Пора трамвайного добра

Творец толкнул меня в торец и покатилась колобком, считая рельсы, шпалы лбом.
Творец шепнул - тебе капец, тебе страдать еще до мая, но жить ты будешь, обещаю.
Животный страх настиг в потьмах, лежу, реву, боюсь, страдаю, я роль конечно принимаю, но разве ж можно с бабой так?
Я же хорошая, я зая, здесь под колесами трамвая, то радуюсь, то причитаю, взываю откровеньем всем.
Не знаю тронется ль карета, но точно я уже с приветом, было бы странно не поехать кукухой мне от этих тем.
Меня малеха придавила, рогато-рельсная махина, коль с места сдвинется поедет, мне ж, люди добрые, конец.
Ору, спасите, помогите, за руки, за ноги тащите, я ж не дышу, я ж погибаю, помилуй же меня, творец.
А мне народ руками машет, болеет, стало быть за наших, ты справишься, ведь ты же наша, великая, ты молодец.
Я молодец, лежу, рыдаю и верю,  и молюсь трамваю, ты б не давил меня не мучал, рогатина железная пока,
Я ж пригожусь тебе наверное, но думаю, что дело скверно, он же звенит, значит поедет он вскоре уж наверняка.
А то была такая шутка, ты отдышись, коль есть минутка, не суетись и жди смиренно его четвертого звонка.
Сейчас седьмой уже звенит, а мой трамвай пока стоит, а люди славят, всем настала пора трамвайного добра.
Пора настала, крыша едет, трамвай стоит, привет соседям,  за правду шею возложила на славы рельсину твою.
Но я спросить все же хочу, на кой тут царственно лежу, а надо мной висит махина...
-Подумаешь, какая фифа, тебя ж не задавили нет? Тебе ж сказали не задавят, тебя ж на всю Россию славят, а ты не ценишь ничего...
-Нет, я ж радею горячо за наше доблестное дело, но разве нет ему предела, я ж не железная поди...
-Ты нам тут рельсы не крути, а то нашлась одна такая, пусть он стоит, а ты лежи! 
Лежу, ору, взываю, вою, да что же это, что такое, ты или режь иль на свободу меня к народу отпусти.
Свалилась кепка с Берлиоза, ой, фи, банальнейшая проза, вам фи, а мне ее, похоже, не на чем будет в рай нести. 

08.12.23