Станция Василеостровская и Голубая Мечеть

Станция Василеостровская и Голубая Мечеть


1

Кадка хрустальной луны
Льет на поляны тепло –
Сказок текучие сны
Нам ли испить тяжело.

Ветра волшебный рассказ
Бает задумчивый стих:
Что же случилось у нас,
Что ж не увидели в них?

Звездные искры, любя,
Взвились в туманов крыла –
Не доглядел в них тебя,
Али тех, с кем ты была.

Грезы, как тихий маяк,
Трогали ночь на пути –
Снилась работа моя,
Что я доделал почти.

Знанья, как теплая шерсть,
Грели дела и слова,
Но не о ней грусть в душе,
Что я поведаю вам.

Понял заветы без мук,
Плод дав сомненью-ужу,
Остров Васильевский, друг,
Где за копейки тружусь.

В дреме событий и строк,
Где для познания сеть,
Выход похож из метро
На Голубую мечеть.

Плиток раскрашенный вид
Спрыснут сандала смолой –
Дом сей в Стамбуле стоит,
Что кличем мы Тембулой.

То не судьбы каламбур,
А парафраз в облака –
Был я там, но Петербург
Ближе ли, дальше слегка?

2
Время, сомненья рассей
По несказанным мирам –
В Константинополе сей
Высится мудрости храм.

Был в Византии раздор,
Что ей не вылечить, нет –
Древний Софийский собор
Брал молодой хан Ахмет.

В греческих нив полудрем
Взъелась османов орда,
Двор и царица с царем
Скрылись в соборе тогда

Камень давил виноград,
Но сберегались судьбой
Клирики и целый град,
Были ль средь них мы с тобой?

Выйдем сквозь времени сеть,
Мудрость, не злобу копя,
Коль Голубая мечеть
Станет Софией опять.

То есть мечта в платье мук,
В плаче касыд и канцон –
Сон и преданье… но вдруг
Ты ль бьешь ладонью в лицо.

Только не больно за весть
Повесть любви рассказать:
Как же красива ты есть,
Шлем, с поволокой глаза.

Кудри вьют звонкую тишь
В сон, чтоб проснулось добро –
Даже не бьешь, а летишь
В озеро слез средь метро.

Но нет там луж, лишь гроза
Где-то вверху… с полутьмы
Пруды колышет в глазах,
Веки, как шлюпки, умыв.

Весла ресниц поверни –
Молвлю я сквозь грусти песнь:
“Вот же выходят они
С нами из Питера днесь.

В них тает вечности лед,
Время забвенье не ест –
Сход из Софии идет
И из других дальних мест.

Путь совершить до зари
Им в эскалатор у скал”
Ты же осталась внутри,
Дав мне цветущий сандал.

3
Знаю, приданье старо
Смелости сквозь лет испуг –
Ты ли садишься в метро,
Шепчешь: “До встречи, мой друг”.

Слез лепестки вдаль несешь
В битве эпох ли, ватаг….
И просыпаюсь я все ж
Дома, один, просто так.

Жив, вечной тайной спасен,
Что провела время в весть,
Тает пленительный сон,
Но…есть сандал в нашу честь.

Черного древа секрет,
Запах и цвет горько-бур.
Все-таки я на Ахмет,
Ты ль Тембула, Петербург?

Пусть не цветет там сандал,
Но дым метет звезды в ночь
К тем, что во сне увидал –
Сможешь им дальше помочь.

Снимет сандали без мук
Не человек… ну и пусть –
Остров Васильевский, друг,
Где для познанья тружусь.

Примечания

Когда в Константинополь вошел турецкий хан Ахмет, многие его жители спрятались в Софийском соборе. По приданию, когда Константинополь вновь станет православным, они выйдут из собора. Константинополь был переименован в Стамбул или в Тембулу. Софийский собор, после закрашивания фресок, в Голубую мечеть.

Вестибюль станции метро Василеостровская в Петербурге отдаленно напоминает убранство голубой мечети в Стамбуле.