О четырёх глухих. притча в. одоевского

Однажды пастух пас овец на лугу,
Проголодался, как на беду.
С обедом, однако, жена не спешила –
Неужто за мужа совсем позабыла?

Сходить бы в деревню, жену проучить,
Да некому стадо овец поручить!
Вдруг видит: с косою крестьянин идёт,
Пастух ему сразу вопрос задаёт:

- Ты мог бы помочь мне сегодня в беде?
Овцу подарю я за это тебе!
Крестьянин был тот абсолютно глухой
Косить продолжал он всё так же косой.

Пастух, что таким же был - вовсе глухим,
Крестьянину просьбу свою повторил.
В тревоге крестьянин вдруг стал понимать:
Пастух у него хочет траву отнять!

А если всю траву кому-то дарить,
То чем же корову он станет кормить?
И он закричал пастуху: - Иди прочь!
Травою тебе не могу я помочь!

А если захочешь ты силой отнять,
Бока тебе палкой могу я помять!
И палку он поднял над головой:
- Мне некогда лясы точить тут с тобой!

По жесту такому пастух смог понять:
Крестьянин согласен овец охранять!
Спокойно он в сторону дома шагал,
Жену у порога лежащей застал.

Однако, не просто она там лежала –
От боли жестокой, как видно, страдала:
Гороха поела сырого, и вот -
Подобием камня её стал живот!

Пастух озадачен проблемой немножко:
Ведь вызвать жене он не мог неотложку!
Сам поднял жену и водой напоил,
Потом на кушетку её положил.

Пилюли нашёл и жене дал отведать,
А сам, наконец-то, уселся обедать.
Жене, между тем, стало лучше немного,
Пастух помахал ей рукою с порога.

За всей суетой целый час потерял…
В тревоге за стадо бегом побежал.
Но стадо всё так же мирно паслось,
Как будто бы с ним ничего не стряслось.

Пастух поголовье овец посчитал -
Крестьянин всё сделал, как обещал!
Благодаря за работу такую,
Крестьянину отдал овцу он хромую:
 
- Спасибо тебе, что овец сохранил,
Пока на обед я домой проходил!
Надеюсь, зарежешь овцу утром ранним
Шулюм приготовишь вкусный бараний!

Крестьянин по-своему всё толковал:
- Овцу я не бил, откуда ты взял?
Не мог издеваться над бедной овцой,
Сдаётся, давно она стала такой!

Пастух о недуге, конечно, не знал –
Овцу, в благодарность, опять предлагал.
Никто не хотел никому уступать,
Конфликт их до драки уж стал возрастать.

Тут всадника, к счастью, вдали увидали,
И спорщика оба к нему побежали.
- Ты нас рассуди! – ему оба кричали

Но глух был и всадник, как на беду,
Не понял, они что имеют в виду:
- Поймите, я лошадь совсем и не крал,
Случайно я в поле её повстречал!

Я понял: она раньше вашей была,
Она, убедитесь, всё так же цела!
И, если вы лошадь хотите забрать,
Её я готов вам бесплатно отдать!

Пастух и крестьянин с ним стали ругаться,
- Как дело не в пользу их стало решаться?
Хотел тогда всадника каждый побить…
Случилось судье мимо них проходить.

Судья же, однако, был старый, худой,
К тому же, совсем, словно пробка глухой!
Все спорщики стали их спор разрешить,
Судье было трудно смысл слов их ловить.

Подумал, что звали домой возвратиться,
Но с этим не мог он никак согласиться:
- О, если б вы знали, жена как сварлива,
Сочли бы решенье моё справедливым!

Так громко все спорщики правду искали,
Что к ним отовсюду люди бежали.
Всадник заметил бегущих людей,
По-тихому, с лошади слез поскорей.

Хозяева лошади, видно, нашлись,
И конокрада побить собрались!
Заметил пастух: начинает смеркаться –
Пора уж со стадом домой собираться!

Корова на том же лугу и нашлась,
А рядом овца с ней хромая паслась.
Крестьянин овцу ту на плечи взвалил:
- За правду овцой меня Бог наградил!

Судья ночь в стогу среди поля провёл,
Вернуться домой он за лучшее счёл.
А люди, что в поле на крик прибежали,
От недоуменья плечами пожали.

Как мир, эта притча, пожалуй, стара,
Но актуальна ещё и остра:
В обществе нашем так много глухих,
Что слышать не могут о бедах чужих.

А тот, кто чуть больше на свете живёт,
Пожалуй, ещё одну связь тут найдёт:
У тех, кто ест масло с икрою на ужин,
Слух к бедам других становится хуже.