Моряк-фалерист

 Барсуков не уважал и копоклефонистов, и диджитабулистов, и филуменистов, а филобутонистов и    сакулумистов вообще презирал.  Большинство читателей, узнав, что означают эти заковыристые термины, скорее всего присоединятся к позиции Барсукова в этом вопросе.   А означают данные термины чудаков-коллекционеров, собирающих  ключи, напёрстки,  спичечные коробки, пуговицы, конфетные фантики, соответственно.

       Собирает  народ  буквально всё. От зубных щёток до люковых крышек   Барсуков никак не мог въехать зачем они это делают.  Ну вот собрал один чудак 675 чесалок для спины, другой 5 651 резиновую уточку, третий создал коллекцию кирпичей. Ну и что?  И кому это нужно?

        Вполне обоснованно этот мусорный раздел коллекционирования, в отличии от собирания произведений живописи и графики, иконописных раритетов, мелкой пластики, монет, орденов, марок и т.п., официально называют маргинальным коллекционированием.  И это правильно, поскольку объекты такого собирательства не имеют  ни материальной, ни художественной, ни исторической ценности. 

     Похожим  собирательством занимался и капитан первого ранга в отставке Виктор Зальмарсон. Естественно, солидному еврею больше приличествует собирать доллары, франки, золотые монеты. Но Зальмарсон всю жизнь провёл на флоте, а там этому делу не учат. Тем более не учат на подводном флоте, с которого Виктор демобилизовался, будучи командиром атомной подводной лодки.

        Это на гнусном Западе командир атомной подводной лод ки  -- это персона, достойная  при увольнении со службы солидной пенсии. У нас с этим делом проще, поэтому Зальмарсон не имел финансовых возможностей для коллекционирования картин, скульптур , икон,  а собирать что-нибудь хотелось. Сказывался национальный менталитет. 

     Виктор был фалеристом. Фалеристика – это обширная область коллекционирования, куда входит собирание орденов, медалей, ведомственных наград, знаков и значков.  Понятно, что собирал отставной моряк не ордена. Дорогая эта штука. А собирал он знаки и значки. Это очень солидный массив объектов для коллекционирования.  Поэтому собирал он не все значки, а только значки и знаки на морскую тематику.  Но и этого было много.  В его двухкомнатной квартире одна комната полностью была отведена под коллекцию. Значки были везде: в шкафах, на стенах, не полочках. 

      Сразу же после завершения службы на флоте, Зальмарсон , утвердившись в Ленинграде , стал искать работу.  А как же!? На пенсию можно было лишь прокормится, а там Сочи, коньяк, джинсы – это запредел. Однако, сколько он не рыскал , найти подходящую работу не мог.  В кайф ли командиру атомного подводного крейсера быть завлабом в занюханном институте.

         Измаявшись в поисках работы, он принял правильное решение. Наблочив парадную форму с наградами, он направился в Райком КПСС на приём к первому секретарю. Ход был правильный. Вскоре ему предложили должность начальника Жилищно-производственного комплекса (ЖПК).

       Зальмарсон, привыкший к флотской чёткости и порядку, был обескуражен нравами , царившими в ЖПК.  Всё делалось кое-как. Указания выполнялись с большим трудом. Все отношения строились на бутылке. Моряк решил навести в заведении порядок, не флотский, конечно, но всё же более или менее приличный. Были  уволены главные выпивохи, лишены премий многие работники, посыплись выговоры и другие взыскания. Народу такой стиль не понравился. Не понравился он и вышестоящему начальству. Над головой начальника ЖПК стали сгущаться тучи.  Черноволосые ребята из ремонтных бригад прямо заявляли, что еврейчик нарывается на перо.
     Барсуков выпивал с Гришей Белогоровым (девичья фамилия Вайсберг).  Был не праздник и не памятный день, а так просто – давно не виделись.  Переворошив массу животрепещущих вопросов, приятели молча потягивали пиво. В этой тишине Барсуков поделился с приятелем небольшой докукой.  Ему на предстоящую встречу ветеранов СКР «Ворон»  хотелось иметь на груди памятный значок, посвящённый 35- летию корабля.  Хотется хотелось, а где взять такую редкость? В магазинах же подобный  значок не продаётся.

        Гриша, пережёвывая докуку приятеля, немного подумал, а затем огорошил Барсукова следующим сообщение.:

      -- Старик, тебе повезло. Один мой дальний родственник собирает значки. У него их тьма. И на морскую тему есть. Хочешь я познакомлю тебя с ним. Уж он-то поможет.

     -- Хочу!

     -- Добро, сейчас я ему позвоню.

      Белогоров свёл двух моряков, которые быстро нашли общий язык. Зальмарсон с удовольствием продемонстрировал Барсукову свою коллекцию и показал памятный значок в честь 35-летия СКР «Ворон», который и интересовал Барсукова.

        Значок был выполнен из алюминия, где краской (или эмалью)  умельцы нанесли военно-морской флаг СССР и на его фоне силуэт корабля.

       -- У меня этот значок в единственном экземпляре и отдать его вам я не могу. К тому же он с брачком. На него что-то сбросили и, видите, правый край значка деформирован.

     -- Понятно.

     -- Но вот вам совет. Примерно через месяц в Питере откроется военно-морская коллекционная ярмарка, на которой собиратели выставят свои сокровища.  Там вы наверняка найдёте то, сто вам нужно.

       Барсуков поблагодарил Зальмарсона и, набравшись терпения, стал ждать открытия военно-морской ярмарки.

     А через неделю после встреч моряков Зальмарсона убили.  Он жил один. Жена умерла год тому назад. Сын служил на Северном флоте штурманом на подводной лодке. Грабители проникли в квартиру Зальмарсона под видом газовщиков. Ему было нанесено несколько ударов по голове, очевидно отрезком кабеля. Преступники вынесли коллекцию значков и знаков, парадный мундир с наградами, столовое серебро. А больше выносить  было и нечего.     Накрыть негодяев по горячим следам не удалось. Дело затянулось.

        Открытие коллекционной военно-морской ярмарки  состоялось без помпы и Барсуков, направляясь на ярмарку, полагал, что народу на мероприятии будет немного. Однако, к его удивлению, большой зал, похожий на вокзальный, был полностью забит народом, который перемещался от киоска к киоску, от стенда к стенду.  Из динамиков неслось: «Из тонкой, нежной руки украл платок свежий ветер… »  У Барсукова натурально разбежались глаза. Чего тут только не было!

      Рынды, сигнальные фонари, анкерки, небольшие якоря, боцманские дудуки, флаги расцвечивания, модели кораблей, живописные полотна… У стены под сенью шлюпочных фока и кливера расположилось всё шлюпочное хозяйство:  кошки, анкерки, флюгарки, кормовые флаги…   В центре механики предлагали клапаны, золотники, фильтры, «мартышки»… Одну из стен  занимали живописные марины.  Не  Айвазовский, конечно, но красиво.  Десятки моделей кораблей как парусных, так и механических. Литература, открытки, фотографии. Целый мир.  Всего не перечесть. Немного потолкавшись Барсуков прибился к цели своего посещения ярмарки.

    В дальнем углу кучковались фалеристы. О! это был целый мир. Однако,  ни у первого, ни у второго, ни у третьего держателя военно-морских значков Барсуков вороновского значка не обнаружил. Были значки и  «Рыси», и «Пантеры», и «Сарыча», а вот «Ворон» отсутствовал. Барсукову пояснили, что значок «СКР «Ворон» 35 лет»  -- редкий значок. Его произвели всего сто штук и все они на руках.

      Желанный знчо1 Барсуков увидел  сразу. Он лежал в компании других значков, но заметно выделялся своим дизайном.  Чтобы не возгонять цену, Барсуков поинтересовался стоимостью нескольких значков, а затем, указывая на вороновский значок, спросил : «Сколько стоит  эта штуковина?» Штуковина стояла пятьсот рублей. Поторговавшись, Барсуков приобрёл значок за четыреста. Всё равно – очень дорого.

      Взяв значок в руки, Барсуков сразу же заметил, что правый угол значка деформирован. «Так это же значок из коллекции Зальмарсона! -- прозрел Барсуков. – Нужно срочно заявить в полицию».

       Значок оказался той тесёмочкой, потянув за которую, вытащили всю шоблу.  Это были матёрые рецидивисты. А значок Барсуков утерял. Его изъяли у него как вещественное доказательство, да так он и исчез  где-то в правоохранительных недрах. Но Барсуков не скорбел по этому поводу, поскольку актуальность значка пропала.

       Да, что там значок, когда и «Ворона» то уже нет. Он, как и его 67 коллег, построенных в 1952-1958 годах, после 35-40 лет безупречной службы были пущены «на иголки». А корабли бы ли великолепные, прошедшие без проколов и Ледовитый и Индийский океаны, участвовавшие в конфликтах на Средиземном море, ну и, сама собой, надёжно оборонявшие морские рубежи СССР. Умели строить корабли в советское время. Не то, что сейчас. Склепают за год фрегатик и уже танцы у костра.







2.