Глава 18

Биря был человек чести. Скажем, толпа пришла и убила его брата Шаха? Ну всю толпу он же не может переискать!  Он будет искать лидера, того, кто возглавлял, принимал по решение, и когда ему будет удобно, пристрелит. Потому что не сможет жить в своём обществе бывших десантников, быть на равных с другими, если за брата не отомстил. Он первым заметил Питера, тот дошёл до середины ущелья вместе с Массарихом, который спускался первым, толкая вниз их пулемёт, Шах с Бирей вжались спиной в камни.

Косые стены сходились внизу в длинной долине у небольшой горной речки углом латинской буквы «V», Шах вспомнил Подкумок, он родился в Пятиогорске, возможно, перерождение Лермонтова. После его смерти на дуэли, бабушка гения, дворянка, плакала так, что ослепла. Подкумок небольшая река, протекающая около пятигорской горы Пост, раньше там был форт, где жили такие, как Максим Максимыч, Казбич, Белла, и, конечно, Печорин. В некотором роде киллер тоже был герой нашего времени.

Пацаны решили подождать, пока гады не спустятся по той стороне параллельно им на ту же высоту примерно на середине, заняло это минут двадцать. Когда Массарих первый поравнялся с ними, Биря выстрелил из ракетницы. Массарих был так занят на своих шестых ролях, что просрал и звук, и свет, Питер всё увидел. Он приветливо помахал им рукой, фигура была примерно с ладонь. Массарих повернулся и обосрался ещё больше, параллельно им метрах в шестисот по прямой воздуху на камнях сидели русские десантники. Те самые, которых им было нужно тихонько махнуть по приказу Роджера Бэчелора, были они живые и весёлые.

- Пидарас, - закричал ему мрачный крепыш, стоящий рядом с кавказцем. – А ну, иди сюда! Сиповка! – Как я пойду, знаками показал Массарих, рядом Питер. Потом артикулировал губами по-русски: «Заставили выйти на плэнер, что я мог?! Сказали, убьют семью!» Афганец темпераментно жестикулировал руками.

- Когда он губами шевелит, у меня встаёт, - сказал Шах Бире.

- Уходи, противный, - Биря засмеялся, они с одной грядки. - Пойду найду камень…

Главный закон эзотерики никогда не смотри на свою тень, а всегда в место удара сердцем. Закрой глаза, смотри ушами… Киллер прикрыл глаза и понял, дуэль произойдёт. Он не ошибся, Питер послюнил и поднял вверх большой палец, проверяя ветер. Дождь давно перестал, на небе засветилась радуга, в Афганистане это редко.

- Герцог, - сказал Шах. Один из лучших снайперов Америки.

- Шах, - сказал Питер. Читали они друг друга по губам, Питер отогнал халдея в сторону, Массарих стал печален. На его родине есть казнь «тысячи надрезов», когда серьёзно провинившегося перед обществом и имамом злодея покрывают железной сеткой, а потом через её ячейки щипцами вытягивают маленькие кусочки плоти и разрезают специальным ножиком, преступник весь становится похожим на приготовленного в
собственном соку ежа, если Сидоренко его поймает, ему придётся вытерпеть и это, «Голгофа» была книга о замученных им в Афганистане, Голгофы скачухи нет.

«Сейчас!»? «Наконец!»?  «Кто — кого?..»? Одного из них и сегодня, такого шанса, похоже, больше не будет, если шёл все время дорогой воина, иди дальше, это логично, тем более, сегодня хороший день для смерти, очень хороший, вон какая радуга. Всё иллюзорно, и слава, и боль, это тоже она, категории, созданные нашими мыслями. Всё существует только во сне, это сон, и всё — реально, а проснёшься, и прозреешь, и увидишь всё таким, каким оно на самом деле есть и, поймёшь, обретёшь царствие небесное.

Шах сорвал и отбросил в сторону теперь уже совершенно не нужный оптический прицел, ну его, сорвал одним движением, содрал с головы промокшую от пота повязку. На втором году службы в Афгане в ВДВ стало модно носить банданы, у Бири была такая же. Он махнул другу рукой, иди, поступил правильно, с той стороны рейнджер отпустил на все четыре стороны Массариха. Чёрный аист быстро спрятался за огромными валунами, пейзаж в горах. Биря не стал прятаться, а просто поднялся на уровень вверх, сел на камни над Шахом и замер, секундант, поле боя на ладони. Он поднял руки вверх, помахал американцу, не заряженный.

Рейнджер одарил русских глянцевой американской улыбкой, и стал двигаться не так быстро, как до этого, только на мышцах и связках, без изначально присущей ему красивой, медленной пластики, профессионал. Он снял пулемёт со станка, взял в руки и поставил на упор, сам присел за ним на колено, прицел он тоже открутил и отложил в сторону. Немного солнца в холодной воде, долина стала залита светом. Его становилось всё больше и больше, пока всё вокруг не стало серебристым.

Снайперов не любят не только в чужой армии, но и в своей, они всегда изгои, потенциально каждый еврей или армянин хороший снайпер, им не поставят стакан в знак признательности. Профессия снайпера самый высокий градус войны, они абсолютные воины. По большей часть ты убиваешь врага, не видя его, снайпер палач. Валить вглухую всех, кто есть, пользуясь своим преимуществом — тренированность, современное оружие, ночные прицелы и бинокли, позволяющие господствовать на любой высоте. Только бы Питер не повредил Бирю. Даст по нему первый, и всё, морпех рисковал головой! Вроде не должен.

Питер выстрелил, первый колоссальной силы заряд попал точно в середину скалы, на которой сидел Биря, морпех упал навзничь, снайпера шутят. Эхо отдало так, что у него закружилась голова. Питер засмеялся, снова помахал киллерк рукой, приглашал Шаха на соревнование в стрельбе по двигающимся мишеням, как говорят урки и мурки, побегать, пострелять, на Западе принято от войны получать наслаждение.  Он вдруг подорвался с пулемётом в сторону, намереваясь скрыться.

На Востоке война это жизнь, а не экзотика, пуля попала рейнджеру точно в точку между бровями чуть ниже лба, череп разлетелся, щёки, глаза и уши стали свисать вниз, похожие на лепестки лотоса, темя со лбом исчезло совсем, горшок без крышки. Второй выстрел уже мёртвый Питер получил в грудь, пока падал на бегу, яркой лентой отвалилась вслед за этим с его спины полоса мяса, обнажая серые от усталости лёгкие и позвоночник, когда говорит 50й, ночь нежна. Кто-то внезапно сзади хлопнул Шаха по спине, он чуть не выронил оружие, Биря. Долго формировавшиеся в сознании Шаха мысли, чтобы потом, оформившись, выйти наружу, принять облик, оформились в слова.

- Живой, бля, - сказал он.

- Живой, - подтвердил Биря, показал на ту сторону горы, - ****а! – Усталыми руками Шах опустил винтовку.

- ****а. - Всё было кончено, только смутное предчувствие говорило ребятам, что осталось что-то ещё, чего они не знали. Что-то такое, клубок, нить… Всё знает только Аллах, простому человеку невозможно знать всё. Сегодня они были победители, как и Советский Союз, который десять лет назад послал всех сюда. ССССР победил, дядя Сэм нет.

Чувства жести у Шаха не было. Хотел бы он жить дальше? Как не странно, да, жизнь это как видение — смотришь, смотришь... И спокойной жизнью, это ни ему, ни Бире, ни Сидоренко было не суждено. Врач сухумской железнодорожной больницы Артур Иосифович Какулян сорока восьми лет 27 июня 1994го года был расстрелян во время дежурства абхазскими боевиками за то, что отказался выдать им морфий, который был нужен для раненых, дядя Шаха по матери, сын его деда от первого брака, Шах приехал и отомстил, вырезал всех, такого было много, покой там только снился. Было и наоборот, Эмзар Багатуриа был убит соседом-армянином. Габуния, Галина, мать русская, 63 года, 1 апреля была убита снайпером. Подонок вошёл потом в ОПГ Волчка.

Всё утихло, и только лёгкий звон подвешенных на пагоде Бога Кладбища в соседней Индии колокольчиков нарушал эту страшную гармонию. Свита ужасного бога смерти, кладбищенские гиены, увидели лишь поднявшийся вертикально из отверстия статуи бога на макушке в воздух сизый дымок, несущий дух Питера прямо в ад, душа Герцога давно отпала от божественной природы. Шах прислонился к афганской скале и обнял свет, шагнул в него, бросившись в его объятия как ребёнок, на мгновение ему показалось, что это и вправду его мать, ушедшая так давно, пришёл в себя он только через три недели. Попросил спирта, кто много пьёт, много ест, кто много ест, живёт долго.

Отвратительно визжа, гиены начали неистово раздирать — с ещё кое-где сохранившейся сажей… — сожжённый труп какого-то индийца на куски, брахмин, домохозяин, рыча друг на друга и стуча клыками, остальных уже съели. Через минуту ничего больше не было видно, демонический песок реки Ганг быстро впитывал в себя алую кровь… Всё стало таким же, как было здесь до начала веков.

Шах сидел и жёг на могиле Инны бес-траву, он хотел узнать, кто его ударил. В это же время в параллельном мире против него проводилась особая церемония. Согласно гексаграмме, отец Боцмана разделся, вымазал себя пеплом чародейки и этим самым привлёк птиц с общей судьбой. Общая она была у них потому, что как только прилетала одна, начиналось нашествие саранчи. Тысячи и тысячи других следовали за первой, все они любили бес-траву. Шах разжёг пламя и тем самым себя выдал, пернатые растворились в огне костра старого воина, огонь и огонь одна стихия, вылетели они на старой заброшенной спортплощадке в Орехово, такого киллер не мог предвидеть.

Огромный смерч из каких-то странных летающих созданий закружился вокруг него, тело наёмного убийцы полностью потеряло силу, оно стало тяжёлым и - кажется! - уходить куда-то вниз, как будто он тонет, птицы стали съедать его карму. Странно, подумал он, зрение теряет ясность, всё замутилось, начали появляться видения, что-то вроде сияющих образов водной глади, похожих на миражи в пустыне, когда жарко, зайчики бегают и тут, и там по воде, свет клубится, из оазиса в центре поднимаются пальмы, уходят в небо.

Затем он стал терять другие чувства, стали угасать все ощущения, уходить в свёртку. Страх отступил, теперь уже не было ничего приятного и неприятного, язык стал сухим, словно раскалённый камень в той пустыне, в которой он однажды поставил точку в судьбе великого снайпера всех времён и народов, он внезапно перестал вообще слышать все звуки, даже звон в ушах, который не прекращался никогда. Пальма из оазиса больше не поднималась в небо, её странно сменили тучи из дыма, медленно клубящиеся снизу вверх в сиреневый туман. Вода растворилась в огне, отсюда и дым, успел подумать киллер, потом потерял сознание.

Очнулся он у подножия одиноко стоящей горы, на склонах которой рос странный бамбук, солнц было несколько. Ничего не болело, Шах сразу понял, что он попал в другое измерение Вселенной. Что тут работает и что нет, какие законы и сколько он пробудет в этом мире, Шах не знал. Подключившись через модем к особому номеру ЦРУ, Шифман назвал свой код.

- Халоу, те, кто вас интересуют, сейчас начнут продавать золото через нашу биржу!

- Roger that, - сказал хорошо знакомый ему голос, генерал Роджер Бэчелор. – Roger and over. (1) – Шифман повесил трубку. Больше ему пока сказать было нечего.

Конец первой части трилогии и восемнадцатой главы Оператор 11й бригады корпуса королевского связи 1го полка, Глостер

Примечание. (1) Понял вас, приём. (англ.)