О вечной кисти и палитре

Расстелен тпежный плат
от Хребта дл Лби –
хантыйский мой райский сад
с радугами палитр.

Узор вплетется в узор –
таволга и кипрей.
Ветра с вершиной спор,
ночь открывает дверь

лешим, нетопырям,
пляске звезд на воде.
Бабушки сарафан
на виденья надет.

Сказки – в каждом углу,
сказы – на потолке.
Керосиновый круг.
тайных скрипов оркестр.

Мальчик – веки враспах,
слух – до самой Оби.
Учит жизненный страх:
вот – дороги изгиб.

вот – следы:
два и два,
когти, пятка гола.
Плавно движется зверь,
два срвиных крыоа
воздух держит, дымясь,
тень нахожит на тень.
Ходит в озере язь,
речка налита всклень.

Утра пальцы шуршат,
ставни веки взметнут.,
в сказку просится взгляж,
где заря – словно трут –
зажжена от вчера,
зажжена от веков.
Мальчик – вглубь,
мальчик – вдаль
живописных икон.

Торум принял обет,
и теперь не отстать.
кисть исследут след
круга, шапа, креста.

Катит шар на закат,
шар рассветный устал.
Спиннинг не виноват –
нахлыст беден у скал.

И Карпинск на Турье
променяв на Югру,
ы галепейном музее,
умепев, не умру.
Буду ночью бродить
под прицелом картин,
и судьбе нечем крыть –
на два племени сын

не по Стиксу плывет –
в обласе по Оби,
и гагара поет –
так и быть,
так и жить.