсками на фронте и «махания шашкой» продиктовано высшими соображениями пользы общему делу, что намного важнее Ворошилова, Сталина, любого отдельного большевика. — На станции Ворожба подчинил себе красные эсеровско-анархистские отряды, два «бронепоезда» моряков. Собрал солдат старой армии, что толпой шли в тыл — голодные, усталые, с желанием скорее добраться до родных сёл и хат с лозунгом: «Хвате з нас, навоювались, годи!» Потом многие из них обороняли со мной Харьков от 1-го германского резервного корпуса Менгельбира из 5-и ландверных дивизий и 2-й баварской кавдивизии. Прорывались из окружения к тебе в Царицын...
— И очень вовремя успели... — усмехнулся Сталин. — Ты всегда, Клим, неуступчивый, вспыльчивый, резкий. Часто не соглашаешься со мной и другими старыми большевиками. По моему столу кулаком не раз стучал. За большевистскую прямоту тебя ценю. Знаешь, лжи не выношу... Заслуг твоих никто умалить не может ни в революционной борьбе, ни в Гражданскую войну, ни в борьбе с контрреволюцией и заговорами. Вот и сейчас заслуги твои перед Родиной велики: затормозил немцев в Прибалтике, выбил там все их танки, не дал взять Ленинград, намертво прибил как гвоздями всю финскую армию в Карелии, помог заключить нужное нам, как воздух, соглашение с союзниками, в том числе по ленд-лизу, потом подготовил на Дальнем Востоке резервы для контрнаступления под Москвой, тогда как Будённый с Хрущёвым потеряли Киев и Крым. Старались как могли, но не удержали! Вот Будённый, тоже как ты — маршал Советского Союза, первый заместитель наркома обороны, входит в состав Ставки Верховного Главнокомандования, тоже после командования группой армий, группой армий резерва Ставки на западном направлении, стал всего лишь замкомандующий Западным фронтом. Потом — главнокомандующим войсками Юго-Западного направления, а затем командующим Резервным фронтом. Но потом так же как ты, Будённый уполномоченный по формированию, обучению и сколачиванию частей Северо-Кавказского и Сталинградского военных округов, главком Северо-Кавказского направления. Сейчас тоже готовит резервы на Кавказе и по совместительству командует Северо-Кавказским фронтом, который вчера находился глубоко в тылу, а сегодня принял удар врага через Ростов и Маныч... — Сталин сделал многозначительную паузу и продолжил. — Ты, Клим, тоже ведь член Государственного Комитета Обороны. До этого — главнокомандующий войсками Северо-Западного направления. Три фронта имел в подчинении, затем командовал войсками Ленинградского фронта, затем представлял Ставку при формировании войск… Не надо сердиться! Твоим отстранением от командования Северо-Западным направлением распоряжался ГКО с одобрения ЦК для того, чтобы ты сосредоточился на работе в интересах всей Красной Армии в ГКО. Это было общее мнение товарищей. Я только согласился с ним и озвучил. Будённого тоже сняли после Киева с Юго-Западного направления, чтобы он больше времени работал в ГКО, и ничего — не обижается Семён Михайлович!
— Чего ему обижаться? Кто же мог подумать, что немцы прошлым летом бросят наступать на Москву и повернут половину танков группы «Центр» на юг, на окружение Киева, теряя два месяца хорошей погоды и изнашивая все свои танки и грузовики под замену двигателей? Все же знали, что у них, дураков, ни зимнего обмундирования, ни зимних масел для орудийных откатников, танковой подвески и так далее не приготовлено! Только для 30 процентов войск. Тех что должны были после захвата Москвы осуществлять оккупацию! — ответил Ворошилов по-прежнему глядя в стол. — Ты же сам тогда считал, что сражением за Киев война и закончится, и танки на центральное направление уже не вернутся, все под Киевом и останутся как металлолом. Ерёменко обещал подлеца Гудериана с его танками там разбить. Половину танков он у него выбил, но половина к Вязьме всё-таки вернулась после капремонта!
— Мы с тобой, Клим, познакомились в 1906 году на IV съезде РСДРП в Стокгольме… Это было 35 лет назад, — доверительно, будто врач с больным, переживающем сильные боли и страх перед операцией, проговорил Сталин. — Помню неприветливые серые гранитные скалы в Стокгольме, узкие улицы района Гамла-Стан, промозглый ветер, забитый рыболовными баркасами и лодками маленький порт, шпили сырых соборов и печальный звон колоколов... Помнишь? Или ты из прошлого только свой Луганск помнишь, «Кресты», тюрьмы и ссылки?
Ворошилов отрицательно мотнул головой.
— А я помню! — продолжил говорить Сталин. — Мы жили с тобой в Стокгольме в районе Гамла-Стан, в маленьком домике в одной комнате. На окне стоял горшок с левкоями. Я даже тогда представить себе не мог, что ты в 1918 году прорвёшься из Донбасса к Царицыну на Волге, куда меня послал Ленин, как члена ЦК, за хлебом для северной России. Не прорвался бы ты к Волге со своей армией, мы не удержали бы Царицын и не эвакуировали хлеб! Я тогда организовал отправку в голодающий Питер и Москву 2000 вагонов с зерном в месяц, а казаки с офицерьём начали штурм города, чтобы не отдать хлеб голодающим рабочим! Если бы казаки взяли тогда Царицын, а Денники соединился с Врангелем у Волги, революция погибла бы! Помнишь, как в Царицыне военные специалисты из царских офицеров, которых назначил подлец Троцкий, полностью дезорганизовали оборону? Даже артиллерийские снаряды на складах перемешали, чтобы помешать быстро по калибрам их отправлять на позиции. Помнишь саботажника, бывшего царского генерала Снесарёва, назначенного Троцким командовать всем Северо-Кавказским фронтом? Он там развёл коммерцию в тылу, как у Деникина! Командиры Красной гвардии со своими отрядами уходили с занимаемых позиций, перебегали к казакам, если им не платили денег и не выдавали пайки...
— Как же, помню Снесарёва! Маячил потом передо мной пятнадцать лет, пока не посадили его. Если бы не твоё заступничество, то расстреляли бы приспособленца поделом! Это же он тогда ходил в Красной Армии в золотых царских погонах генерал-лейтенанта, писал своему другу Бонч-Бруевичу, тоже бывшему царскому генералу и брату секретаря Ленина, что мы с тобой плохо с казаками воюем, а он — хорошо воюет! А Бонч-Бруевич с Троцким на нас Ленину жаловались и требовали снять с командования обороной Царицына. Хорошо, что все эти отбросы людские в основном ликвидированы, уничтожены, как гнусная зараза… Оборону Царицына помню как сейчас, и теперь к этому городу снова немцы подходят, и снова казаки там... Заколдованное место на Волге...
— Просто хлеб там, сильная промышленность, водный и железнодорожный путь доставки нефти на север! Никакого колдовства... — ответил старому товарищу Сталин, довольный тем, что тот снова настроился с ним на одну волну; Верховный Главнокомандующий не спеша пошёл к своему рабочему столу, продолжив говорить:
— Тяжело тогда приходилось в работе из-за того, что в правительстве молодой Советской России дворян и царских генералов оказалось больше, чем профессиональных революционеров. Страна стала как редиска — снаружи красная, а внутри белая! Под их влиянием и влиянием их дворянских жён даже Ленину в 1920 году пришлось отказаться от того, за что он боролся в эмиграции, революцию, Гражданскую войну. Мы частично вернули возможность частной капиталистической собственности на заводы и землю. Ты один из немногих, кто остался со мной на позициях отрицания частной капиталистической собственности на заводы и землю, потому что, как и я, будучи с 15 лет в революционном движении, боролся против несправедливости помещиков и капиталистов, и не мог согласиться с тем, что дело жизни, ссылки, каторги, тюрьмы, гибель товарищей, 30 лет борьбы за освобождение рабочих, потрачены зря и всё напрасно! Одно дело — артели и кооперативы, как сейчас, а другое дело — собственность на земельные угодья, недра и заводы! Множество примазавшихся к пролетарской революции людей, ищущих личных благ и власти, их вожаки — Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Томский, другие, радовались вынужденному из-за разрухи решению Ленина о НЭПе. Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Томский и иже с ними до революции сидели за границей, а после Гражданской войны получили от рабоче-крестьянского государства большую власть и блага. Им больше ничего не требовалось же от жизни! И вот 2,5 миллиона победившего пролетариата умирают от голода в городах. При этом 95 миллионов мелких землевладельцев, казаков, крестьян — середняков, получивших из рук этого самого пролетариата право на землю помещиков, свободу от царских чиновников, а также сельские буржуи — кулаки, не хотят ни продавать государству хлеб, ни отдавать в качестве налога. Ленин берёт и соглашается: «Пускай будет так!» Разве это дело? Я помню, Клим, что ты тогда, как и я, выступал против НЭПа, за то, чтобы не поворачивать революцию обратно, не идти на поводу бесконечных восстаний собственников и кулаков на селе, восстаниям их сынков в армии и на флоте. Они тогда по всей стране убивали из-за угла тысячи активистов, коммунистов, членов комбедов!
— Да, так и было! — ответил Ворошилов. — Обложили нас тогда бывшие генералы, офицеры, чиновники, бывшие эсеры и анархисты внутри нашего же правительства со всех сторон! Едва не прихлопнули социалистические принципы, как революционный генерал Наполеон когда-то прихлопнул Великую французскую революцию!
Маршал Советского Союза Ворошилов заметно расслабился. Неожиданный сегодняшний вызов в Кремль ведь мог означать всё, что угодно! Прежде всего какое-нибудь нужное, но нудное поручение. Ворошилов понимал, что кроме материалов Ставки и Политбюро ЦК, присылаемых ему для ознакомления и работы, имелись много вещей, которые могли от него ускользать. Подняв от стола с картой руку, на которую опирался, Ворошилов стал рассматривать под ней расположение советских, немецко-фашистских и румынских войск, иногда поднимая взгляд на Сталина. Судя по положению знаков, гитлеровцы уже в Задонье у Котельниково. Рвутся к Сталинграду в обход левого фланга 64-й армии Шумилова...
Тикали напольные часы. За дверью комнаты охраны Поскрёбышев кого-то негромко ругал по телефону. Где-то у гостиницы «Москва» сигналили машины. В солнечных лучах, бьющих через пять больших окон кабинета, летала пыль...
— Вот и всё! Ты, Клим, не собирался стать Наполеоном, не собирался устроить переворот, используя вверенные тебе войска, вроде группы заговорщиков Тухачевского с Якиром, Уборевичем, Корком, Путной и Фельдманом... Ты вместе со мной выступил против раскола партии, устроенного Троцким, Зиновьевым, Бухариным и другими участниками «правой» и «левой» оппозиции, — при этих словах Сталина солнечный блик попал от графина с водой на его желтоватые глаза, и они будто вспыхнули пламенем. — Они не хотели строить современное сельское хозяйство и промышленность, но хотели сытно жить! Сами не годные к упорной работе, они вредили делу, чтобы доказать ошибочность курса партии на коллективизацию и индустриализацию, при этом занимались демагогией, чтобы усидеть на своих местах, сохранить машины, дворцы, рестораны, любовниц, заграничные курорты, из-за которых они и пришли в революцию!
— Это ты мне рассказываешь? — риторически спросил Ворошилов, поднимая глаза от карты. — Я всегда говорил, что бывшие офицеры царской армии и царские чиновники будут нам вечными врагами, как бы они не перекрашивались! Революционеры из числа мещан и дворян — той же породы! Ленин, Красин, Жданов, Куйбышев, некоторые члены ЦК и Совнаркома — из дворян, но они, естественно, не в счёт! Замаскировавшиеся враги только ждали и ждут подходящего момента! Именно из-за них, как бы не вычищали мы их из армии и партии, с первых дней войны начались неудачи войск прикрытия в Белоруссии и Прибалтике, пал Вильнюс, Минска. Им же талдычил Генштаб: рассредоточить авиацию, вывести из казарм части, привести в боевую готовность артиллерию, соответствующую директиву за четыре дня до нападения фашистов им направили! Там, где войсками командовали честные коммунисты, и где выполнили директивы Генштаба от 18 и 21 июня, войска достойно встретили врага 22 июня, нанесли тяжёлые потери его войскам. Но там, где войсками командовал затаившийся троцкист и подонок Павлов, Копец, а также его подельники с планом поражения заговорщика Тухачевского, случились поражения и потери. Тухачевский и его подельники: Геккер, Гарькавый, Гайлит, Вайнер, Аппога, Алафузо, Вацетис, Аронштам, Берзин, Иппо, Ланда точно таким вот образом собирались подставить всю нашу армию под разгром в случае войны с капиталистическими странами. Они хотели открыть дорогу на Москву и захватить власть на немецких и японских штыках, сделавшись затем марионетками Запада. Мало того, что затаившийся заговорщик Павлов не выполнил Директиву Главного Военного Совета Красной Армии от 18 июня 1941 года, не привёл войска в Белоруссии в готовность, не рассредоточил авиацию, не вывел из казарм части, но он ещё 21 июня вечером, вместо того, чтобы отбыть на полевой пункт управления войск своего округа, поехал с женой «Анну Каренину» гастролировавшего МХАТА смотреть! Директива от 18 июня о переводе войск Прибалтийского, Западного, Киевского, Одесского военных округов в состояние полной боеготовности, развёртывании полевых управлений фронтов на базе управлений округов чётко говорила: вывести войск на полевые позиции по плану прикрытия госграницы, выдать боеприпасы, привести ВВС и ПВО в состояние боеготовности Nо.1 к немедленному открытию огня. А Павлов что? Ничего не сделал! «Анну Каренину» смотрел! Ежов, хотя и наломал дров и в Наполеоны лез, но действовал, в целом, в нужном направлении…
Директиву о приведении войск прикрытия в полную боевую готовность за подписью Жукова поступила шифровками в каждый из приграничных округов вечером 18 июня 1941 года. В ночь на 19 июня в Ригу, Минск, Киев, Одессу директива поступила в бумаге фельдсвязью. Три округа: ПрибОВО, КОВО, ОдВО принялись её немедленно выполнять, рассредоточивать авиацию по полевым аэродромам, выводить войска, включая танки и артиллерию из военных городков на позиции, переводить штабы в полевые пункты управления фронтов близ Паневежиса, Тарнополя, Тирасполя соответственно. ЗапОВО в лице командующего Павлова вредительские проигнорировал исполнение директивы от 18 июня!
За 3 суток Павлов так и не отдал соответствующих приказов войскам. Он остался в Минске, а не выехал с управлением округа на полевой пункт управления в Обуз-Лесна. По вине Павлова во время вероломного нападения войска ЗапОВО получили 22 июня бомбы и снаряды по спящим казармам, аэродромам, не подготовленное к бою оружие, боеприпасы на складах, а не в боеукладках на позициях, ГСМ за тридевять земель! После этого произошло ещё более страшное — Павлов в самые критические несколько первых суток оставил свои войска без командования, будто завязал великану глаза.
После вероломного нападения Павлов на трое суток отключил радиосвязь с войсками, обрекая их на хаос, дезорганизацию и, значит — поражение. Негодяй и его штабисты поменял шифры, прервали связь, прекратили руководство войсками на три первых — самых важных дня! Жуков им делегатов связи на парашютах сбрасывал с шифровками, а они их расстреливали как диверсантов!
Вопреки плану учёбы и даже после директивы 18 июня предатели не вывели из Брестской крепости все войска в летние лагеря, оставив их на зимних квартирах. Нарочно подставили скученные войска в Брестской крепости под внезапный артиллерийский и авиационный удар! Спящих в казармах бойцов расстреливали из 600-миллиметровых орудий двухтонными снарядами! Вот что сделал Павлов! Через Брест Гудериан нанёс по застигнутым врасплох войскам удар такой массой механизированных соединений, что никто не мог и представить! Война в Белоруссии началась по сценарию недобитых троцкистов и тухачевцев! Павлов, а с ним бывшие царские офицеры, сумели совершить измену, повлекшую страшнейшие последствия: поражение советских войск в Белоруссии и многие последующие трагедии. За 8 суток Западный фронт Павлова потерял из-за вредительства шайки Павлова 4/5 танков, 2/3 артиллерии, громадные запасы амуниции западнее Минска! Прорыв немцев к Смоленску всего на 20-е сутки со всеми вытекающими последствиями!
За эти преступления, предусмотренные главой 10 «Преступления воинские» УК РСФСР, через месяц Павлову вынесли приговор и расстреляли. Подобные приговоры получили и его подельники. Кто-то до этого застрелился сам. Но вред-то какой они нанесли стране!
Войска остальных округов, героически отбиваясь от вражеских полчищ и железной саранчи, собранной со всей Европы, медленно пятились, огрызаясь контратаками и контрударами. Некоторое исключение из этого — события на Северо-Западном фронте, где гитлеровцы навалился огромной механизированной тушей, по пять фашистских дивизий на одну советскую, и при этом обороняющийся войска получили нож в спину в виде дезертирства и прямого перехода к врагу 6 советских дивизий, созданных из солдат и офицеров бывшей литовской буржуазной армии.
Сталин в январе 1938 года на Пленуме решительно остановил «ежовщину», чистки в партии и армии, принявшие неуправляемый характер. Вот результат! «Лучше упустить врага, чем наказать честного товарища!» Не дочистили армию и НКВД от заразы Тухачевского — Павлова, Копца и так далее! Из-за этого столько замечательных людей оказалось потеряно, патриотов, полстраны!
— Ежов, конечно, совсем опьянел от власти… Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибёт! — неохотно ответил Сталин, сев за свой письменный стол и принявшись за документы, пока Ворошилов выговаривался. — Ежов старался, как ему позволяла его канцелярская сущность, но сам спутался с заговорщиками. А Берия более внятно и последовательно подошёл к делу. Придерживался социалистической законности, как на этом настаивало Политбюро ЦК. Разобрался, многих выпустил: Рокоссовского, Мерецкова, Горбатого, Холостякова, Ванникова…
— Ежов правильно тогда всё делал, только неумело. Образования ему не хватило, методичности. Говорил я тебе, что нужно было тогда всех этих Павловых и Власовых выявить и к стенке поставить! Не ждать, пока они немцам фронт откроют! — воскликнул Ворошилов; щёки и уши его покраснели, в глазах появились огоньки ненависти к врагам. — И любимчик твой Мерецков, будучи начальником Генштаба, всю Красную Армию без должных средств связи оставил, а танковые корпуса без должной артиллерии и автомашин! Как он армию к войне готовил? Вредительски! На него же сорок человек показания дали по делу о сговоре с антисоветскими группами. А ты его из тюрьмы вытащил и армией командовать назначил! Зачем, Коба, потому что он крестьянский сын? А разве крестьянские дети не могут выступать против коммунизма? Вот Мерецков нам всё наступление Волховского фронта дезорганизовал, бросил фронт в наступление на Любань без припасов, не сосредоточив полностью! Дружок его Клыков в самый критический момент как бы заболел и улетел лечиться, бросив 2-ю Ударную армию в полуокружении! А потом Мерецков карьериста Власова на это ответственное место назначил! А Власову только этого и надо! Бросил часть армии в самый ответственный момент выхода из окружения, сдался фашистам в услужение! Я тебе в марте докладывал, что 2-ю Ударную нужно спасать, выводить из прорыва! Вот-вот весенняя оттепель оживить болта и армия останется без снабжения! При мне Мерецков по аппарату Бодо получил от Военного совета 2-й Ударной армии доклад, что у них люди пухнут от голода, одежда покрыта вшами и гнидами, бойцы лошадей едят, а отвод частей идёт очень медленно. Раненые командиры не выдерживали — стрелялись! А Мерецков тебе докладывал, что армия боеспособна и готова наступать на Ленинград! Врал!
— Кончай уже, Клим! — вдруг глухо сказал Сталин. — Думаешь, мне не жалко, что пришлось отводить от Любани 2-ю Ударную армию после удачного зимнего прорыва? Думаешь, не жалко, что мы не смогли снять блокаду с Ленинграда? Столько оружия и снаряжения придётся снова сделать вместо потерянного 2-й Ударной армией, а сколько женщин в Мордовии и Чувашии теперь похоронки получат из-за гибели своих мужчин под Любанью? Вечно ты начнёшь скандальничать — не остановишь! Это на тебя твоя жена Горбман так влияет — неистовая одесская еврейская революционерка! Вся эта неутихающая ненависть политкаторжанки к офицерам... Вот я с ней поговорю в конце концов!
Ворошилов покраснел как рак. Снова настала тишина с мерным ходом часов и приглушёнными разговорами за дверями в комнате охран и приёмной. Тихо вошёл небольшого роста сутулый человек во френче, с умными глазами — заведующий особым сектором ЦК Поскрёбышев. Повернулся к письменному столу, положил на край рядом с телефонными аппаратами Кремлёвских АТС и аппаратами ЧС ещё одну пухлую папку с военными, дипломатическими, политическими, хозяйственными документами.
— Что-то можно забрать? — спросил он.
Сталин отрицательно мотнул седой головой, встал и снова направился к маршалу Советского Союза со словами:
— Ну, выговорился?
Поскрёбышев вышел, плотно закрыв за собой дубовую дверь...
Решительную попытку спасти из немецко-финской блокады 2,9 миллиона ленинградцев, промышленность Ленинграда, дающего 1/10 часть военного производства страны, Балтийский флот Ставка Верховного Главнокомандования и Государственный Комитет Обороны запланировал на конец 1941 года. Осенью 1941 и зимой до открытия «Дороги жизни» по льду Ладожского озера — Военно-автомобильной дороги ВАД-101 ситуация с продовольствием а Ленинграде и области из-за действий европейских убийц сложилась крайне тяжёлая. Европейские варвары целенаправленно разбомбили и сожгли главные продовольственные склады Ленинграда для того, чтобы вызывать голод. Ленинградцы некоторое время жили на собственных запасах: людям своевременно продавали по карточкам только хлеб и сахар. Другие продукты по карточкам продавали с задержками. Мясо в ноябре и декабре 1941 года продавалось по карточкам с перебоями и чаще всего в виде заменителей: килограмму мяса соответствовали 3 килограмма студня из кишок, 750 граммов мясных консервов, 300 граммов сала шпик или 170 граммов яичного порошка. С начала декабря 1941 года в течение месяца не отоваривались карточки по маслу, маргарину, растительному маслу в обычных магазинах.
С сентября 1941 года по городу вели огонь 240-миллиметровые орудия гитлеровцев, проводились массированные воздушные налёты. На войска и горожан каждый день сыпались снаряды, фугасные и зажигательные бомбы. Бомбы-контейнеры вращались в падении и веером разбрасывали по 48 зажигательных бомб. Террористы заряжали их термитом, и заряды горели с температурой в 3500 градусов. К такой бомбе, когда она начала выбрасывать горящий термит, лучше было не подходить, а засыпать песком из-за укрытия, либо, пока она ещё не начала кидаться раскалённой массой, хватать её клещами и бросать в бочку с водой!
Сжечь огромный город с массой деревянных построек, деревянными конструкциями кровли и перекрытий, и с ним миллионы человек, на подобии уничтожения англичанами Гамбурга, не дала блестяще организованная Ставкой Верхового Главнокомандования и Государственным Комитетом Обороны система ПВО — Ленинградский корпусной район ПВО опытного артиллериста Зашихина, преобразованный затем в армию противовоздушной обороны — ЛА ПВО, включающую в себя 7-й истребительный авиакорпус ПВО блестящего лётчика и военачальника Ерлыкина.
Зашихин связал в единую систему флотские средства ПВО, в том числе на кораблях, зенитную артиллерию в боевых порядках войск, батареи, прикрывающие сам город, подвижные отряды — всего 1300 зенитных орудий и 230 зенитных пулемётов разных калибров, 470 истребителей, 350 аэростатов заграждения, радиолокационные и акустические средства дальнего обнаружения, 300 прожекторов, посты ВНОС и многое другое.
Памятники архитектуры защитили противопожарной промазкой деревянных конструкций суперфосфатом. Суперфосфатом покрыли чердачные конструкции в зданиях Смольного, Таврического дворца, Мраморного дворца, Эрмитажа, Филармонии, Никольского собора, Театра на Кировских островах и других. Провели высотные маскировочные работы силами альпинистов. Закрасили пять куполов Исаакиевского собора и шпиль Петропавловской крепости, закрыли маскировочными чехлами шпили Адмиралтейства, Инженерного замка, фильмохранилища в здании церкви Воздвижения на Лиговской улице, купола и главки Никольского собора.
Особую роль в обороне Ленинграда сыграли передовые технологи — советские полностью отечественные РЛС дальнего обнаружения «Редут» — РУС-2 — «радиоуловители самолётов». Первые радары появились в Красной Армии раньше, чем в Англии и США, и тем более в Вермахте. В массовом применении радаров Красная Армия тоже опередила Люфтваффе. Уже в июле 1941 для защиты Ленинграда работало 3 таких установки — в Токсово, Агалатово и возле Нарвы, а в дальнейшем их число возросло до 8 РЛС. Впервые в мире в боевой обстановке применяюсь телевидение. Станции «Редут» передавали информацию в штаб ПВО с помощью телевизионного сигнала в режиме реального времени при помощи контрольно-измерительной установку КИТУ завода «Радист». Одну РЛС, как передающую, установили на крыше пятиэтажного здания НИИ-9 в Лесном. В штабе ЛА ПВО — приёмный центр. В пристройке на крыше штаба «радиорубка» с основным приёмником, от которого сигналы подавались на три монитора — Зашихину, Ерлыкину и командующему артиллерией.
Военные пребывали в шоке от такой фантастики в духе Уэллса, Толстого и Беляева. «Вот самолёты врага», — говорили инженеры, указывая дежурным операторам на светящиеся карты. «Где?» — спрашивали их военные. «Вот...» Но не только дежурные, но и старшие командиры не могли сперва поверить, осознать, что «засветки» на экране, похожие на маленьких белых мух, и есть воздушные цели! Они медлили с объявлением тревоги, ждали обычных сообщений от «редутов». Но они неизбежно приходили! И вот то, что казалось сначала невероятным, фантастикой, сказкой про «яблочко по тарелочке», стало обыкновенным...
Самолёты фашистских убийц удавалось обнаруживались на удалении до 115 километров, поэтому Зашихин встречал их в полной боевой готовности, в нужное место отправлял мобильные установки и корабли, Ерлыкин поднимал на перехват истребители и направлял их точно на воздушные армады захватчиков.
72-й Краснознамённый отдельный радиобатальон своими РЛС «видел» и «вёл» самолёты Люфтваффе, которые поднимались с самых дальних аэродромов. И не просто предупреждал об опасности, не только выдавал оперативные данные для истребительной авиации и зенитных батарей, но и давал Зашихину и Ерлыкину информацию по тактике врага, методам налётов, скоплениям вражеских самолётов на аэродромах для эффективных ударов по ним советских штурмовиков и бомбардировщиков дальней авиации. Террористы заплатили дорогую цену за свои потуги. Массированные налёты на Ленинград вышли Гитлеру боком! Лживый Геринг в очередной раз сел в лужу! Колыбель русской революции оказалась капиталистам не по зубам!
Люфтваффе также не удалось уничтожить корабли Балтфлота на стоянке в Кронштадте и на Неве. Более того — над Ленинградом произошло одно из самых безжалостных избиений Люфтваффе с начала Второй Мировой войны!
В результате блестяще организованной обороны, к 1 декабря 1941 года 1-й воздушный флот Келлера перестал существовать в своём довоенном составе почти полностью, поскольку из 1200 самолётов разного типа, в том числе более половины — боевых, с учётом пополнения: 740 самолётов оказалось сбиты в воздухе над Ленинградом и его окрестностями, 270 уничтожены на аэродромах, 210 сбиты в боях при наступлении от границы. Это не считая повреждённых машин и вышедших из стоя из-за технических неисправностей и ошибок пилотирования! Это за пять месяцев войны! Засыпать советскую оборону трупами своих лётчиков и обломками своих самолётов — не велико умение, господа капиталисты!
Бойцы ПВО при бомбардировках и артобстрелах потеряли 125 своих товарищей убитым. Большее их число умерло в течение первой блокадной зимы от болезней, вызванных недоеданием, в первую очередь от белково-энергетической недостаточности.
Европейские убийцы знали, что делают. Подвоз угля в Ленинград упал в 7 раз. На столько же сократилась выработка электроэнергии. Прекратилось отопление домов. Морозы в это время доходили до минус 32 градусов Цельсия. Замёрзли или были отключены водопровод и канализация. Вмерзли в лёд троллейбусы и трамваи. В отличие от многих других случаев массового голода в мировой истории, в Ленинграде советская система здравоохранения не допустила крупных эпидемий холеры, брюшного и сыпного тифа, на которые рассчитывали осаждавшие город немцы и финны, испанцы, итальянцы, «хиви» и прочая сволочь. Гигиена оказалась намного ниже нормы из-за почти полного отсутствия водопровода, канализации и отопления, но эффективные действия не дали вспыхнуть эпидемиям и предотвратили вымирание города.
Изуверство гитлеровцев и финнов привело к тому, что ослабленные голодом ленинградцы массово умирали от голода, холода и болезней, вызванных истощением, погибали от артобстрелов и бомбёжек. В некоторые дни первой блокадной зимы от истощения умирало 6 – 7 тысяч человек в день: в 200 раз больше, чем в мирное время. В декабре умерло 53 000 человека, за январь — февраль 200 000. Мужчин умирало больше на 1/3 — они свою пищу отдавали женщинам и детям!
Конечно мысли всех советских людей и руководителей Советского Союза так или иначе сходились на необходимости как можно скорее, кровь из носа, освободить Ленинград! Ведь каждый день блокады — это смерть очередного советского человека, русского, славянина!
Прорыв блокады Ленинграда планировали уже в конце 1941 года одновременно с контрнаступлением под Москвой. Для этого срочно создали Волховский фронт Мерецкова. Мерецков — сам лично храбрый — за Гражданскую войну на разных фронтах, будучи на командных должностях — пять ранений! Коммунист. Военная академия. Обучение в демократической Германии. Большой опыт на крупных командных должностях уровня армии и округа. В качестве военного советника «Петровича» участник Гражданской войны в Испании против коалиции фашистских сил. Шестое ранение. Затем замначальника Генштаба и начальник Ленинградского округа. Пользовался большим уважением в армии и партии. По причине ранений Сталин просил его сидеть, когда другие, приветствуя вождя, вставали. Силами 7-й армии в Финский поход Мерецков прорвал «линию Маннергейма», что послужило причиной краха всей обороны Финляндии в 3-х месячный срок, несмотря на поддержку международной коалиции капиталистических государств. До начала 1941 года он начальник Генштба. Готовил план мобилизации. После вероломного нападения гитлеровцев представитель Ставки на Ленинградском фронте. Арестован на 3 месяца в ходе чистки армии от контрреволюционных, троцкистских элементов и шпионов, способствовавших неудачам начала войны. Освобождён из-под следствия, назначен командовать войсками, сражающимися против финнов, остановил продвижение врага…
В состав фронта Мерецкова включили ударное соединение — сформированную из жителей Мордовии и Чувашии 2-ю Ударную армию Клыкова. Клыков — сам лично храбрый, закончил Первую мировую войну в чине штабс-капитана, затем в московском продотряде и Красной Армии на разных фронтах Гражданской войны, подавлял Кронштадский мятеж, участвовал в Финском походе, в дальнейшем — блестящее военное образование, опыт командования крупными соединениями.
Ленинград и одноимённую область осаждала банда фашистских убийца — группа армий «Север» фон Лееба: 18-я и 16-я полевые армии, каждая численностью с советский фронт. Всего 740 000 солдат и офицеров разной национальности без учёта русских добровольных помощников «хиви», 10 000 орудий и миномётов, 30 000 пулемётов, 385 танков и штурмовых орудий, 1200 единиц другой бронетехники. Финских нелюдей представляли 40 000 солдат и офицеров маршала Маннергейма. Эту массу зарывшихся в землю войск дополняла армада из 400 современных боевых самолётов 1-го воздушного флота Люфтваффе Келлера — всё что успели наработать европейские производители для компенсации потерь фашистов небе Ленинграда.
Первым этапом прорыва блокады в конце декабря 1941 одновременно с разгромом фашистов под Москвой — стало крупное наступление на востоке Ленинградской области. Окружить и уничтожить войска фон Лееба, замыкающие кольцо блокады на стыке с войсками финнов, не удалось, но получилось разблокировать железную дорогу через Тихвин к Ладожскому озеру! Появилась возможность проложить «Дорогу жизни» в Ленинград через Ладожское озеро и сделать блокаду неполной.
Государственный Комитет Обороны и его председатель Сталин организовали по льду озера, разделяющего немецкие и финские войска, непрерывный поток в Ленинград грузовиков с продуктами питания, медикаментами, топливом, техникой, боеприпасами. Обратными рейсами вывозили женщин, детей, стариков, раненых и больных, продукцию военных заводов северной столицы. Выдачу хлеба в городе удалось повысить до 350 граммов хлеба в день рабочим, 200 граммов служащим, детям и другим иждивенцам. В войсках на передовой внутри блокадного кольца выдавали 600 граммов хлеба, а с начала февраля 1942 года по 800 граммов хлеба в день кроме других продуктов и водки. Ленинград благодаря освобождению Тихвина устоял. Миллионы людей удалось спасти. Но европейские убийцы старались вовсю продолжить своё чёрное дело по уничтожению советских людей, славян, русских.
В январе 1942 года ленинградцы из-за немецких, финских бомбёжек и артобстрелов «Дороги жизни» недополучили 57 процентов от нормы мяса, 65 процента масла и маргарина, 50 процентов сахара. Матери и бабушки отдавали свои пайки хлеба и другие продукты, полученные по карточкам, малышам, и сами погибали от истощения. Быстро росло число детей, потерявших родителей.
Советская власть принимала экстренные меры по спасению детей: с января открылись дополнительные детские дома, принявшие 30 000 детей-сирот. Нормы снабжения детских домов в один из самых тяжёлых периодов блокады поддерживали на одного ребёнка в месяц на уровне: мясо — 1,5 килограмм, масла, маргарина — 1 килограмм, яйцо куриное — 15 штук, сахар — 1,5 килограмма, чай — 10 грамм, кофе — 30 грамм, крупа и макароны — 2,2 килограмма, хлеб пшеничный — 9 килограмм, мука пшеничная — 0,5 килограмм, сухофрукты — 200 грамм, мука картофельная — 150 грамм. Взрослые отдавали детям всё, что могли и не могли. Это стало подвигом самопожертвования! Настоящим подвигом!
Также в специальных столовых дополнительным питанием обеспечивались студенты, высококвалифицированные рабочие, учёные и творческие работники. Руководителям высокого уровня, работающим круглосуточно в состоянии неимоверного физического и нервного напряжения, тоже полагалось усиленное питание, но, конечно же не баранина, не ветчина, куры, колбаса, икра, балык, сыр, пирожки, какао, кофе, портвейн, коньяк к обеду и ужину в неограниченном количестве, как рисовала гитлеровская пропаганда «пир большевиков, комиссаров и евреев во время чумы». Всего-то лишь при получении каши в столовой у руководителей, у главы осаждённого города Жданова, из продовольственной карточки не вырывали крупяные талоны, и они могли получить крупу ещё в магазине, если она имелась в продаже! Вот и весь «пир во время чумы» руководства большевиков! В столовой хлеб им так же, как и всем прочим ленинградцам, выдавали в обмен на карточки, а второе блюдо — за мясной талон! Другой вопрос, что перебоев с отовариванием карточек у высшего руководства не имелось, не меняли им баранину на холодец, масло сливочное на подсолнечное, положенные макароны на заменяли просом. Вот и весь «пир»!
А ещё труженики всей страны и Сталин лично слали в посылках ленинградцам и лично члену Политбюро ЦК товарищу Жданову свои личные лимоны, армянский коньяк, конфеты, чёрную икру и другие дефицитные продукты, которые продолжала производить Советская страна. Вот и весь «пир»! Так же работники Владивостокского порта, например, обратившись к трудящимся края, к празднику Нового 1942 года собрали для ленинградцев 43 вагона подарков, большая часть из которых — ценные сорта рыбы, крабы, красная икра, кедровые орехи, солёные грибы! Круглосуточно автоколонны и грузовые самолёты привозили эти продовольственные посылки... Как могли подкармливали ленинградцев, отрывая это от себя. Все понимали, что ленинградцы своей стойкостью удерживают и не пускают на восток страны огромную группировку вооружённых до зубов европейских убийц. Ленинградцы сражаются не только за свой город — они сражались и умирали за всю страну! За Родину!
Замыслы гитлеровцев, финнов, прибывших им на помощь испанцев, и заморских кукловодов относительно ленинградцев, оборонявших город войск и флота, в случае неудачи нового штурма, вынашивались сатанинские, человеконенавистнические, в духе убийства голодом и бомбами: полностью перекрыть поступление продовольствия, отгородить Ленинград колючей проволокой и минными полями, пытающихся вырваться — расстреливать! Бомбить, обстреливать, жечь Ленинград с дистанции огня дивизионной и полковой артиллерии до полного уничтожения! Если ленинградцы решат сдаться — капитуляцию не принимать!
То, что ждало людей в случае захвата города, слуги капитализма не стесняясь демонстрировали происходившим на оккупированной территории Ленинградской области. Эти районы не являлись сельскохозяйственными, и их жителей гитлеровцы обрекли на гибель. Смертность в оккупированных пригородах оказалась вдвое выше, чем в блокадном Ленинграде! План «Ost» в действии! Именно это ждало ленинградцев, славян, русских, — полное вымирание от голода! Военные преступления изначально включались европейскими капиталистами в свои обычаи войны против советских рабочих и крестьян, против славян и русских.
Страна и партия большевиков-сталинцев не могли спокойно смотреть, как ленинградцы питаются в основана только хлебом, как с каждым днём растёт число сирот и больных от истощения, помочь которым уже не могли ни стационары, ни специальные столовые, как осуществляется уничтожение самой главной ценности Советского Союза — людей!
В продолжении декабрьского наступления на Тихвин, без паузы и должной подготовки, войска Волховского фронта Мерецкова буквально рвались в бой на прорыв блокады с юго-востока. Мерецкову требовался на подготовку ещё месяц, поскольку войска, предназначенные для прорыва блокады, измотались в недавних боях за Тихвин; боеприпасов 1/4, в дивизиях 1/3 штатной численности. Лишь 2-я Ударная армия Клыкова имела полный комплект личного состава — 65 000 человек, но наблюдался недокомплект автоматического оружия, танков, снарядов, прицелов для орудий, телефонного кабеля, радиостанций, грузовиков, тёплой одежды. Из 290 самолётов ВВС Волховского фронта почти половина — слабые в боевом отношении У-2, Р-5 и Р-зет.
Но Сталин проявлял непреклонность — в Ленинграде от голода умирают дети! Их нужно спасать! Ленинградцев нужно спасать! Способ спасения — героический прорыв к Ленинграду в снежном и морозном январе 1942 года с юго-востока параллельно сильно защищённой железной дороги Москва – Ленинград по замёрзшим болотам и лесистой местности.
Гитлеровцы понимали, что Сталин во что бы то ни стало попытается спасти людей в городе. Поэтому они сосредоточили на направлении предполагаемого прорыва через реку Волхов войск Мерецкова, в полководческих таланах которого уже убедились, сильную оборонительную группировку: 8 пехотных, 2 моторизованные и 1 танковую дивизию, кроме того множество частей усиления. На западном берегу Волхова гитлеровцы силами согнанного на принудительные работы местного населения построили глубоко эшелонированную оборону с системой узлов сопротивления и опорных пунктов, большое количество наблюдательных постов, дзотов, тёплых блиндажей, пулемётных площадок, артиллерийских позиций. Пространство перед передним краем и между опорными пунктами подлецы заминировали, заполнили препятствиями из колючей проволоки, пристреляли артиллерией и пулемётами.
Советские воины, только что закончившие предыдущее наступление, при незначительном перевесе в численности, дефиците снарядов, в трескучие морозы по пояс в снегу сделали невероятное — прорвали эту оборону! Фланкирующий пулемётный огонь гитлеровцев имел такую плотность, что их пули оставили на льду Волхова насечку в виде сетки 1 на 1 сантиметр. Это выяснилось после прорыва обороны. Во время первых атак 7 января за несколько часов армия Клыкова потеряла 2100 человек убитыми и ранеными.
Система артиллерийского наступления и новый Боевой устав пехоты ещё только разрабатывался, и советская пехота по Боевому Уставу пехоты 1938 года шла в атаку после того, как смолкала артподготовка. Огонь артиллерии пехоту не сопровождал, и пехота имела в атаке только свою батальонную и полковую артиллерию, хотя многие советские военачальники уже применяли артиллерийское наступление. Но это происходило не везде и не всегда. Многое зависело от норм расхода снарядов и наличия артиллерии на участке наступления.
В отдельных случаях чудо-богатыри — бойцы из Чувашии и Мордовии наступали лесами по пояс в снегу налегке, без артиллерии, обозов, медсанбата. Каждому из передовых групп героев выдавали по 5 сухарей и 5 кусков сахара, 10 патронов на винтовку, один диск на автомат или ручной пулемёт, 2 гранаты. 40-градусные морозы изматывали. Разводить костры часто запрещалось по условиям маскировки. Люди падали в снег от переутомления и замерзали насмерть. Подвиг! Подвиг простых советских людей, которые сражались не за страх, деньги, награды! За деньги так не получится! Они сражались за Родину! Советскую Родину...
Несколько раз советские войска прорывали оборону на Волхове. Несколько раз гитлеровцам удавалось ликвидировали прорыв и плацдармы контратаками, переброской резервов. Против войск порыва, кроме 10 дивизий врага, действовали 250 немецких бомбардировщиков. В конце концов гитлеровцы понесли тяжёлые потери и стали отступать. 2 февраля, обеспокоенный этим Гитлер приказал бросить к Волхову дополнительные крупные силы авиации. Советское наступление замедлилось...
В начале 1942 года Сталин, как Верховный Главнокомандующий, оказался в тяжелейшем положении: требовалось одновременно отбросить гитлеровцев как можно дальше от Москвы, освободить от блокады Ленинград, не допустить занятия Севастополя, освободить Крым, освободить Донбасс. Собранные советские резервы нанесли сокрушающие удары на решающем направлении: в битве под Москвой. Ростов-на-Дону освободили ещё раньше. Враг к Кавказу не прошёл. Одновременно в тяжёлых условиях прошло контрнаступление советских под Тихвином и Волховстроем, чтобы не дать гитлеровцам выйти на реку Свирь на соединение с финской армией, в результате чего удалось организовать для Ленинграда снабжение по «Дороге жизни».
Несмотря на эти крупные успехи, прорвать блокаду Ленинграда без привлечения значительных сил с других фронтов и крупных резервов оказалось невозможно. Вермахт. Подпираемый всей Европейской экономикой, всё ещё оставался могущественной силой.
Большие потери первых месяцев войны при стратегическом отступлении, сокращение военного производства в связи с утратой территории и рабочих рук, нарушение производственных связей, перебазирование промышленности из западных и южных районов на восток привели к тому, что создаваемые новые советские воинские части оказались без желаемого количества артиллерии, миномётов, танков и других технических средств борьбы. Красная Армия теперь применяла сокращённые штаты до формирования стрелковых дивизий. Вместо 14 тысяч – 11 тысяч, почти вполовину меньше пулемётов, артиллерии, которую стали сосредотачивать в частях Резерва Главного Командования для массированного применения. Пехота получала уменьшенное количество противотанковой артиллерии, поскольку её стали сосредотачивать в противотанковых частях для размещения на участках возможного прорыва. Изъяли из стрелковых дивизий ампуломёты КС, автоматические винтовки. Зато стрелковые полки получили больше отличных миномётов, которые давали преимущество даже над полковой артиллерий гитлеровцев. Обучение стрелковых дивизий сократилось, поскольку для их формирования массово поступали уже имевшие фронтовой опыт бойцы и командиры из переформированных или расформированных частей, а также после госпиталей — до 1/3 численности новой дивизии. Основной принцип Красной Армии отныне — «меньше бойцов — больше командиров, меньше людей — больше оружия». Минусом по-прежнему оставалось отсутствие самоходной артиллерии.
Пришлось отказаться от формирования стрелковых, моторизованных, танковых корпусов, моторизованных, танковых дивизий. Вместо них создавались более мобильные соединения: стрелковые, танковые бригады, отдельные танковые батальоны, с уменьшенным количеством спецчастей по принципу «больше танков и пехоты — меньше обоза».
В состав любой советской армии теперь входило до 10 – 15 различных боевых соединений без объединения в корпуса. Это усложняло управление, зато уменьшалась потребность в снабжении, поскольку устранялись инстанции корпуса, в некоторых случаях дивизии, уменьшалось количество тыловых служб, едоков, «не боевых» военнослужащих, гражданских специалистов. Советская армия становилась равна по численности корпусу Вермахта, советский фронт — армии Вермахта...
К сожалению, в такой операции, как снятие блокады Ленинграда, при наличии сильного, организованного, мотивированного, озверелого врага, войскам Волховского фронта пришлось иметь оперативное построение в один эшелон без сильных фронтовых резервов, подвижных групп развития прорыва. Малая насыщенность боевых порядков частей и соединений танками: 3-4 танка на километр фронта, недостаточная плотность артиллерийского огня не могли не сказаться на темпах наступления.
Вермахт при прорыве обороны полагался на массированное применение танков. Красная Армия — на артиллерию. Волховский фронт Мерецкова в достатке не обладал ни тем, ни другим.
Серьёзные недостатки имелись в тактической подготовке: часто продвижение вперёд заканчивалось взятием первой траншеи, так как ближний бой в траншеях и ходах сообщения красноармейцы отрабатывали слабо. Артиллерийское наступление, с блеском впервые применённое Ерёменко под Витебском в 1941 году, ещё не осваивалось и не предусматривалось Боевым Уставом пехоты. Взаимодействие внутри подразделений, частей, соединений между пехотой, артиллерией и танками — недостаточное. Всё это ещё только предстояло изжить, научившись воевать лучше — от победы к победе...
В результате бои 2-й Ударной армии, рвущейся к Ленинграду с юго-востока, приняли затяжной, упорный характер…
Жертвуя собой ради спасения Ленинграда, чудо-богатыри 2-й Ударной армии, части 52-й и 59-й армий: всего 14 ослабленных стрелковых дивизий и 5 стрелковых бригад, кавкорпус и танковая бригада, глубоко вклинилась в оборону группы армий «Север», почти захватили у Любани участок железной дороги, снабжавшей вражескую группировку у Чудово. Наличие глубоко вклинившейся советской группировки полностью блокировало планы Гитлера, сформулированные в директиве OKW No.41 о продолжении наступления на Ленинград. Гитлер непременно хотел соединится с финской армией на суше, перекрыв «Дорогу жизни» по Ладожскому озеру. Прорыв 2-й Ударной армии Гитлер требовал ликвидировать, чтобы оставить город вообще без еды. Не получилось. Наоборот — гитлеровцы сами оказались на грани краха и 18-я полевая армия Линдемана оставила настойчивые попытки перерезать «Дорогу жизни» по Ладожскому озеру, чтобы убить ленинградцев голодом. Благодаря этому, пока шли кровавые бои в лесах западнее Волхова, в Ленинград до начала весенней распутицы по «Дороге жизни» удалось завезти 300 000 тонн грузов, вывезти 500 000 человек. В Ленинграде с 11 февраля 1942 года, благодаря стойкости и жертвам советских бойцов 2-й Ударной армии повысили нормы снабжения: 500 граммов хлеба рабочим, 400 — служащим, 300 — для детей и неработающих. Из хлеба исчезли примеси. Угроза вымирания отступила. Главное — снабжение сделалось регулярным, продукты по карточкам стали выдавать своевременно и полностью, а с 16 февраля 1942 года впервые выдали качественное мясо, — мороженную говядину и баранину. С марта положенное по карточкам выдавали в полном объёме уже постоянно! Блокада Ленинграда не прорвали, но и «Дорогу жизни» немцы, финны и испанцы не перерезали!
Когда до Ленинграда оставалось чуть более 100 километров, к началу марта у Любани советские войска остановились, исчерпав наступательный потенциал, потеряв в предыдущих зимних боях от 30 до 50 процентов людей ранеными, убитым, обмороженными, лишившись части лошадей и боевой техники, оказавшись в полуокружении в лесисто-болотистой местности вдали от железных и шоссейных дорог. Линия фронта образовала в сторону Ленинграда так называемый «Любанский выступ».
Затем на помощь гитлеровцам пришла погода. Весеннее таяние снега и льда на болотах сделали движение лошадей и колёсной техники невозможным. В грязи двигаться могли только тракторы. Советские ледовые аэродромы на болотах растаяли, грунтовые аэродромы на болотах оказались недоступны в то время как гитлеровцы действовали с прибалтийских аэродромов с твёрдым покрытием. С основными силами Волховского фронта 2-ю Ударную армию в «Любанском выступе» связывал узкий перешеек у Мясного Бора с узкоколейной железной дорогой, с дорогой из жердей и дорогой из дощатого настила. Боеприпасы, летнее обмундирование, продовольствие оттуда дальше несли по грязи на руках.
Советским войскам в «Любанском выступе» противостояла всё та же 18-я полевая армия убийц — вторая по силе в Вермахте после 6-й полевой армии Паулюса, которая всё сокрушая на своём пути рванулась в начале лета к Сталинграду. Получалось, что в труднопроходимой местности под Ленинградом без особого успеха уже долгое время оказались скованы элитные части противника. Для гитлеровцев, столкнувшихся с проблемой людских ресурсов и продовольствия, это создало серьёзные трудности. Вынужденные отражать наступление с целью прорвать блокаду Ленинграда, гитлеровцы, финны и испанцы не могли ни приступить к штурму Ленинграда, ни перебросить свои формирования отсюда на другой, важнейший участок советско-германского фронта — на Кавказ.
Спасение ленинградцев от голода далось советскому руководству и бойцам рабоче-крестьянской Красной Армии дорогой ценой. В дивизиях и бригадах 2-й Ударной армии после зимних боёв и вывоза раненых на «большую землю» оставалось всего 1/3 состава.
В середине марта 1942 года гитлеровцы, построив к Мясному бору узкоколейную железную дорогу для снабжения своих войск, большими силами при поддержке танков предприняли атаки по смыканию перешейка у Мясного бора. В результате советская группировка оказалась на две недели в полном окружении. В этих боях советских людей также массово убивали фанатичные испанцы из дивизии фашистского диктатора Испании генерала Франко. Так называемая 250-я дивизия испанских добровольцев Вермахта, называемая «Голубой дивизией» из-за цвета форменных рубашек, укомплектовывалась в основном солдатами регулярных войск королевской Испании, по большей части ветеранами-фашистами испанской Гражданской войны с боевым опытом. 250-я дивизия комплектовалась по-испански: четыре пехотных полка, один артиллерийский. Общая численность дивизии — 18 000 человек. Кроме того, в состав дивизии входили 1000 португальцев-наёмников. Командир дивизии — испанский генерал Эстебан-Инфантес. Из добровольцев-лётчиков гитлеровцы сформировали «Голубую эскадрилью» на самолётах Bf.109 и FW 190.
Де-юре Испания сохраняла нейтралитет, в союзники Великогерманского рейха не входила и войну СССР не объявляла, однако её порты использовались для перегрузки американского топлива, резины, вольфрама для рейха, на заводах изготавливали боеприпасы и комплектующие для рейха, осуществлялись поставки сырья и оборудования. 250-я дивизия, проводившая против русских по мнению фашистского диктатора Франко «специальную военную операцию», обеспечивалась гитлеровцами обмундированием, вооружением, питанием. Испанцы, несмотря на более слабую дисциплину, сражались фанатично, гораздо более ожесточённо, чем даже гитлеровцы, многих из которых, особенно поляков и чехов гитлеровцы гнали на фронт силой.
К концу марта 1942 года снабжение окружённых частей 2-й Ударной армии резко ухудшилось. Бойцы получали по 50 – 80 граммов сухарей в день или по 80 – 100 граммов хлеба, микроскопические порции жиров и мяса. Часто не получали и этого, питаясь чем придётся; откапывали и ели мёрзлые туши погибших лошадей, отваривали кожаные предметы обмундирования и упряжи. Контратаками удалось восстановить лишь узкий коридор в 2,5 километра, насквозь простреливаемый артиллерией и пулемётами фашистов. Началась эвакуация раненых. Вывоз вооружения...
Благодаря подвигу доблестных сынов Чувашии и Мордовии в болотах под Любанью «Дорога жизни» на Ладожском озере всё ещё работала с полной нагрузкой. 18-я полевая армия Линдемана, скованная необходимостью противостоять прорыву 2-й Ударной армии Клыкова, не имела сил и возможности соединится с финскими войсками.
Продолжать наступление для деблокада Ленинграда в таких условия Клыкову не представлялось возможным. Наоборот — находящиеся в «Любанском выступе» войска требовалось спасать. Сталин принял решение отвести войска обратно за Волхов, отступая по рубежам, спасать людей. Первый этап отступления прошёл удачно. На «большую землю» за Волхов отошли советские танки, конница и различные части нескольких дивизий. В конце мая гитлеровцы атаковали оставшиеся в полуокружении войска силами одиннадцати дивизий, в том числе одной моторизованной, одной охранной, «Голубой дивизии», дивизии СС «Полицай» и бригады СС. Они уничтожили насмерть стоявшие остатки ослабленных предыдущими боями и голодом частей у Мясного бора, перерезали узкий перешеек, соединявший войска в «Любанском выступе» с Волховским фронтом. В полном окружении оказались 30 000 человек с запасом боеприпасов и продовольствия на 10 дней.
Снабжение окружённых советских войск по воздуху наладить не удалось: 279 самолётовылетов и 500 тонн грузов, сброшенных на парашютах — это в 5 раз меньше требуемого. Превосходство 1-го воздушного флота Люфтваффе в воздухе на этом участке фронта не дала возможности наладить снабжение по воздуху. Ведущаяся битва за Ржев и сражения на Дону не дали возможности лишить гитлеровцев здесь превосходства в авиации, что решающим образом отразилось на ходе битвы у Мясного бора.
Сосредоточив в районе перешейка большие силы артиллерии, танки, при господстве своей авиации, имея информатора в штабе 2-й Ударной армии, гитлеровцы в начале июня отбили две попытки Мерецкова прорваться к окружённым. 5 июня части двух советских стрелковых дивизий и четырёх стрелковых бригад снова сосредоточенные для прорыва изнутри. Две стрелковые дивизии, предназначенные для прорыва снаружи, подвергалась шквальным многочасовым артиллерийско-бомбовый ударам и их атака сорвалась. За двое суток они понесли потери до 70 процентов личного состава убитыми и ранеными.
Через пять дней четыре советские стрелковые дивизии, две стрелковые бригады, танковая бригада, четыре артиллерийских полка снова пытались атаковать кольцо окружения снаружи. Снова они оказались под шквальными многочасовыми артиллерийскими ударами и налётами почти всех бомбардировщиков 1-го воздушного флота Люфтваффе в течении длинного светового дня. Гитлеровцы проводили до 200-300 самолёто-вылетов группами по 20-30 самолётов. Помимо потерь, такие интенсивные налёты оказывали сильное деморализующее воздействие; войска с появлением в воздухе массы гитлеровских самолётов прекращали движение и прижимались к земле.
Сражение у Мясного бора продолжалось с невиданным ожесточением. Силы окружённых войск таяли не по дням, а по часам. Захлебывались своей чёрной кровь и убийцы Гитлера. Особенно большие потери несла плохо обученная дивизия СС «Полицай», набранная из полицейских Полиции порядка OrPo, то есть всех видов полиции Великогерманского рейха.
Неудачи при организации отхода части войск 2-й Ударной армии, «ретирады» как называли этот сложный вид боевых действий в эпоху Наполеоновских войн, обусловливались недостаточным количеством танков, самоходной артиллерии, неполным обеспечением гаубичной и пушечной артиллерии крупных калибров боеприпасами. Советская авиация, численно ослабленная здесь отвлечением сил на битву за Ржев, на операции на Дону, оборону Севастополя, не смогла поддерживать наступающие войска, по-настоящему прикрыть их от массовых налётов убийц Люфтваффе и «Голубой эскадрильи».
Организация и управление боевыми действиями со стороны штабов армий, дивизий оказалась не на должной высоте. Так, во время боёв в районе Красной Горки штаб 2-й Ударной армии допустил грубые просчёты во времени на подготовку частей и соединений для боя; некоторые части и соединения получили боевые распоряжения на второй день после указанного им времени для выполнения задачи. Взаимодействие пехоты с артиллерией и танками осуществлялось не чётко, как и управление боем со стороны командармов и комдивов. Слабо применялись орудия прямой наводки, артподготовка зачастую велась без надлежащей разведки и корректировки огня.
Несмотря на эти недочёты, к 19 июня кольцо окружения удалось наконец-то прорвать. Через коридор шириной в 400 метров вывели часть войск и эвакуировали 2500 раненых. Четыре дня узкий коридор то открывался, то закрывался. Из окружения вышла значительная часть войск.
Повторялась извечная беда Вермахта: добиваясь окружения крупный советских группировок, ликвидировать в полной мере они их не могли, не получалось у них надёжно предотвратить прорыв не только мелких, но и крупных частей. При этом сами гитлеровцы несли немалые потери.
После массированного налёта и шквального артобстрела гитлеровцы вновь закрыли коридор, в район которого, на участок местности радиусом в пять километров уже отступили 23 000 бойцов и командиров. Половина из них — раненые или больные. Тут же находились 5000 местных жителей, покинувших свои дома при отходе советских войск. Гитлеровцы, наступающие с запада вслед за отходящими советским войсками заняли единственный оставшийся аэродром в выступе у Финева Луга.
В критический момент в ночь на 25 июня у Мясного Бора остатки войск, вместо необходимого твёрдого управления, бросил на произвол судьбы новый командующий 2-й Ударной армии Власов, отличившийся ранее при обороне Москвы, но, по его мнению, недостаточно вознаграждённый. Предатель решил перейти к гитлеровцам. Для этого свою группу штаба армии он направил в болота без связи. Постепенно под разными предлогами разделил её на отдельные части, чтобы остаться одному.
Брошенные Власовым без командования войска сдавать не стали. Уничтожив боевую технику, тракторы и автомобили, чтобы они не достались врагу, без артподготовки из-за отсутствия снарядов, советские герои пошли на прорыв под ураганным огнём врага из всех видов оружия. Местность прорыва у Мясного Бора перепахали снаряды и мины. Не осталось ни строения, ни целого деревца, не осталось места, где не лежал бы убитый или раненый.
В течение ночи коридор несколько раз удавалось пробить, но враг его снова закрывал. Часть войск прорвалась отдельными группами. К утру вышло из окружения 13 000 бойцов и командиров. Почти 10 000 погибли или остались на поле боя тяжелоранеными. Они совершили подвиг. Подвиг простых людей, которые сражались не за страх. Они сражались за Родину. Советскую Родину!
Ни одна армия мира не сражались с Вермахтом подобным героическим образом. В гораздо более лёгких условиях французы, англичане, американцы, бельгийцы, норвежцы, голландцы, поляки, югославы, греки, да и сами немцы сдавались. Понятно — от солдат этих наций требовалось защищать интересы своих капиталистов и подвластных капиталу правительств. Советские, русские люди, чуваши, мордовцы сражались за своё рабоче-крестьянское государство и правительство, защищающее их интересы. Это и есть главный секрет стойкости, мужества, массового героизма бойцов и командиров Красной Армии. Отличное оружие, передовая военная наука, крепкий тыл — всё это производная от сути рабоче-крестьянского государства и правительства, защищающего интересы государства рабочих и крестьян...
Большая часть раненых и тыловых служб порваться на «большую землю» у Мясного Бора не смогли и остались у деревни Дровяное. 2000 раненых и больных по звериному обычаю расстреляли солдаты Вермахта, СС, испанцами при зачистке местности. 8000 бойцов, работников тыловых служб, беженцев оказались в плену или пропали без вести. В плену оказалось комдив-327, комдив-92, комбриг-57, комбриг-25...
Ещё много дней и ночей потом оставшиеся в окружении группы бойцов сопротивлялись при зачистке огромной территории. До начала августа они прорывалось или скрытно переходили линию фронта в разных направлениях.
Военные преступления Вермахта, СС, испанских добровольцев и «хиви» под Любанью как всегда носили массовый характер: расстреливали пленных, беженцев, коммунистов, комиссаров, убивали раненых на поле боя, уничтожали госпитали с ранеными и медиками, зверски издевались над женщинами-военнослужащими и советскими активистами. Не война для победы — война на уничтожение славян, иначе гитлеровцы не стали бы многократно повышать стойкость советских войск своими зверствами по отношению к пленным, вместо того, чтобы гуманным отношением к врагу способствовать сдаче в плен!
Командарм-2 Власов, отослав всех своих провожатых под разными предлогами, оставшись только со своими «походно-полевыми жёнами», сдался в плен в деревне Туховежи «хиви» из вспомогательной полиции Hipo из числа местного населения.
Волховский фронт, его 2-я Ударная и 59-я армии за 8 месяцев операции по деблокаде Ленинграда, с декабря по август, потеряли 130 000 человек убитыми и ранеными. Такую высокую цену заплатила Красная Армия за попытку прорыва блокады Ленинграда в начале 1942 года. Гитлеровцы потеряли убитыми 35 000 солдат и офицеров Вермахта, СС, испанцев и «хиви», более 80 000 ранеными.
Поражение 2-й Ударной армии и отвод её в тыл, не привёл к развалу Волховского фронта. К августу 1942 года, когда самая мощная полевая армия на советско-германском фронте, — 6-я полевая армия негодяя Паулюса таранила себе дорогу к Сталинграду, а 4-я танковая армия убийцы Гота прорвалась через Дон и двинулась на Сталинград с юго-запада, Волховский фронт уже приготовился начать новую операцию по деблокаде Ленинграда — у Синявино. Здесь готовилась принять участие в боях всё та же закалённая 2-я Ударная армия.
Отныне ни одно из трёх стратегических направлений Вермахта не могло помочь друг другу резервами. Понесённые группой армий «Север» потери при оборонительных действиях в зимних лесах у Любани более, чем в 110 000 человек привели к тому, что гитлеровскому командованию пришлось переместить освободившуюся после захвата Севастополя и Керченского полуострова 11-ю полевую армию подлеца Манштейна не на поля сражений за Сталинград и Кавказ, а под Ленинград, на усиление обескровленной в зимних боях группы армий «Север». Сталин намертво приковал три полевые армии гитлеровцев к Ленинграду. Святые жертвы Ленинграда оказалось не напрасны...
...Сталин снова принялся ходить по кабинету от стола к двери и обратно по красно-зелёной ковровой дорожке, беззвучно ступая в своих мягких кавказских сапожках, в которых сам же сделал прорези у костяшек, чтобы кожа лишний раз не давила на полиартритные ноги...
Сокол и голубка
© Copyright: Демидов Андрей Геннадиевич, 2024
Свидетельство о публикации №124010502834
Свидетельство о публикации №124010502834
Рецензии