Глава I Эпизод 4 -Светлячки-, -Незабудка и Огонёк-

В век кутежа и развлечений
Как высшей формы бытия,
Плеяда шумных заведений
Со всеми видами питья

Встречает жителей, уставших
От вида самоё себя.
Средь нас сыскать нетанцевавших,
Кто каблуками не дробя

Кафе, или концертных залов
Полы, всю жизнь свою прожил,
Получится до смеха мало.
Кто хоть бы раз не возложил

В алтарь пройдохи Диониса
Воспоминания свои?
Когда под утро голос высох,
И горло у любой струи

Водой мечтает оживиться,
То сердце начинает биться,
А голова ещё сильней.
Да только впрок бы думать ей!

Почтенный труд людских поилен
По мне, так недооценён:
Любой режим в стране всесилен,
Когда бездельник упоён.

Пассионарные зачатки
Весьма недурно топчет водка:
Всю возбудимость без остатка
Снимает, прогревая глотку.

Но сильно алкоголь ругать
При власти рыночной не стоит:
Всего дешевле достигать
Из благ, что сердце беспокоят,

Не дорогой автомобиль,
Который статус подтверждает,
Изящно поднимая пыль,
Вдоль школы двести выдавая,

А старый добрый алкоголь —
Убийца всяческих амбиций.
Недостижимый стимул — боль,
Что рынком в обществе плодится:

Достигши полного охвата,
Уродует стремленья к счастью.
Труд за единую зарплату,
Но без душевного участья

В "работе" видит корень "раб".
Надеюсь, это лишь этап,
Ведущий общество к здоровью,
Что обойдётся малой кровью.

Так, город, где жила Оксана
И ей спасённый парень Саша,
Был бриллиантом для гурмана:
Одно кафе другого краше,

В любом районе ресторан,
Неоновые двери баров,
С тематикой из разных стран,
С репертуаром кулуаров

На всякий вкус и всякий цвет.
Каких изысков только нет
В еде, питье и развлеченьях.
С собой с желанием печенье

И комплимент дадут от шефа
Многоискусных поваров,
На входе стопку для прогрева,
Чтоб был клиент к еде готов,

Со старта праздник предвкушая
И счёт расчётный иссушая
Во благо честных коммерсантов.
Из необычных вариантов

Есть музыкальные арены:
Огромный зал напротив сцены
Как танцплощадка для людей,
На стенах много фонарей,

Балконы — там, где поспокойней,
И бесконечно длинный бар
С обильем снадобий убойных.
Сюда приходят млад и стар

Послушать музыку, что им
Особенным певцом своим,
Его талантливой подачей
Для слуха кажется всех слаще,

И чтобы мощью акустической
Дойти до неги экзальтической.
На новой "Стадиум-арене"
Давал за свой привычный ценник

Концерт певец "AI Fallout"*
Как модно, в западной манере.
Что выступленье — то нокаут
Охране, ведь толпа на двери

____________
*Последствия искусственного интеллекта
[Эй Ай Фоллаут]
____________

Кидается. Такой билет
Достался Саше и Оксане.
И вот, вечерний меркнет свет,
И перед тесными дверями

Стояли Ксюша с Александром,
Хотя заранее пришли.
Они на выходе центральном
Как и условились, нашли

И были рады этой встрече.
Обнявши ласково за плечи,
Она сказала: — Саш, привет.
— Ну здравствуй, — прозвучал ответ,

— "Пойдём?" — "Пошли" — Подставив локоть,
Без продолженья диалога,
Ей Саша предложил идти.
Часы спешили к девяти.

Охрана, будучи серьезной,
На всех смотрела очень грозно:
Вести себя, как камень, твёрдо
Способен только мастер спорта,

По крайней мере так глядеть.
Охранник должен осмотреть
Любого вдоль и поперёк,
Ведь коль концерт не уберёг

От вноса внутрь вещей опасных —
Работа вся его напрасна,
Хоть впредь доказывай упёрто,
Что пятикратный мастер спорта.

Осмотр прошёл без происшествий.
И полчаса унылых шествий
Спустя, ребята оказались
У гардероба. Раздевались,

И до события разгара
Пошли традиционно к бару.
— Что будешь? — Он спросил учтиво.
— А что тут есть? Давай по пиву?

Из богатейшей винной карты,
Представленной гостям "арены",
Милей янтарные стандарты
Под слоем бархатистой пены,

Поскольку очередь и давка
Влечёт удушливость и жажду,
Поэтому, у барной лавки
Струится пиво. Но не каждый

Считает жажду страшным риском.
И кое-кто с бутылкой виски
Встречает творчество певца.
Такие гости до конца

Концерта редко доживают:
К стене, иль полу прилипают,
А после ползают, как дети,
Ища покоя в туалете.

Конечно, каждому здоровье
На индивидуальный градус
Насыщенности спирта кровью
Отмеряно. Чуть-чуть осталось

До выхода звезды на сцену.
Народ теснится постепенно,
И вот уже не повернуться.
Ажиотаж — у сцены мнутся

Поклонники постмодернизма
С неповторимою харизмой:
Кто весь насквозь в татуировках,
С кольцом в носу, как у коровки,

Цветные волосы, немного
Как в сказке про единорога,
Иные вместо кислорода
Вдыхают пар от электрода

Под виноградным глицерином.
Теснятся женщины к мужчинам,
От хмеля потеряв стесненье,
Ища в касаньях утешенье.

Asinus asinum fricat* —
Давно уж так не говорят:
Осёл мол, трётся об осла.
К нам праздность пьяная пришла,

____________
*Осёл трётся об осла (свой хвалит своего, дурак хвалит дурака и т.д. — знач.)
[асИнус АсинУм фрикАт]
____________

Шагая по костям морали.
Когда-то сдержанней бывали
Сыны Советского Союза,
Теперь, под "непосильным грузом"

Идут "усталые ослы"
Тереться под кислотный хаус.
И в обстановке полумглы,
В толпе нетрезвой растворяясь,

Находят жертву-кандидата
Для извращённого контакта,
Причинным местом или прочим
Касаясь отвлеченных очень.

Кто отстраняется от них,
Мол, на концертах так бывает,
Кто в драку лезет, кто притих,
А втайне радость получает:

И так уходят стыд и страх,
Коль одобряет "кандидат".
Танцуя на благих костях,
Asinus asinum fricat.

На эти действа вместе глядя,
Оксана с Сашей ухмыльнулись.
— Какой-то это странный дядя! —
Но коль уж в это окунулись,

Они решили достоять
На свой дальнейший риск и страх.
А мимо начали мелькать
Всё чаще, с пустотой в глазах

И замутнением стеклянным
На фоне крупного зрачка
Не так, чтобы назваться пьяным.
— Наркотики, наверняка, —

Озвучил точный вывод Саша.
Он видел их уже и раньше,
Когда средь мирных на армейке
Курящих видел на скамейке.

Ему поведал врач армейский,
Что доставать свисток судейский
Не стоит сильно торопиться,
Когда при нём грозят упиться,

И затянул большую речь
О тех, кого не уберечь
От утопленья в алкоголе.
Как будто так сказал он, что ли:

"Людская психика берет своё начало
В материях пусть сложных, но столь хрупких.
И микроповрежденье б означало,
Что треснет уязвимая скорлупка

Рассудка, или будет ждать подпитки,
Точнее, средства, чтоб убавить стресс.
И льются алкогольные напитки
При чаяньях целительных чудес.

Но это яд структуры для лимбической,
Убийство для контроля возбуждения.
Но так уж вышло строго исторически,
Что более комфортного решения

Чтоб погасить гнетущую тревогу,
У возбудимых личностей не сыщется.
И им приходит быстро на подмогу
Напиток на "божественно очищенной

Колодезной фильтрованной воде",
И крепостью в районе сорока.
Всем сердцем их сочувствую беде —
Тревога вечной ношей нелегка,

И как судить того, кто перманентно
Находится в панической атаке?
В таком аду, уверен стопроцентно,
Свои моралистические враки

Оставил бы и трезвенный невролог.
Поскольку, в среднем, век у пьяницы недолог,
То лишь тоска по нём находит выраженье
Во мне, когда ругают прегрешенья

Его алкоголического быта.
А знал бы ты, что в разуме сокрыто,
Который топит в яде сам себя,
Попутно организм себе губя:

Звенящие пустоты одиночества
И страх перед последующим шагом,
Похмелье, как предсмертное пророчество,
И мысли, перетянутые мраком.

И будто вечно пред глазами суета,
И давящая непосильно паника.
Я как-то видел, как постигла красота
Успокоенья мира, одного органика*,

__________
*Человек с дисфункцией, повреждением головного мозга (например, после гипоксии, инсульта, очаговое поражение и т.д.).
__________

Который, выпивши сто грамм, опомнился,
И успокоившись, захорошел.
Уселся, словно Будда, в позу лотоса,
И так бы экзальтически замшел,

Да только срок всему отмерян в мире,
И спал его недолговечный транс.
На возбудимых личностей я стал намного шире
Смотреть со снисхождением сейчас.

Однако ж, алкоголю есть замена
В борьбе с неодолимою тревогой:
И здесь я попрошу на сцену
На выручку, и скорую подмогу

Психолога. Но главное — безделье
Занятием каким-то побороть.
Туда свои силки расставит зелье,
Где сбит ориентир, и правит плоть,

Где творчество подавлено в зачатке
И нету всеобъемлющей любви.
Всё это видно в пьяном отпечатке
Эмоций, коих спирт не подавил."

Забавно, что запомнил это Саша,
И, вспоминая, он немножечко завис.
Теперь, когда он был постарше
Ему готовила сюрприз

Незамудрённая "гражданка".
Всё было будто наизнанку,
И только в Ксюшиных глазах
Сиял ему понятный страх

Непредсказуемых движений
Людей из тесных окружений.
И Александр две ладони
Как в рукопашной обороне,

Поставил по бокам Оксаны,
Чтоб кто-то очень сильно пьяный
В таком недружелюбном скопище
Не колебал его сокровище.

Тут свет потух. Зажглись софиты.
Концерт объявлен был открытым
Вступленьем "Intro" от певца.
И он, от своего лица,

Поздравил всех с приходом лета.
И кажется, тряслась планета
От покорённой им толпы.
О, молодёжные столпы,

Отцы-создатели тенденций!
Я восхищён от всего сердца
Как проникаете в умы
Людей, чего не можем мы —

Друзья, товарищи, родители,
Коллеги и руководители,
Ведь только с музыкой словцо
Заходит правильным концом:

Таков секрет у восприятья.
У Ксюши всколыхнулось платье,
Когда подняли руки вверх
На исполнителя. У всех

Открылось новое дыханье.
Теперь с удвоенным стараньем
От всех, Оксану кто толкал,
Её спокойно защищал

И аккуратно Огонёк.
Но что бы он поделать смог,
Хоть будь забором он железным —
Когда вокруг тяжеловесным

Сжималась куполом толпа.
Стоишь ты, иль уже упал,
Всем абсолютно наплевать.
Здесь оплеухи получать —

Лишь часть программы развлечений.
Средь хаотических течений,
Что стало в этот вечер дёгтем,
Оксане пьяный мальчик локтем

Ударил в грудь. И очень хлёстко.
И Александр его жёстко
От рецидива оградил.
Нет, не ругал его, не бил,

Лишь пригрозил, что коль обидит,
То во второй забудет фразу
"Солдат ребёнка не обидит".
Кто ж малолетнюю заразу

Законно лично воспитает?
И ожидать, что он впитает
Урок физической расправы —
Абсурдно. Ведь тогда была бы

Система пенитенциарная —
Сплошная техника ударная.
Но мы живём, и к счастью, так,
Как Моисей с того куста

Нам завещал. И прегрешенья
Дано судам лишь дозволенье
Судить: то Саша понимал,
Да и руки не поднимал

Он кроме крайней обороны —
На потерпевшего законы
Обычно хилой стороне.
А Саша закалён в войне,

И он не понаслышке знал:
Удар от взрослого мужчины
Когда по телу прилетал,
То мог летальною причиной

Постичь того, кто слаб здоровьем.
А если парень молодой,
Да здесь — то явно не герой.
На призывное поголовье

Он очень возрастом похож,
Плюс-минус. Интересно всё ж
Как в дно пускают молодежь,
Куда лишь совершеннолетний вхож?

Но это только к нео-мамам
И нео-папенькам вопрос.
Как узнавать, когда к ста граммам
Потомок возрастом дорос?

Оксана чуть от боли резкой
Грудною клеткой сократилась.
Казалось бы, рукою детской...
— Оксана! Ксюша, что случилось?

Она прерывисто сказала,
Что ей уже так прилетало.
И тут, со сцены человек
Всем объявил любимый трек:

Толпа теперь плотней сбивалась,
Чтоб в ней кольцо образовалось,
Крича при этом истерически.
Готовя ритуал языческий,

Народ доказывал, что плоть
Ещё уму не столь подвластна.
Господь помог бы побороть
Такой досуг весьма опасный.

Но aut deus, aut natura*
А коли Бога с нами нет,
То умерщвляется культура,
И наступающий рассвет

____________
*Или Бог, или природа.
[Аут дЭус Аут натУра]
____________

Встречает ритуальным трансом
В алкоголическом угаре
Единомышленным альянсом
На танцплощадке и на баре

Под сильным хмелем молодёжь.
Иного вряд ли здесь найдёшь:
Безделье стало смыслом их,
В разгульных головах своих

У них один лишь вид веселья —
Испить дурманящего зелья,
А дальше — будь, как оно будет,
Ведь кто из выпивших осудит

Того, кто выпил? Между тем,
Толпа расходится, чтоб "слэм"
На пьяных испытать телах.
И как в далёких временах

Когда кулачные бои
Ещё обрядовость имели,
И в них с безумным взглядом шли,
В глазах белок краснел от хмеля.

Так и сегодня этот "слэм",
В котором не пойми под чем,
Как звери, бьются друг об друга,
И тем, что меньше — явно туго.

Кто зуб, кто облик потеряет
При столкновении таком.
Кто "слэмился", потом бывает,
На утро с выбитым плечом

И междурёберною болью
Проснётся с сухостью во рту,
Присущей каждому застолью.
Припомнив, как в большом поту

Толкался, словно сумасшедший.
И это норма развлечений!?
А юный дух, в тот транс вошедший,
В себе не видит отклонений,

И то, что первобытным стал
Досуг — вопрос клинический:
Что из себя он выбивал
Столь фанатически?

И Саша накричал Оксане
На ухо: — Может, отойдём?
Она в ответ кивнула Сане.
Вцепившись за руки, вдвоём

Поплыли в сторону уборной.
На входе тип в толстовке чёрной
С моднячей длинной бородой
Товар им прочил ходовой.

Ему сурово рявкнул Саша,
Чтоб тот немедленно отстал.
Казалось, будто бы, чем дальше,
Тем воздух только дымом стал,

Причём отнюдь не сигаретным,
А с жжёной густотой соломы.
Санузел вышел не дискретным.
Оксана молвила: — Ну что мы,

Пошли. — и разошлись в кабинки,
Где с чистотой дела все плохи.
Под звуки золотой пластинки
С соседних доносились вздохи,

Коим уместным показалось,
Не подбирая лишних слов,
На первом встречном снять усталость
За счёт различия полов.

Твердят, что человек несовершенен,
И что пороки — это часть людской природы.
Но чем тогда наш вид как высший ценен?
Что близится к животным год от года?

Что деятельность мозга подавляет
Дурманящими разум веществами?
Что жить в бездонной похоти желает?
Задуманы могучими творцами,

Вселенной познающими пространство,
А всё свелось к желанию кутить.
Не порицается, приветствуется пьянство
И мысль о том, что можно всё купить:

Семью, работу, даже друга.
И упиваться праздной ленью
Вверху цепочки потребленья —
Теперь образчик для досуга.

Рекламы цель — посеять алчность,
Чтоб все завидовать хотели.
Торговцы получили гласность,
И словно черти-менестрели

Творят хвалу семи грехам,
И с дозволенья государства
Букмекер предлагает нам
(с сертификатом на коварство)

Поставить весь доход на ставку.
Хотя, при времени таком,
Азарт, иль водка в винной лавке,
Для экономики в одном

Ключе имеет выраженье:
Налог течёт рекой в бюджет.
Рентабильней, чем разложенье
Здоровых обществ — сметы нет.

Ребята встретились на входе,
Напротив паренька в толстовке.
— Ну что, я думаю, уходим? —
Сказав, Оксаночка, неловко,

Приблизилась губами к Саше,
Чтоб в ухо фразу прокричать.
Он может, это понял даже,
Но всё ж решил поцеловать.

— Пошли, — и Ксюша улыбнулась,
И крепко за него вцепилась.
И пара сквозь толпу пробилась,
Оделась и переобулась,

И под руку на свежий воздух,
Буквально вылетев из зала,
Ушли. На небе, в точках звёздных,
Луна безликая сияла,

Укрытая вуалью тонкой
Прозрачно-дымных облаков.
Послеконцертной перепонкой
Не слышно шелеста ветров

И пения вечерних птиц
Ещё не в силе блеск зарниц
В начале ласкового лета,
Но город не слыхал про это,

Укрытый заревом своим
Не спит. А стало быть, не видит,
Как мир под куполом ночным
Как будто бисером осыпет

Вослед за солнечным заходом;
Как Млечный путь плодит вопросы
"Где верх? Где низ у небосвода?"
И как космические слёзы

Стекают ливнем метеорным,
Следами падающих звёзд;
Как светлячки люминофорным
Свеченьем тел сквозь влагу рос

Мерцают магией невнятной,
Понятной только им самим,
Как догорающие пятна,
Что чревом пламенным своим

Недолгий освещают путь.
Им пищи непонятна суть:
У них и есть-то вовсе нечем.
Их быт как будто бы подсвечен,

Но это только чтоб уйти
И потускнеть, как гаснут свечи.
Я так хотел бы их спасти!
Но после предрешенной встречи

Их свет теряет смысл всякий:
К чему сгорающему флаги,
Когда цель жизни — выгорать?
Так что? Позволить им пылать,

Пока не смеркнет то немногое,
Что им дала природа строгая?
Такие мысли посетили,
Пока на воздух выходили

Одновременно Сашу с Ксюшей.
— Ну и дела, да Саш! Послушай,
Я не была совсем давно
В таких местах. Не мудрено,

Что всё так сильно изменилось.
Хотя и раньше пьянка длилась
Не меньше этой. Погоди!
Что там напротив? Впереди!

Мне кажется, там можно сесть.
А ты ещё не хочешь есть?
— "Да нет", — "Да ладно, скажешь тоже,
Ты парень крепенький, похоже,

А вам еды для поддержанья
Спокойствия и выживанья
Конечно, более, чем нам.
А если я уж голодна,

То ты, скромняга, и подавно.
— Уговорила, Ксюша. Ладно!
Тебя, смотрю, не проведёшь.
Откуда знания берёшь? —

И устремилась пара наша
В кафе с названием "Наташа".
Его владелец, некий Коля,
Боготворя благую долю,

Любовью воодушевлённый,
Открыл гешефт одноимённый
С его любимою женой.
И шедши на волне одной,

Шутя о свежих приключеньях,
Оксана с Сашей шли в кафе,
Решивши заказать парфе
И попытать судьбу в печенье.