Распростёртые проклятия

Разряженный, но не повешенный,
В теплицах еле тлеет Разум,
А поколения помешанных –
Как повсеместная зараза.

Они, слывя для нас туземцами,
Чужие древним племенам,
Недонаказанными немцами,
В лицо смеющимися нам,

Идут на нас ордой бесчисленной,
Но каждый – славит палача
И защищает свою Истину,
Чужую Истину топча.

Где изнасилованы пагоды,
А в минаретах дух свиной,
Навек мираж Рейхстага там,
Над всей поверхностью земной.

И новым Гитлерам моление
Приемля в раненых церквях,
Расшатанные поколения
На казнь приходят на бровях

И, намертво срастаясь узами,
Единогласно, в унисон,
Лентикулярными медузами
Впадают в углеродный сон,

И в саркофагах черепаховых
Хранят все вирусы свои,
Не ведая, что праху – прахово,
Ложатся в землю их слои.

Гремя кладбищенскими платьями,
Кружит безумный хоровод
И с распростёртыми проклятьями
Ведёт стада на эшафот...

Смотря на это многоточие,
Где Юрьев день – за Судным днём,
Проклятье в вас читаю Отчее,
Как иго смерти на больном.

Мне об одном спросить вас хочется
(И попросить лишь об одном):
Когда же ваше стадо кончится
И наконец мы отдохнём?