Маленькие комедии. Тристан и Изольда

«Маленькие комедии»
 

 
 
                Тристан и Изольда
 
 
Действующие лица

Мария Французская (Marie de France)
 
Элеонора Аквитанская (Eleanor of Aquitaine) 

Генрих Второй Английский (Henry II of England)

Король Марк (King Mark), герцог Корнуолл
 
Королева (Queen), жена короля Марка
 
Тристан
 
Изольда
 
Энигма
 
Автор
 
Время действия: VIII столетие (Англия, Корнуолл), XII столетие (Англия, Лондон), наши дни – Подмосковье.

 
 
 
Пролог
 
Ближнее Подмосковье. Августовский вечер. Назойливо слышна собачья перебранка. В воздухе ни дуновения. Тишина, покой, дачная уютная скука.
 
Энигма
 
              – Привет! Раскис без дела – вот и я!
                А думал всё: любовь прошла – забыла?
                И не надейся, милый друг, не тут-то было –
                Пора за дело браться, как всегда.
 
Автор
 
              – Куда теперь? Опять в погоню «Время Первых»?
 
Энигма
 
              – Отличный выбор… даже жаль, что сам – не я.
                Но ты, конечно, тоже голова,
                В единой связке – не для слабонервных.
                Фантазии тебе не занимать,
                А мне ума – по полочкам расставить.
 
Автор
 
              – Сказать ты хочешь…
 
Энигма
 
              – Подскочил опять!
                С пол-оборота – кто тебя не знает?!
                Я вижу, как ход мыслей начинает
                Обратный в глубину веков отсчёт.
                Я отступаю – твой теперь черёд
                Стать господином позабытых таинств.
 
Автор
 
              – Я был, признаться, в настроении прескверном…
                И новый путь в эпоху «Время Первых»
 
 
Сцена Первая
 
Конец 12-го столетия. Некий высокий двор. Вполне возможно, что самого Генриха II Английского. Многочисленная публика. Свет свечей и треск углей в каминах.
 
Marie de France
 
              – Он часто клял себя за робости слепца,
                Глупца, не выходящего наружу –
                В тот мир казалось, где он был не нужен…
                И прятался в личине гордеца.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              –  Печальная история…
 
Marie de France
 
              – Печальней…
                Могла бы я Вам на ночь рассказать.
                Любовь хранит страдания печать
                И траурный звон погребальный.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              –  Но всё же… не стемнело, вечер длинный,
                И почему бы не начать рассказ?
                Ночь впереди, а в летний поздний час
                Порадуйте нас повестью старинной.
 
Marie de France
 
              – И рада бы, да в ней одна печаль…

Eleanor of Aquitaine
 
              – Мы не печаль себе оставим, а мораль.
 
Marie de France
 
              – Так слушайте, Вы этого хотели,
                А я рыданья запираю еле-еле…
 
                * * *
                За честь сочту вам рассказать всю правду…
                В народе звался рыцарь Шевруфей –
                Так жимолость зовут в стране моей.
                И нрав его был прозвищем оправдан.
                Я расскажу, как это было, почему
                Им не дано было отправится к венцу.
                Он именем был наречён Тристан,
                И он влюбился с жарким пылом в Королеву,
                Был на поруки справедливо предан гневу,
                Но от любовных пал невыносимых ран…
                * * *
                Король – он звался, если помню, Марк –
                Был страшно зол на рыцаря Тристана
                За то, что тот, под действием дурмана
                Посмел всем сердцем Королеву полюбить.
                Тристана поглотил дорожный сумрак;
                Он должен был исчезнуть из страны.
                Посты гонцами оповещены:
                Приказ безжалостен: коль встретится убить.
                Тристан успел страну рождения Уэльс
                Достигнуть и прожить там ровно год,
                Мечтая море пересечь – не смог,
                И без конца рукой сжимал эфес.
                И вдруг решил: бесчестие быть трусом,
                И уподобился Тристан французам. 
 
Eleanor of Aquitaine
 
              – Я вся в волнении!
 
Marie de France
 
              – Беда случиться позже.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              – Мне кажется, я до конца не доживу.
                Я сохраняю верность Королю,
                Но безучастной быть к Тристану невозможно.

Marie de France
 
              – Тогда я с позволения продолжу…


 
                Сцена Вторая
 
Там же. Входит король Генрих II Английский (Henry II of England). Все почтительно кланяются.
 
Marie de France
 
              – Милорд…
 
Henry II of England

              – Я что-то пропустил?
 
Marie de France
 
              – Мы только начали новеллу о Тристане…
 
Henry II of England

              – И о любви его запретной к даме,
                Которую он сам и погубил?
 
Marie de France
 
              – В том не было его вины.

Eleanor of Aquitaine
 
              – Он исстрадался.
 
Henry II of England

              – Я поспешил, конца новеллы не дождался.
 
Marie de France
 
              – Господь всемилостив. Что с нами будет?
                Мы видим смерть, несправедливость каждый день…
                А кто спасёт страдающие души,
                Попавшие друг к другу в вечный плен?
                Уйти, куда глаза, спасаясь бегством,
                Оставив всё, что дорого душе?
                Кто примет беглеца? В какую бездну
                Готов уйти, лишённый веры, в мятеже?
                Господь даёт не только утешенье,
                А и поступкам неоправданным прощенье.
 
Henry II of England

              – Прости, сестра, мой слух к твоим услугам,
                А сердце бьётся с непривычным стуком.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              – Вы воплощённая природой Доброта.               

Henry II of England

              – А Вы, моя любовь, дар всепрощенья.
 
Marie de France
 
              – А я, сгорая при милорде от стыда,
                Открыть истории позволю продолженье…
 
                * * *
                Скорбит влюблённый безответно и скорбит…
                С тяжёлым сердцем он готов погибнуть –
                Напрасный труд препятствия чинить,
                И караулить труд напрасный неусыпно.
                Тристан задумчивый, без меры грустный…
                Ночной покров его скрывает путь –
                Любовь терзает, не даёт уснуть,
                А сердце гонит ветерком попутным.
                Глубокой ночью он достигнул Корнуолл
                В окрестностях любимой Королевы…
                И спрятался, без сил, в крестьянском хлеве –
                Куда его лучины свет в ночи привёл.
                Едва забылся тяжким сном, вошла крестьянка –
                Красавица из местных бедняков;
                По образу, подобию – дворянка.
                Не пара для поместных дураков...
 

 
                Сцена Третья
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Предутренняя тишина и тьма тьмущая. Тристан пробрался в дом, затаился где-то на сене и уснул…
 
Автор
 
              – Теперь, когда он так влюблён,
                К нему не придерёшься.
                Ответным пылом обделён
                В любви неосторожной.
                Она одна! Милее нет!
                Как жаль, что не в Париже –
                Он ей признался бы чуть свет,
                Как кошке кот на крыше:
               «Моя любовь к тебе не блажь,
                Не чудное мгновенье –
                На веки я всем сердцем Ваш…
                Простите за волненье.
                Один невинный поцелуй
                Мои излечит боли,
                Не любишь если, расколдуй
                И отпусти на волю»
                Прильнёт она к его груди
                Под сладостное пенье:
                «А что там будет – впереди?» –
                Имеет ли значенье?


Девушка (шёпотом)
 
              – Вы кто?

Тристан (тоже шёпотом)
 
              – Кто я? Я – странствующий рыцарь.
                Ночь переждать решил у Вас…
 
Девушка (шёпотом)
 
              – В хлеву?!
 
Тристан (с заметным волнением)
 
              – С тем, чтобы рано утром ко двору
                На рыцарский турнир чуть свет явиться.
 
Девушка
 
              – Тогда седлайте загодя корову.
                Позвольте только перед этим подою.
                Каким бы ни был на турнире враг суровым,
                Она наездника не подведёт в бою!
 
Тристан (во весь голос)
 
              – А публика?!
 
Девушка
 
              – Покатится со смеха.
                И кинется вас на руках качать,
                Но есть одна досадная помеха…
                Ваш запах может королеву засмущать. 

Тристан 
 
              – Ах, да! Как я об этом мог забыть?
                Духов здесь не достать, и как же быть?
 
Девушка
 
              – Духи-то ладно. Мне седлать корову?
                Её Кудряшкой я зову… так... к слову.
 
Тристан 
 
              – Приятно познакомиться. Тристан.
 
Девушка
 
              – Кудряшка, промычите – как он Вам?
 
Тристан 
 
              – И пусть подскажет, как зовут хозяйку.
                Я не представился, а должен был спросить.
 
Девушка
 
              – Изольда. Говорю Вам без утайки.
                Любить и миловать прошу, а не судить.
 
                Сцена Четвёртая
 
Наши дни. Ближнее Подмосковье. Абрамцево. Тёплый, пасмурный день, чуть за полдень, когда лень матушка вступает в свои права… большой ошибкой было бы в такие минуты открыть компьютер и прочесть.
 
Энигма
 
              – Ты что наделал? Ты убил сюжет!
                В хлеву любовь Тристана и Изольды?!
                Во мне протестный голос вопиет.
                Принять такое не могу, увольте.
 
Автор
 
              – А что такого? Пьеса – пастораль.
                К чему эмоции такие и печаль?
               
                * * *
                Однажды ранним утром в задумчивости брёл
                И вдруг пастушку встретил под розовым кустом.
                Она к любви взывала – я был бы только рад
                С ней потеряться где-то среди любви отрад.
                Я обратился к даме: «Достоинства – не счесть!
                Когда их рядом с Вами делить сочту за честь»
                В ответ она вздохнула: «Я не могу принять…
                Ревнив мой друг-любовник… нас может не понять.
                Любовь его искусна – куда Вам до него!
                А мне признаться много его и одного…»
               
                * * *
                Я это не придумал, а только перевёл.
                Такие пасторали – фольклор обычный сёл.
 
Энигма
 
              – Потешился? Довольно – пора и меру знать.
                Ошибки, что наделал, усердно исправлять.
                Он мчался к королеве, она ждала его –
                Любовь её в напевах, а чувство глубоко.
                Согрей её словами и передай привет.
                За горькими слезами глаза не видят свет.
                Наветы и наветы, но не раскрыть себя,
                Беззвучно: «Где ты, где ты?» - роняют в ночь уста. 
 
Автор
 
              – Я понял… сложный случай… попробую, а вдруг?
                Не стоит огорчаться, мой беспокойный друг.
 
Энигма
 
              – Люблю тебя такого… послушный с полпинка.
                Но ты схитришь, конечно, почти наверняка.
 
 
                Сцена Пятая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Ранний рассвет. Тристан, Кудряшка и Изольда…

Тристан (обращаясь к Кудряшке)
 
              – О, Боже! Сон ночной бежит меня.
                Малыш с колчаном - бессердечный вор…
                Я изнываю от обстрелов, почём зря…
                Едва покину им хранимый двор,
                Как сон крадёт бессовестно Заря!
 
                О, Боже! Сохрани, спаси меня.
                Да – я злодей, я – бессердечный вор.
                Я изнываю от разлуки без конца;
                Готов любой нарушить уговор –
                Себе во вред и совести в укор.
 
                О, Боже! Мне казалось – счастлив я…
                Но почему так горестен мой взор?
                Я изнываю от любовного огня…
                Но как назло всему, наперекор,
                Пылает ярче с каждым днём костёр.
 
                О, Боже! Сон ночной бежит меня.
                Стрелок коварный – бессердечный вор!
                Я изнываю безответно почём зря;
                Признать готов безволия позор –
                Но шпоры в бок и ноги в стремена!
 
Изольда
 
              – Я всё могу понять, но не Кудряшка
                Прощение дарует в ранний час…
                Уснул… в коровнике… измученный бедняжка…
                И как он справится, подруженька, без нас?
                Пойдём, он только к вечеру проснётся,
                А там опять безволие начнётся.
                Но мы с тобой, подруга, две колдуньи:
                Его теплом согреешь ты в ночи,
                А я душистые с вареньем калачи,
                Подам с ванилью, крошкой мака и с глазурью…
 
 
                Сцена Шестая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, столица графства Труро. Покои Королевы. Она одна в глубокой печали поёт старинную ирландскую песню.
 
Автор
 
                Как мало нужно человеку для обмана:
                Одно словечко, что не воробей –
                И Флора превратилась в икебану,
                Красивую к бездушию людей.
                От мудреца до полного профана
                Сочится глупость изо всех щелей:
                Кто поумней, того берёт елей,
                А кто глупей – любитель балагана.
                Труд невелик – узнать спокойно, сделать милость:
                Кого и в чём фатальная вина?
                И так уж остро, глубоко впилась игла?
                Пока беда, как гром с небес, не приключилась.
                Но люди часто – и сейчас – предпочитали
                Замену облегченьям для печалей… 

Queen   
 
              – Я вижу - День приветствует Рассвет.
                Рассвет, который я всем сердцем ненавижу
                За муки, что приносит, за навет,
                Что чутким слухом за спиною слышу…
                Рассвет, Рассвет – тебя я ненавижу.

                Доверить Дню любовь мою не смей!
                Яд сплетен до ушей всевластных ближе…
                Завистницы, товарки всех мастей,
                Судачат стаями сорок на крыше.
                Рассвет, Рассвет – тебя я ненавижу.

                Всю ночь лежу в постели я одна,
                Мечтая быть к любимому поближе,
                Глаз не смыкаю в ожиданьях допоздна…
                Но милого на ложе я не вижу…
                Рассвет, тебя я сердцем ненавижу.
 
                Меня оставит милый друг… вот-вот.
                Я это неминуемо предвижу.
                Напрасен был любовный приворот –
                В любви признаний больше не услышу.
                Рассвет, Рассвет – тебя я ненавижу.

                Другая пусть Его полюбит так, как я!
                Я, слава Богу, это не увижу.
                Моё – страданий и потерь стезя,
                А час разлуки с каждым утром ближе.
                Рассвет, тебя я сердцем ненавижу.
 
King Mark (в приступе ревности врывается в покои королевы)
 
              – Я слышал Ваши слёзные стенанья.
 
Queen   
 
              – Нет-нет, Милорд!
 
King Mark
 
              – Не смейте возражать!
                В моём дворце… в покоях - комната свиданий…
                А я последним должен был узнать…
                Турнир, что был намечен на субботу,
                Подарит Вам желанную свободу.
                Кто победит, то Вас и увезёт –
                И пойте песни о любви ночь напролёт!
 
Queen   
 
              – Милорд! Ушёл… и мой настал черёд
                Избавить всех, лишить его моих хлопот.
 

    
                Сцена Седьмая
 
Конец 12-го столетия. Некий высокий двор. Вполне возможно, что самого Генриха II Английского. Многочисленная публика. Свет свечей и треск углей в каминах… и гробовое молчание. 
 
Автор
 
                Бывает, как огонь жжёт озаренье:
                И сразу ясно – всё вокруг не так!
                В одно короткое, неуловимое мгновенье
                От монолитности – крутой перекосяк.
                Не помогают многотрудные ученья,
                И в мыслях поселяется бардак,
                А каждый встречный – честь продавший враг,
                В чём быть не может малого сомненья.
                Остыло всё, но ветреный Пострел,
                Наставник ловкий ради поученья
                Раздуть огонь умело преуспел...
                А научил ли даровать прощенье?
                Едва пронзила ревности стрела –
                Так до утра сомненьям нет конца…
               
 
Henry II of England

              – Я… не могу поверить. Что я слышу?
                Рассказ о рыцарях до Круглого Стола?
 
Marie de France
 
              – Милорд, я слух Ваш словом правды не обижу.
                Я расскажу, как если век там прожила.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              –  Я не могу принять позор за Королеву.
                Я знаю, как чиста её душа.
                Я не поверю ни в измену, ни в подмену…
                Я бросилась её бы утешать.
 
Henry II of England

              – Вы так взволнованы… Пурпурное лицо…
                А пальцы свадебное теребят кольцо.
 
Eleanor of Aquitaine
 
              –  Милорд! Мы не одни…
 
Henry II of England

              – По этикету…
                Никто не смеет мне упрёки предъявлять.
                Раз мы коснулись странного предмета…
 
Marie de France
 
              – Позвольте мне рассказ свой продолжать.
            
Henry II of England

              – Позволю, но без бегства на край света.

 
                Сцена Восьмая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Вечереет.
 
Автор
 
                Порой случайность от неведомых щедрот
                Дарует, ждать её не ждавшим, счастье:
                Любовь, невинность, понимание, согласье –
                И наблюдает, что произойдёт?
                Не упивается Случайность властью,
                Не попрекает, не грозит – наоборот:
                Готова долю нового участья
                Внести, когда никто Её не ждёт.
                И пусть порой Её туманят очи
                Досада за разлуку и слеза,
                Что коротки порой бывают ночи,
                И наготове лучника стрела.
                Она находит только тех, кто ищет,
                И никогда за дар Любви не взыщет. 
 
 
Тристан (едва очнулся)
 
              – Я долго спал?
 
Изольда
 
              – До раннего заката.
                Ещё над лесом не сгустилась тьма.
 
Тристан
 
              – А где Кудряшка?
 
Изольда
 
              – В тёмный лес ушла.
                Как ей с мужчиной кров делить… рогатой?
                Ушла гулять с расстройства до рассвета,
                А я боюсь идти её искать,
                А утром вёдра не успеешь подставлять,
                Хотя не знаю, как тебя волнует это?
 
Тристан
 
              – А если волки?
 
Изольда
 
              – Вот и я о том…
                Глаз не сомкнуть в тревоге до рассвета…
                Ночь, холодно, а я полураздета
                И сущий страх искать корову в дом.

Тристан
 
              – А как же я? Я рыцарь или нет?!
 
Изольда
 
              – Прости меня, коня не оседлала.
                Защитник появился – я не знала…
                Впервые… за семнадцать трудных лет.
 
Тристан
 
              – А я где был?
 
Изольда
 
              – Ты как дитя наивный…
                Бока колол, стирал хребет коню
                В погоне жить с принцессами в раю
                По заведённой практике старинной…
 
Тристан
 
              – Я не такой! Я верный и… наивный.
 
Изольда
 
              – Об этом я тебе и говорю.
 
Тристан
 
              – Я не такой!
 
Изольда
 
              – Ещё и заунывный.
 
Тристан
 
              – А в дом Кудрявушку я всё-таки верну!
 
Изольда
 
              – Я приготовила тебе умыться,
                Хлеб испекла душистый для тебя,
                Свирель, в дороге может пригодиться.
                Ты береги, пожалуйста, себя.
 
 
                Сцена Девятая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Большое озеро. На противоположном берегу силуэт средневекового замка со сторожевыми башнями. Замок не спит. Не спит и Королева. На пологом озёрном берегу Тристан, корова Кудряшка и далеко от них на возвышении конь.
 
Автор
 
                Я сам был много раз влюблён…
                Так повелось, что с незапамятных времён
                Мужчины ищут для себя затею –
                Найти в толпе единственную фею.
                И бродят день и ночь по мостовым,
                Вздыхают, взглядом томным провожая,
                С придирчивостью зорких постовых
                Решают, кто своя, а кто чужая.
                Забаве этой много сотен лет.
                А то, что рядом счастье - и не знают,
                Встречаются в час пик в одном трамвае,
                Но ждут, когда поможет интернет.
                Что ищем мы –  прообраз Совершенства?
                Конечно, нет – огонь природы женской…
               

Тристан (обращаясь к Кудряшке)
 
              – Прошла, должно быть, вечность с той поры,
                Когда я беззаботно мог быть рядом…
                Лица любимого касаться взглядом,
                Едва в бахвальство скатятся пиры.
                Я рад был ей служить пажом послушным,
                Томиться в пышном стане в стороне;
                Казаться безразлично равнодушным,
                И ждать мгновения побыть наедине.
                А с ней дрожу и трепещу от страха,
                Боюсь, со мной накроет скуки тень,
                Или уйдёт, сославшись на мигрень,
                Как от назойливого чёрного монаха.
                Но от любви, свидетель Бог, страданья 
                Не откажусь во имя нового свиданья.
 
                Я посвящаю свою жизнь Любви –
                Той самой, что чинит мне боль…
                Перетерплю, превозмогу, но… если бы –
                Хоть ночь одну нам провести вдвоём?
                Но бедствиям она не соизволит…
                Страданиям, что длятся день и ночь,
                Найти альков, где можно им помочь
                Из сострадания к моей печальной доле…
                Но я обязан выполнить приказ:
                Держатся в стороне от глаз подальше…
                Когда бы знал, свой приговор я раньше,
                Хитрее был бы, от врагов таясь.
                Но чтобы не случилось, выбор – Верность,
                И пусть куражится бессильно злая ревность!
 
                Кудряшка, милая, мою послушай песню;
                Я много раз пытался спеть её коню:
                Едва начну – он ржёт, а замолчу –
                Несётся вскачь, ошпаренный, как плетью.
 
    
                Сцена Десятая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Ночь. Изольда с угольным фонарём встречает корову Кудряшку и коня Тристана. Самого Тристана нет и не слышно.
 
Изольда
 
              – Кудряшка, ты коня обогнала;
                А вымя на ведро… что приключилось?
                Я волновалась – как ты без меня,
                Но, кажется, всё мирно разрешилось.
                А что с конём, он словно сам не верит,
                Что выбрался живым на берег.
                И где вы бросили, разбойники, Тристана?
                Он пропадёт один в окрестностях без вас.
                Чего-чего, но прежде я не замечала
                Подобной прыти от тебя в полночный час.
                Сорвались, все сбежались на порог,
                И виновато прядете ушами…
                Не знаю, что за тайна между вами,
                Но он бы напугать вас так не мог!
                Он безобидный, бестолковый и простой…
                Такой и нужен, только был бы мой…
                Я слышу флейту… конь опять сбежал…
                Давай, Кудряшка, заходи на дойку.
                А я ему, нет – не коню, к парному слойку
                Хоть ночь глубокая приберегу.
 
 
                Сцена Одиннадцатая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Большое озеро. На противоположном берегу силуэт средневекового замка со сторожевыми башнями. В покоях Королевы виден свет. Королева в тоске и печали. Она даже не догадывается, что каждый её вздох ревниво улавливает слух короля Марка…
 
Автор
 
                Был на коне – и вдруг наоборот…
                Какие мысли только в голову не лезут?!
                Враги злорадно, глаз не пряча, рукоплещут,
                Взирая, как летит судьба в водоворот.
                Вскипает кровь – и желваки на скулах:
                «Обидчики, здесь и сейчас!» -
                Но это днём, а если в поздний час,
                То смена разбежится в караулах.
                И на свободу выбегает ярость,
                А разум спит в блаженном забытье.
                Терпение. До пробужденья малость:
                Да будет день и будет бытие!
                Ручей журчащий, чистые ключи,
                И в землю воткнуты по рукоять мечи.
 
Queen
 
              – Я слышу флейту на далёком берегу…
                Нашёл пристанище влюблённый мальчик…
                Фальшивит флейта… слушать не могу –
                Чуть по плотнее прижимал бы пальчик…
 
                Я вспоминаю ранний тот Апрель,
                Когда цветы и травы оживали,
                Когда из крон за трелью билась трель
                И мы, как птицы, в небо улетали…
                С каким восторгом чистый звук свирели
                Пичугам ранним вторил про Любовь…
                Едва-едва на год ушли капели,
                Весну приветствуя из дальних берегов…
                Я оживала по утрам под эти звуки
                От наслаждения и сладости Весны…
                Сердечные в душе томились муки,
                А дать свободу мог им только ты!
                Я поднимала лик, лаская взором кроны…
                И жаждала признаниям свободы.
 
                Меня приветствовал с рассветом соловей;
                Синички, зяблики и мерлин острым клювом 
                Звук издавал, паря над лесом кругом…
                Но ты был всех прекрасней и нежней.
                Могучий рыцарь в кованной кольчуге –
                Откуда силы только брались для неё
                С походкой ног по-рыцарски упругой,
                И острое калёное копьё…
                Я поняла тогда, как сильно полюбила,
                Но не за силу, за волшебную свирель…
                В разлуке год, а я не позабыла,
                Как благозвучна песен её трель…
                Пришла пора из клюва сойки сделать шпоры –
                И унестись… куда глаза… за косогоры.
 
                * * *
 
King Mark (с досадой из укрытия)
 
              – Я тоже помню вечер и рассвет.
                Я был наивным юношей беспечным:
                Слагал стихи, пьянён был счастьем вечным,
                Вдыхая полной грудью первоцвет…
 
                И вот теперь коварный подражатель
                С фальшивой флейтой… – Боже, слух мой пощади! –
                Крадёт весенние ростки любви,
                Как непристойный и циничный вымогатель…
 
                Мои страдания не ведомы ему,
                Мои страдания не ведомы тем паче
                Ей, для кого в страданиях живу…
                И воли нет решится жить иначе.
 
                Я замкнут – лёд и камень для других,
                А в сердце пламя горячее всех живых.
 
King Mark (забывшись в полный голос)
 
              – За что мне эти боли и страданья?!
                За что неразделённая Любовь?!
                Я требовал щепоточку внимания,
                А получал отраву вновь и вновь.
                Ведь это я тяжёлую кольчугу
                Носил и день и ночь, мечом в бою
                Врагов смирял и знал – не пропаду,
                Пока свирелью не порадую пичугу.
                Я в песни душу вкладывал и боли…
                В разлуке часто под кольчугой мы слабы,
                Едва к костру вернёмся после боя.
                А тишина – враг первый и коварный:
                Слегка забудешься, и бой неравный,
                Но не дремали, к счастью, соловьи.
 
Queen
 
              – Милорд?!
 
King Mark (не помня себя)
 
              – Достаточно. С меня довольно!
                Я рыцарь и достоинство храню.
                Я сам найду Тристана и… убью!
                Тем более – так с флейтой… это больно.

 
                Сцена Двенадцатая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Ночь. Изольда с угольным фонарём встречает грустного Тристана.
 
Автор
 
                Любовь у всех крадёт однажды ум,
                И слёз не удержать в груди палимой,
                Желания приходят наобум,
                А очевидность – сон необъяснимый.
                А сколько понапрасну мрачных дум
                Рукой сознания, померкшего, водимых
                По дебрям строк, уму непостижимых?
                А проберёшься на рассвете – только глум.
                Но пишут юноши и девушки слова –
                То зачеркнут, то слёзы промокнут,
                Влюбившись «на всю жизнь!»… едва-едва
                Порог родительский в бега перешагнув…
                А первая любовь – уму награда:
                Не ценит кто, тем и второй не надо.

Изольда
 
              – Ты спать пришел? Тогда пожалуй в дом.
                Я рыцарей в хлеву не принимаю.
                Хот ты не привередлив… я не знаю…
                Будь на виду, чтоб мне не думать о плохом.
                Вчера глаза горели от волненья,
                Сегодня заблудился в трёх соснах…
                Невольно заползает в душу страх…
                Пока ты у меня на попечении.
                Я приготовила еду – всё, как ты любишь.
 
Тристан
 
              – Как я люблю?
 
Изольда
 
              – Мне не пришлось гадать:
                Что подала на стол, то ты и будешь
                Нахваливать и долго вспоминать.
                Ведь ты меня оставишь на рассвете…
                Точнее нас. Кудряшке я скажу,
                Что по делам каким-то нужным там коню.
                Ты за компанию… Они доверчивы, как дети.
                Ведь ты меня покинешь на рассвете.
                Ты грустный…
 
Тристан
 
              – Конь разбил копытом флейту…
                Я показал мелодию ему,
                Я даже предлагал: давай спою
                О женихе, простившемся с невестой. 
 
Изольда
 
              – И вовсе не беда твоя беда –
                Растёт орешник под окном на сто свирелей.
                Когда б остался жить здесь навсегда,
                Узнал бы тайны предрассветных трелей.
 
Тристан
 
              – Я должен победить в себе дракона.
                Пока он не повержен – не мила
                Моя вторая – благородства – сторона.
                Гармония в единстве. Аксиома.
 
Изольда
 
              – Я хвост у вас двоих один видала.
                И тот разбойному принадлежит коню.
                Хотя за флейту я его прощу,
                Чтоб избежать семейного скандала.
 
Тристан (не замечая иронии)
 
              – Я полюбил запретный плод в чужом саду…
                Он мне казался близким и прекрасным,
                Я видом до восторга восхищался,
                А ночь в разлуке проводил в бреду.
                Я исписал на много миль пергамент,
                Гусей на перья по округе общипал –
                Писал стихи, упрёки…
 
Изольда
 
              – Темперамент!
 
Тристан
 
              – Но этим утром… дар свой утерял.
                Выходит, врал я самому себе;
                Выходит, врал той женщине, что в замке.
                К какой могла прийти любовь развязке,
                Когда дракон проник под сердце мне.
 
Изольда (задумчиво)
 
              – Я знаю имя этого дракона,
                И где он прячется в пещере потаённой.
 
Тристан (словно впервые увидел)
 
              – В тебе есть красота, очарованье.

Изольда
 
              – Но ненадолго… год какой иль два,
                Потом естественные испытанья
                Возьмут своё – и красоту с лица.
 
Тристан
 
              – А ты старайся меньше видеть горя,
                Гуляй побольше, воздухом дыши.
 
Изольда
 
              – Да, что там – на последние гроши
                Ещё распорядись: «Побудь у моря!»
                Я даже не видала его прежде…
                Хожу в давно обношенной одежде.
 
Тристан
 
              – А что мешает быть тебе счастливой?
                Корова есть, надёжный дом, живёшь одна.
                Вот-вот и встретишь удалого жениха
                И припеваючи с ним заживёшь.
 
Изольда
 
              – Сварливой.
                Она мешает мне – густа-трава.
                Вот провожу тебя с рассветом и займусь
                Пока роса густа на ней покосом.
                К обеду на полянке обернусь;
                Потом займусь, милорд Тристан, навозом.
                Провеется с недельку и в копны
                Собью покошенное завтра сено.
                Но это с сеном только полбеды.
                Потом дрова – полено за поленом;
                Корову подоила – масло сбить,
                Разлить по крынкам, сливки снять, сметану…
                На жениха минутки может не хватить.
                Да я… другого и искать не стану…
 
                Ты сделай милость, подари мне на прощанье
                Одно единственное с рыцарем свиданье.
                Но только так, что словно во Дворце,
                А Дама я – в единственном лице.

 
                Сцена Тринадцатая
 
Наши дни. Ближнее Подмосковье. Абрамцево. По-осеннему пасмурный день, хорошо за полдень. Пятница. Медленно и неотвратимо, как приход осени и холодов, подступает хандра. Отпуск заканчивается, впереди дорога и много уравнений с неизвестными… 
 
Энигма
 
              – Ты замолчал внезапно.
 
Автор
 
              – Собираюсь с духом.
                Продолжить, нет ли, думаю, рассказ.
                Хандра напала, и спешит, по слухам,
                Осенний дождик прямиком на нас.
 
Энигма
 
              – Признайся лучше, что ты просто тянешь время.
                Но всё случилось много лет назад:
                Конь боевой томится. Ногу в стремя –
                И от себя, на все четыре, наугад.
                От сумасбродов Круглого Стола
                В живых ни одного теперь дракона:
                Вся рать пещерных тварей полегла
                От дюжины примерных пустозвонов.
                Сравни, к примеру, трёх богатырей,
                Или ещё каких-нибудь батыров,
                Они старались в ратном деле для людей,
                А не во имя подвигов фальшивых.
                Ну, что ж… седлай, гони в опор коня
                Куда подальше от любви и от себя.
 
Автор
 
              – И кто из нас двоих теперь зануда?
                Кого накрыла Осени хандра?
                Рассказ веду, как ты заметила, не я,
                А некая Мария из Парижа.
 
Энигма
 
              – Ты часом не поехал крышей?
 
Автор
 
              – Чего я только о себе не слышал.

Энигма
 
              – За женской хрупкой спрятался спиной
                И думаешь - никто тебя не видит?
                Тристан не тот классический герой –
                Твой - тряпка… не нашла другой эпитет.

Автор
 
              – Да, в чём-то ты права; пора серьёзно
                Спор многолетний строго рассудить: 
                Найти в вопросах «быть или не быть?»
                Суть – компромисс, как это не курьёзно.
                Да, ты права: пора начать и кончить.
                Но помни только – это пастораль.
                Она тогда ключей ручейных звонче,
                Когда слезы чистей её мораль.
 
 
                Сцена Четырнадцатая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Почерневший деревенский сруб. Раннее утро. Начинается сущий переполох.

Автор
 
                Любовь и добродетель – на ножах;
                Сражаются за право превосходства.
                Есть между ними маленькое сходство:
                Они сражаются за первенство в слезах
 
                Любовь и Добродетель – две сестры:
                Едва из омута – штурмуют горы;
                Одной достаточно душевных разговоров,
                Другой достаточно уютной конуры.
 
                Любовь и Добродетель примиренье
                Находят только там, где обе врозь.
                И не имеет важного значенья –
                Кто Добродетель из сестёр, а кто Любовь.
 
                На споры тратит силы Добродетель
                От одиночества. Любовь тому свидетель.
 
Queen
 
              – Молочница? Ты здесь, а где Тристан?
 
Изольда
 
              – Миледи? Что-то страшное случилось?
                Как знала - с прошлой ночи не ложилась…
                Не трогайте Его. Зачем он Вам?!
                Он Вас не любит!
 
Queen
 
              – Быть того не может! 

Изольда
 
              – А я его и с флейтой полюблю!
                Свидетель Бог.
 
Queen
 
              – И только Он поможет.
                А нет – я следом в мир иной уйду.
 
Изольда
 
              – Да, что стряслось? Простите… приключилось?
 
Queen
 
              – Мой муж желанием горит его убить!
 
Изольда
 
              – За флейту? Я куплю ему свирели.
                Но, ради Бога, не крадите его жизнь! 

Queen
 
              – Я слышу звон мечей… мы опоздали.
 
Изольда
 
              – Вершится Суд неправый на поляне.
                Кудряшка, милая беги туда, вперёд,
                А я - за вилами на огород.
 
Queen
 
              – А я… хотя не время для молитвы
                В разгар кровавой судьбоносной битвы.
 
 
 
                Сцена Пятнадцатая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Раннее утро. Большая поляна, густо заросшая травами. Её подковой обступает лес, а край поляны омывает озеро. На другом берегу величественно возвышается королевский Замок. На поляне в центре выкошенного круга два человека: Тристан, в руках которого большая коса, и Король Марк с обнажённым мечом.
 

Король Марк
 
              – Племянник мой, Тристан… пришла пора
                За все мои мучения ответить.
                Прекрасно этим утром солнце светит…
                Один из нас закат не встретит никогда.
                Брось этот странный для войны предмет.
                Меч и копьё оружие, ты – рыцарь;
                Оставь присущую мальчишкам придурь,
                И пусть рассудит нас в бою Рассвет.
 
Тристан
 
              – Милорд! Король, мой дядя, как я рад!
                Я в чудо верил на рассвете, что случится.
                Клянусь кинжальной болью поясницы,
                Что выкос трав душистых – сущий ад!
                Я пробовал косить, как брадобрей, 
                Снимая волосы, освобождая кожу.
                Я думал, дядя, так сумею тоже,
                Но сам себя готов прогнать взашей.
 
Король Марк
 
              – А ты не пробовал её точить?
 
Тристан
 
              – Меч затупил, пытаясь сделать это.
                Я всё продумал от заката до рассвета,
                Но сколько нужно на поляну острых бритв?
                Я не хочу умелым притворяться.
                Вы знаете, как с ней справляться?
 
Король Марк
 
              – Ты ждёшь советы, как косить, от короля?!
 
Тристан
 
              – От мудрого и доброго мужчины.
 
Король Марк
 
              – Но я, признаться, не держал давно скотины…
                А дед мой… тот держал наверняка.
                А много?
 
Тристан
 
              – От опушки и туда…
 
Король Марк
 
              – При наших темпах это… навсегда.
                Мне нравится идея брадобрея:
                Мечом рывками понизу ведём,
                Как-будто режем.
 
Тристан
 
              – Дядя! Кто о чём?!
 
Король Марк
 
              – Совета просишь, так терпением владей…
                А что там делает твой конь злодей?
                А если это привязать к его хвосту?
                Махнул туда, махнул сюда – под целину.
 
Тристан
 
              – Тогда он первым выкосит меня.
 
Король Марк
 
              – Такой сердитый за игру на флейте?
 
Тристан
 
              – Слух никудышный с жеребёнка у коня,
                А так он норовом к другим добрейший.
 
Король Марк
 
              – Ну, что серпом к мечу и за работу?
                Мне тоже хитрость распознать охота.

 
                Сцена Шестнадцатая
 
Раннее средневековье. Далёкий VIII век. Земли Англии, графство Корнуолл, лесистая окраина Труро. Раннее утро. Большая поляна, густо заросшая травами. Её подковой обступает лес, а край поляны омывает озеро. На другом берегу величественно возвышается королевский Замок. На поляне в центре выкошенного круга два человека: Тристан, в руках которого большая коса, и Король Марк с обнажённым мечом.

Автор
 
                Кто милосерден, тот сильней меча тирана,
                Тот оставляет память на века
                В любви не подвигами донжуана,
                А тем, что смотрит на таких издалека.
                Любви во имя до сих пор ломают копья
                В доспехах, перьях – лучшие мужи;
                Один перед другим несокрушим,
                В любой момент сорвутся в бой, сорвав поводья.
                Бесчувственность в бою теряет зренье –
                Не замечает, кто крадёт турнира Приз…
                Сломали копья и мечи, и с изумленьем
                Находят, что ушли по списку вниз…
                Любовь не любит тех, кто бьёт в упор,
                А любит тех, кто мчится к ней во весь опор.
 
 
Изольда (с вилами наперевес возникает между Тристаном и Королём)
 
              – Лишить решили жизни кровь родную,
                Тогда попробуйте лишить меня.
                Да, я ему никто и не жена,
                Но я под вечер кров и ложе наколдую.
                Я не отдам его!
 
Король Марк
 
              – Она меня убьёт!
 
Королева (бросаясь в ноги к мужу)
 
              – Нет, не посмеет…
                Мы должны… не помню сколько.
                Мы рассчитаемся дней через пять, как только
                Пополним от её налогов счёт.

Король Марк
 
              – Я предлагаю рассчитаться сеном.
                Наймём полдюжины умелых косарей,
                А этого, как сам просил, взашей!
                Как говорится – под крестец поленом.
 
Изольда (с вилами наперевес возникает между Тристаном и Королём)
 
              – Я и пушинки не позволю сдуть с него!
                Ишь, разглумились над моим мужчиной.
                А долг верните мне за молоко.
                Я не управлюсь без субсидий со скотиной.
 
Король Марк
 
              – И дед мой говорил: «Одни затраты,
                Не спишь, но ешь, от ночи до зари» -
                Грудинка, буженинка и сыры,
                И денег не хватает до зарплаты.

Королева (поднимаясь с колен с видом уязвленного величия)
 
              – Я исключила жирные продукты;
                Кефир и ряженка, и строго по часам.
                Я захватила простоквашу Вам
                И свежие в корзинке сухофрукты.
                Я не желаю располнеть супругу.
                Он – рыцарь, самый лучший средних лет…
                И денег нет на новую кольчугу.
                Поэтому замочек на буфет.
                Копьё едва-едва сменили летом,
                Шлем старый – тридцать лет в бою,
                А этот тренер, что приходит в среду,
                Грозился: раз-другой и разобью.
                А кто ещё подумает о муже,
                Как не жена, которой он и нужен.
 
Король Марк
 
              – И то сказать. Тристан, сдаюсь на милость.
                Сам разбирайся с полем и потом…
                Катись куда подальше править хилость.
                Нам тесно на опушке вшестером!
 
Королева (опустив глаза, грустно и почему-то густо покраснев)
 
              – Не прогоняй его… Он твой наследник.
 
Король Марк
 
              – А как же?!
 
Королева
 
              – Может наших и не быть.
                Вы у меня такой большой затейник,
                Что год и месяц без меня смогли… пробыть.
 
Король Марк
 
              – Но ты изменница коварная! В засаде
                Я год и месяц нёс ночной дозор.
                И я ничуть свой гнев не приукрасил:
                Я слышал, как на Ваш призыв крадётся он.
                А затаюсь, как скрипнет половица –
                И Ваша песня тут же замолчит.
 
Королева
 
              – Я пела Вам! Подушки обрыдала.
                И знать не знала, что Вы за углом…
                Я блинчики на ужин заказала…
                Побудем вечер романтический вдвоём?

Король Марк
 
              – Горжусь супругой – слово короля!
                А может мне убить теперь Тристана?
                Она от горя в мир иной… сама…
 
Королева
 
              – А ряженка? А к блинчикам сметана?
                Зачем себя тиранить и бездолить,
                Когда в кредит лелеять можно, холить?
 
Король Марк
 
              – Так что теперь? Как завершится бой?
 
Тристан
 
              – Он завершился, милый дядя, сам собою.
                Вы любящий король с такой женой!
                А мы, все вчетвером, поедем к морю.
 
Король Марк
 
              – Вас будет судно ждать готовое на рейде.
 
Королева
 
              – А я вам песню лучшую спою.
 
Тристан
 
              – Я на прощание сыграю Вам на флейте…
 
Королева
 
              – Не рвите душу… флейту не переживу.

Тристан
 
              – Не стоит ревность множить реверансом,
                Мы расстаёмся и, возможно, навсегда.
                Меня… 

Изольда
 
              – Нет нас.

Тристан
 
              – Ждут берега Прованса.
                Но мы вернёмся к вам с легендами сюда.
 
Король Марк
 
              – Прощай, Тристан, и ты прощай, Изольда.
                Желаю счастья, дети, в добрый путь.
                Тристана юного, Любви герольда
                Поэты будущего ждут.
 
 
                Сцена Семнадцатая
 
Конец 12-го столетия. Некий высокий двор. Вполне возможно, что самого Генриха II Английского. Многочисленная публика. Свет свечей и треск углей в каминах… и гробовое молчание.

Автор
 
                Дурной пример кричать о страсти всем вокруг,
                Про запах, локон вспоминать и пряди,
                Что прячутся тайком от всех в кармане –
                И напоказ для всех представить вдруг.
                Не плачут рыцари и не заламывают рук.
                Тому пример – легенда о Тристане,
                Которую вы все иначе знали,
                И ждали долгих от Любви разлук…
                Когда-то, кто-то ради красного словца
                Решил, что их любовь останется безмерной,
                Но не нарушит тайны сокровенной,
                Что врозь – не вместе – бились их сердца.
                Но иногда, для пользы дела, ненароком,
                Выходит правда на хвосты сорокам.
 
 
Генрих II Английский
 
              – Я тоже «не держал давно скотину»;
                Закон рождения и сущность бытия,
                Но понимаю, рядом с ней быть мог и я –
                Не мужиком, конечно, я мужчиной.
 
                Себя представил на бескрайнем поле –
                С какой руки, как прихватить косу?
                Всё до рубахи снимешь поневоле,
                Хотя живём для слухов не в лесу.
 
Элеонора Аквитанская
 
              – А мне понравилось, что «справили копьё»,
                И не хватает денег на кольчугу 
                И то, как Он, Она… относятся друг к другу,
                Когда, конечно, сказка не враньё.
                Разволновалась я немного в этот миг,
                Едва слезу всем напоказ не уронила.
                Представила, как если с нами было,
                И шквал эмоций на мгновение застиг.
                Не думала, что плачут от комедий…
                Но нет, не удержалась, вся в слезах…
                Простите, милый друг, душа впотьмах
                От глубины Любви, её значений.
                Я удалюсь в покои, рвётся сердце
                От чистоты его любви, как у младенца.
 
Мария Французская
 
              – Слезами Вы оплакали легенду,
                А в жизни, вероятно, он погиб
                И Ваши слезы подошли моменту,
                А я продолжу свой рассказ под всхлип…
 
                Я вас попробую опять всех рассмешить,
                Хотя самой, признаться, не до смеха.
                В рассказе новом есть французский колорит,
                Но время позднее, боюсь, для всех помеха.
 
Генрих II Английский
 
              – Я рад бы слушать Ваши сказки день и ночь,
                Но я решил с утра с травой сразиться,
                Прошу простить, я должен удалиться…
                Но выслушать начало я не прочь.
 
Элеонора Аквитанская
 
              – И я устала от сердечного волненья,
                Но любопытство раздирает – не помочь.
                Я предвкушаю лёгкое смущенье…
 
Генрих II Английский
 
              – А впереди у нас густая ночь.
 
Мария Французская
 
              – Медовый луг ночной дышал прохладой,
                Печальный рыцарь Круглого Стола
                Искал ночлег, не находя услады –
                В его душе печаль густая проросла.
                Вдруг конь его всем телом задрожал
                И начал прясть, как очарованный, ушами…
                Случалось ли такое прежде с вами,
                Что конь ночлег – не всадник – выбирал?
                Начало лета, сочная трава,
                Дурманил запах вереска и мяты.
                Он огляделся – поле не измято… 
                И вдруг увидел – кто причина колдовства…
 


17 августа – 29 августа 2021 года. Подмосковье. Абрамцево.