Бумажный бог

Ей все казались такими мелкими,
Как мелкие реки или тарелки.
Морских глубин, увы, давно не ждала,
Просыпалась утром и просто жила.

Кофе варила, готовила завтрак,
Не заглядывала в пустое завтра.
Детей целовала, шла на работу,
Кого-то встречала, ждала кого-то.

От безысходности и горькой тоски
Рыдала в подушку, рвала лепестки.
Жила, ни на что уже не надеясь,
Собой одной безраздельно владея.

Так и чахла она до лучших времен,
Пока на сцене не появился... Он.

Он! - воскликнула она очень твердо.
Он будет моим живой или мертвый!
В лепешку усердно пускай расшибусь,
Но счастия не упущу, эх, добьюсь!

И началось... Днем борщи и котлеты,
Вечером кольца, чулки и браслеты,
Целыми днями всё о нем, для него,
Себя не помнит, лишь его одного.

Какие подруги, какие друзья?
Ни о ком больше думать не сметь, нельзя! 
Как Господу Богу себя посвятить,
Говорить часто, много - прости, прости.


Вот такой она смастерила рецепт,
Осунулась и похудела в лице,
Никуда не ходила и не звала,
Как святыне молилась и берегла.

Кумир был кичлив и запредельно строг,
И точно знал, он не божок, просто Бог.
Ничего по сути, увы, не давал,
Зато с вожделением брал, брал, брал, брал...

Она отдавала - бери, мой Боже,
Не полюбить ты меня, ах, не можешь,
Все к ногам твоим, весь глубокий мой мир,
О, господин, и дней и ночей кумир!

Сердце бедное ей связал и прожег,
Оказался бумажным ее божок.
Встал однажды, картонную пыль стряхнул
И пустился в бега - не сдюжил, струхнул.

Разбито корыто, такой вот сюжет,
Другого такого не будет. Нет, нет!
Подушка мокнет, посуда не мыта,
Любовь обманула, как карта, бита.

Любовь, конечно, подвиг, но кто герой?
Не выбирайте, девки, калач с дырой,
Он не наполнит смыслом ваш дивный сад.
Чтоб не кричать: что делать, кто виноват?

Что делать, что делать, кто, кто виноват?..