Ода. Рождение Гения

Подруги и други, хочу вам поведать
Историю странную, но интересную,
Как славы вершин достигают немыслимой,
Общества члены весьма узколобые.

Осенью зрелой, в солнцестоянье
В Богом забытой русской деревне,
По всем внешним признакам
беды не планировалось.

В час когда мирно селяне дремали,
Луна поднималась с чуть красным оттенком,
Что все ж наводило на размышленья
Но уровень рисков на беды был низок.

В доме Акакия – мужа достойного,
Крики и стоны внезапно послышались,
Супружница хворая орала истошно,
Видимо, что-то ее беспокоило.

Акакий испуганный сбегал за лекарем
Бегал он быстро, но доктор шел медленно
Ведь накануне был день фармацевта
Повод святой докторам повечерить

В доме все так же: вопит благоверная
Кот лижет яйца, тикают ходики,
Лекарь изволил слегка похмелиться
Лекаря волю Акакий исполнил.

Взирая на бабу светлеющим оком
Лекарь разведать решил о причинах
Болей и резей постигших внезапно,
Женщины той организм весьма крепкий.

Она перед ним воздыхая лежала,
Томно и скорбно глядя на иконы
И голосом тихим хвороба поведала
О тяжких страданьях постигших ее.

А все началось с отравленья жестокого
Как раз с Рождества ее поразившего,
И мучилась долго она тошнотою.
Которая, к счастью, к весне прекратилась.

Уж думала всё-отпустила болячка,
Но новая хворь приключилась внезапно,
Опухоль стала расти и тревожить,
К осени выросла так, что аж страшно.

Откинув, стесняясь, с себя плащеницу,
Больная открыла живот свой округлый,
Перстом указав, как опухоль оная,
Все потрошки у нее поразила.

Доктор , в сомненьях взирал на Акакия,
Тот, поспешая, накапал рюмашечку,
Хлопнув рюмаху, доктор задумался:
Что за дебила тут явно Акакий.

Лекарь решительно выдал диагноз:
Баба, Акакий, твоя в положении,
Роды откладывать нету возможности,
«Опухоль» лезет наружу настойчиво.

Такой оборот стал весьма неожиданным,
Акакий с младенчества склонен к религии
(Посты соблюдал исключительно рьяно)
И применив алгебраический метод,
Отцовство свое под сомненье поставил.

Как же случиться могло непотребное:
 в пост получается чадо зачато,
А благопристойный раб божий Акакий
Дюже постился и с женою ни-ни.

Жена поняла диспозицию скверную,
Ум лихорадочно начал работать,
И со слезами на вид крокодильими
Призналась она во грехе неприемлемом

Глаза закатив и вздымая вверх руки
тайну вещала Акакию с лекарем,
О не совсем беспорочном зачатии
Точней о зачатьи порочном чуть-чуть.

Глаголила баба, как нахальные бесы,
В желанье греховное ввергли изрядно,
О том как пошла она к ворожее
И выдала та ей капли заветные.

Но светлом глазу сия блудница ведала
Как опоила Акакия каплями
А как он уснул-овладела Акакием,
Изрядно с Акакием спящим натешившись

Чрево чесали Акакий и лекарь
Складно вещала хитрая грешница
А так как «опухоль» рвалась наружу
Лекарь Акакия выгнал проветриться.

Вскоре Акакий слегка посиневший,
Крик малыша услыхал и возрадовался,
Что пустят его скоро в хату погреться
И, заодно, посмотреть на детеныша.

Лекарь, закончив дела краснокрестные,
Молча налил два стакана граненых
С Акакием выпили молча –не чокаясь
Молча же доктор ушел восвояси.

Так появился на свет герой оды сей,
Акакия сын, что был назван Акакием
По древней Акакиных фамильной традиции
Берущей начало аж в каменном веке.

Детство Акакия выдалось облачным,
Старший Акакий был склонен к анализу,
И в показаньях жены сомневаясь
Крепко ее и Акакия тузил.

Сносила жена все со святой покорностью
Акакий, не зная другого- как надо так.
В этом житье пролетела их молодость,
 а у Акакия юность настала.

за осенью осень летели годочки,
вырос Акакий во взрослого мужа,
Телосложеньем не вышел в Геракла,
Можно сказать в треть Геракла не вышел.

Выпорхнул скворушко из гнездышка отчего
И устремился в город страшащий ,
Полный грехов и соблазнов различных,
Излишеств неведомых до селе Акакием

Но на излишества и соблазны манящие
Злата и серебра нужно немеряно
Их у Акакия не было вовсе
Какое там злато?!-харчи уж кончались.

Как же прокрасться в тот мир вожделенный?
Думал Акакий нос утирая,
Все истоптал переулки и улицы
В поисках манны и мегахолявы.

Слопав последний заветный сухарик
Он осознал, что худеть уже некуда
Что б не подохнуть – пойдук я в солдаты
Там хоть покормят, а там хоть под танки!

Видит он здание с вывеской броской-
«АРТ-Модерн» яркою краской написано,
Ясно как белый свет- артиллерия
А что современная, так это и к лучшему!

Выгнувши впалую грудь, нос задрав,
Акакий ринулся в двери фасонные,
Расталкивая торгашей и прохожих
В горячем желании стать бомбардиром.


Но, вбежав в залы Акакий опешил:
Не было в залах мортир и пищалей,
Ходили прилично одетые баре,
Внимательно пялясь на непотребное.

Нет, никаких мерзопакостей не было,
Секаса явного то же не встретилось,
Не было там упырей с вурдалаками,
Но все же казалось что они где то рядом.

Блуждая по залам дивился Акакий
Как мозг у людей кочевряжит от опия,
Ведь в трезвом уме и в сознании светлом
Такое говно отродясь не придумаешь!

В башке у Акакия громом раскатистым
Искорка щелкнула мысли безумной
«Говно» -так назвать можно всю эту выставку,
Но самого мы его не увидели!

Домой прибежавши в терзаниях творческих.
Тему решил развивать в одиночестве.
Двери закрыв и завесив окошко
Дабы завистники идею не тиснули.

Вот же он ключик к жизни безбедной,
К излишествам чудным, соблазнам манящим,
Нужно катяшку назвать поэпичней
И заморозить, что б она не воняла.

Наутро добыв льда пол ведёрка,
Творить наш художник в клозете собрался,
Долго художник шедевр свой выкакивал,
«Голод» название первенца было.

Не прошло и недели как наш Церетели,
Похвастаться мог не одним экспонатом,
Расставлены были в каморке Акакия
К счастью соседей весьма охлажденные.


Явившись к владельцу салона Акакий,
Упав на колени требовал залу,
Дабы шедевры увидела публика
Сознанье теряя от креатива.

Владелец навстречу пошел неохотно,
Электорат задурить – то талантище нужен!
Но видя в Акакии дурь несусветную,
Поверил в него, ведь вверху таких много!

Изо дня в день распинался Акакий
С яркой харизмой у экспозиции,
О высшей поэзии в казалось бы низком,
О даре божественном к нему снизошедшем.

Шедевры какие увидели зрители:
«Голод», «Испуг», «Огурцы с молоком»,
«Утро банкира», «Алмазная пыль»-
И прочие вызовы высшему обществу.

Валом валит охмуренный народ
О завитке направленья прослышав,
Критики, чуйкой почуяв доход,
Пишут ночами статейки хвалебные.

Дальше по схеме избитой пошло,
По полной программе Акакий кобенился,
Так перло, что курит в сторонке Вангог,
В грехах и излишествах творец наш резвился.

Такая вот вышла у нас аллегория
(Совсем не комедия-больше трагедия)
Как мы-человеки, увидев, услышав,
Нечто в блестючках, в обертке изысканной,
Слопать готовы все то что не следовало.