Глава 6

Искусство вообще происходит из определённого состояния ума художника или писателя, которое в принципе можно назвать медитацией. Если художник плохой, он начинает издеваться. И над собой, заставляя себя делать очередной высер, и над аудиторией, заставляя её любить его и почитать, по крайней мере возлагая надежды. Мастера искусств отсекают и их, и страх, что их никто не поймёт. Мистер Блюм в «Улиссе» Джеймса Джойса был прекрасен. «Улисс» роман в романе, пока его никто не превзошёл, дело не в комментарии. Джойс хотел показать всему миру, что такое стиль.

В наше время постепенно стирается различие между романами и архитектурными сооружениями, и это, пожалуй, важно. Жив или мёртв роман, не приближается ли его конец или он уже в прошлом.  Мишель Уэльбек, пожалуй, самый лучший романист нашего времени утверждает, что роман уже мёртв, у людей на него просто нет времени.
 
Читать как кто-то заходит в подъезд, открывает дубовую дверь, нажимает на кнопку, вызывает лифт утомительно, мир гаджет. Тем временем Стивен Кинг пишет именно так, магический реализм. Чтобы при чтении его книг мы с вами слышали треск от искр костра, разведённого стрелком, который движется через ночную пустыню к своей темной башне, рукоятки револьверов отполированы стёртой кожей, романы Кинга графические новеллы, в России этот жанр почти не прижился. Миром правит закулиса, работать надо быстро и много, а то можно не вписаться, какие комиксы.
 
Живём ли мы в пост историческое время, мой друг? Не пересекли ли мы все финишную черту? Как Света и тот китаец? (Алигарх не пересёк, он с Шахом не работал.) Не участвуем ли мы все в уже завершившейся гонке? (Как это сделал Синий?) Так или иначе мы приблизились к закату традиционной манеры чтения, кто из вас держал вчера приятно пахнущую только что вышедшую из типографии живую книгу? Робиндранат Тагор видел вокруг книг свет.

Архитектура меняет нашу жизнь, литература тоже. Роман может быть домом, по крайней мере на какое-то время. Добро пожаловать в ад! Возможно, не использованное пространство в архитектуре соответствует приёму умолчания в литературе, айсбергу, который так любил Хемингуэй. Если автор хорошо знает что-то, ему можно это опустить, художник рисует только верхушку горы Фудзи, вы и так знаете, что покрыл туман. Оформленная пустота столь же действенна, как и застроенная площадка, не рой другому яму. Макаревич был архитектор.
 
Начав жить с киллером, Оля стала мыть голову по утрам оливковым маслом. Она съездила в немецкий магазин на «Площади Ильича», купила целый бочонок! Жалко не было Инны, Оля каждый день её вспоминала, сгорела на работе. Она мечтала её когда-нибудь перезахоронить. Сам Шах теперь редко ночевал дома, больше звонил. Её предупредил, кто будет меня искать, спроси, что передать, объясни, я дома не живу.
 
Оля грустила, но потом утешилась, у мужчины могут быть дела! Где, что и как, не её дело. Она ходила в салон красоты, с Андреем вместе в бассейн, там была и сауна, записалась на курсы икебаны, составления букетов цветов. Искусство это очень древнее, его передала на Землю японская богиня Аматерасу, царица зари, в Индии и Тибете известная как Маричи. У нас дева Мария. На плакатах Мэрлин Монро.
 
Богиня эта жёлтого цвета, едет на повозке, запряжной семью свиньями с синей кожей и золотой шерстью, днём она солнце, ночью луна, имеет связь с Полярной звездой.
Да, да, так и надо представлять, учили на курсах, что все дневные и ночные светила на небе это Маричи. Богов на свете много, у всех разные функции, они помогают, могут защитить, спрятать. Какой же ты бандит, если Бога нет?

Только сейчас она могла пойти на икебану, первый – первый? – муж не пускал её, осмотрите на полевые лилии, как они растут, ни трудятся, ни прядут; говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них, Господь создал. Нельзя издеваться над творением Божьим даже если вы японцы. Она возражала, цветы ведь не живут в раю, откуда нам этот луг послан, им же нужна земля, почва, защита от непогоды, чтобы вообще получились эти все цветы.

- Необходимо понимать как все эти вещи создаются! А то мы просто ходим в магазин, видим это всё на прилавках. А сколько надо труда, чтобы просто представить покупателю пачку кофе? Нужны все эти рабочие на плантации, мулы в горах, вагоны, которые снуют по рельсам в Колумбии, надсмотрщики, капитаны, перевозящие в трюмах мешки с грузом, помещения, в которых всё продают! Чай, кофе и другие колониальные товары.

- Какие мулы, - Сергей оторопел, - сейчас ХХIй век!!!
 
В пику Сергею, исповедовавшему христианство, я есть дорога и никто не может прийти к отцу нашему кроме как, Оля любила всё языческое. Она обожала первобытное, они же спали втроём как с вождём с киллером, даже жили, и нормально. И они, и Шах всегда были на высоте, секс занятие ответственное. Сам Сергей вполне оказался счастлив с украинкой, киса.

От нечего делать Оля сама начала пробовать писать стихи. Вроде Анны Ахматовой, поживёшь с таким человеком как Гумилёв, станешь.
 
- У свиней бывает кожа синяя и, конечно, золотая шерсть, он был в общем человек без имени, у него на это право есть, - она имела в виду Шаха. Он стал её самый любимый мужчина, с ним она почувствовала себя настоящей женщиной.
 
Женщины похожи на умных рыб, которые знают, что мужчина хочет их подманить, подсечь, вытащить из воды иногда навсегда, иногда на время. Как и любую уважающую себя рыбку, поймать хорошую девушку не так просто! Чтобы она клюнула,
нужен надежный крючок. У пацана должны хорошо работать две вещи, голова и головка.  Тогда он может отнести бюст любимой женщины к себе домой как трофей. Мужско-дамские вопросы главные, мужчина может сделать из жизни женщины ад, а может ей рай создать вечный, именно так.
 
- Я думал на Тихоокеанский флот попаду, - сказал Биря. Он принёс в госпиталь Шаху несколько гранатов и сам их съел.

- Все равно тебе нельзя, - Шах поморщился.

- Ешь, если можешь.

— Вот благодарю, а потом и чаю.
 
Обычный рентген, нашли какое-то уплотнение в лёгких, положили на две недели. С ними были и гражданские, русские и афганцы, которые по той или иной причине заболели, желтуху подцепить в Кабуле легко. Кабул не так далеко от Пакистана, Пакистан — это Индия. Страна, с которой необходимо говорить на «вы», иначе можно закончить как Саша Македонский. И тот, и Салоник. Пошёл в гости к своим, те ему слева в голову, справа в корпус, удавку.
 
- И? - Шаху было скучно. Местные революционные программы он не смотрел, а от «Учкудука» из магнитофона тошнило. Или «Земляне», послужили бы в учебке в Кушке, навсегда отпала бы охота петь про зелёную траву, красили каждый день.
 
- Сбегу в Америку! - Биря принёс ему две кассеты «сони». «Машина времени», группа «Альфа», Барыкин, «я никогда не видел такого чууудааа».
 
- Чо так? - спросил Шах. Потом через несколько лет они вместе смотрели всю ночь «Однажды в Америке» с де Ниро, вспомнил тот разговор.
 
- Севу Новгородцева часто слушал, голос Лондон, Би-Би-Си. Рассказывал, там хорошо. Страна великих возможностей… Потом, - Биря достал из сапога нычку, - там всегда можно стать маньяком, если в жизни не повезёт, ездить из штата в штат. - Аромат отборной конопли поплыл по комнате. Богата планом страна родная, земля родная, Афганистан.
 
- Ты потом к нам приезжай тренироваться в Москве, - умный Шах понимал, чтобы жить в Америке надо или приехать туда как все (богатые родственники, община), или чтобы ты был в чём-то первый, в чём, не важно. Во всем мире, например, один такой столяр краснодеревщик, делает всемирно известные табуретки, не пассажир, другие ей не нужны. Лучше всего, конечно, там родиться.
 
Не то, что Биря, пожалуй, там было бы трудно даже такому как Шах, у них такие свои. Нацисты больше всего боялись пацанских дивизий из Нью-Йорка, Атланты и Нью- Джерси, те привыкли говорить по фене, отстаивать каждую пядь своего раёна, своей земли, собираться каждую неделю на сборы и жить по понятиям, автоматчики были для них такие же враги как полицейские. Рыбацкой финкой в чёрные лёгкие, братан. Форгетит.
 
Сигареты «Кент» придумал русский гангстер от слова «кенты». Что такое в Америке неплохой каратист или снайпер? В каждом дворе как в Грузии вор в законе. У киллера были совсем другие планы… Сначала отомстить за Мирона Подольского, потом… Там посмотрим. Когда закончилась вся эта заварушка по спасению мира в одной отдельно взятой стране, Шах был горд, что он чёрный русский. Бирю он полюбил за то, что, когда тот дрался, жалел не себя, а одежду. Был из бедной семьи, хорошей было мало, боялся, что порвут. Умереть за рубашку, пожалуйста.
 
— Это дело мы никогда не закончим, - сказал Биря, словно прочитав его мысли, так бывало. Когда ты вырос на шаг от тюрьмы, обостряет интуицию. – Всегда будет Афганистан. Когда будем в Москве?
 
- Когда надо. Навсегда ничего не бывает!
 
- А почему не в Америке? - спросил Биря.
 
- Слушай, - Шах бросил придуриваться, он сидел в синих больничных брюках и халате, под которым была полинявшая тельняшка, новые старики не носили, никто после черпаков, тех, кто отслужил год, в позе «лотос», правая нога сверху, колени накрыл одеялом, суставы открываются. На нем стояла чёрная печать ВВС ВС, летуны. - А что нам там делать? Если б ты работал в КГБ, где б лучше служил? В Америке или в России?
 
- В России в Америке в разведке, - не колеблясь, сказал Биря. - Кто не хочет в разведку? А вас, Штирлиц, - морпех сделал больным в палате каменное лицо, - я попрошу остаться. - «Мерин» дадут, будешь в форме ходить в ресторан в чёрных подтяжках. – Он имел в виду немецкую портупею.
 
- Русский, а как под бундеса закосил, - рассмеялся Шах. - Истинный ариец, примерный семьянин.

- Яволь, - сказал Биря.
 
Вчера киллер всёк одному, пытался отнять у старослужащего утку. Молодой бык, здоровый, обоим сделали операцию, осколочное ранение, ждали документы, чтобы комиссоваться.
 
Последний почти два года отслужил, ходил в Иран, границы там нет, связист, этот две недели! Ранения были средней тяжести. Шах ударил его тыльной стороной ладони в чёрный от йода шов на животе, осторожно, чтобы не убить, тот скорчился, мама. Распрямился, получил под селезёнку лёгкое «мае гири», прямой удар ногой. Свалился обратно на кровать…
 
- Запинаю! - шёпотом пообещал ему Шах. - Я дикий. Я шутить не умею и не люблю. Военный, я серьёзно.

Амбал хотел служить. Ростом под два метра, полторы сажени в плечах, а тут дедовщина! Как некстати. (Такие вещи всегда некстати.) Взгляд его упал на лежавшие на полу ножки от кровати. Кровати утром разбирал хозвзвод, так и бросил. Сетки, старые матрасы, шурупы, дрянь хозвзоды у лётчиков.

- Мой сын лётчик!

- Что, летает?

- В Ереване лёд продаёт.

Шах глазами показал, не советую. Согнувшись, стараясь прижать бинты к ране на животе правой рукой, здоровяк медленно пошёл вниз по лестнице на первый этаж на процедуры, сам дикий.
 
- Домашними пирожками срёт, - развеселился Биря, - слушай, а, может, мы его вечером?  - Он жестом снял в воздухе с невидимого здоровяка штаны, - того, накачаем? Чума двадцатого века!
 
- Я тебя сейчас накачаю, - рассмеялся Шах, - зачем пришёл?
 
Биря зачастил, надо было торопиться, дежурка из части у ворот через час, иначе от больницы, весь в песке. Он приходил к Шаху зачем, хотел ограбить склад, обнести, есть тут один такой, строит из себя крутого, отставной козы барабанщик, сукин сын капитан, погоняло Боцман.

Делает вид, что он пацан, а пацанячьей смертью умирать не хочет, не остаётся на передовой, да ещё нечист на руку. Говорят, всё, что отнял у душманов и у своих, складывает в сарай, замок повесил японский. Делать нечего, вот подумал… Ломануть его, все украсть, нарезать, потом продать афганцам за доллары! Тушёнку, хэбе, военную форму, сапоги, шурави, бача. Можно поменять на видеомагнитофоны. У Биря внутри был свой человек, мераб, ответственный за доставку к ним на полигон воды, сделал себе оттиск печать старшего прапорщика Настенко, зав складом, кличка Хромой.
 
- Я со всеми договорился, - сказал он. - Ты спроси капитана, хочет? Часть под командованием этого, охраняют полигон. Диму возьмём, втроём? Учиним злочин? –

Когда потом Биря сидел, ОМОН ломал к ним в камеру стену. Воры играли в карты, омоновцы вошли, не дадим вам наш чай мужицкий.
 
- Ты погоди, - сказал Шах, - неизвестно, как у него с этим Боцманом. Вчера майор приходил со второго этажа, у меня подозрение на туберкулёз, дали первый стол, усиленное. – Потом, ладно? - Так Шах потом первый раз оказался в плену. Их посадили в зиндан, который лично спроектировал Массарих.
 
Бире Шах объяснил, как действительно надо бить, отражение луны в воде. Когда всходит месяц, в тихом камышовом озере в горах сразу появляется его свет. Появляется на поверхности воды, а не входит.
 
- Вот рука у пояса, видишь?  - сказал он, встав в стойку, - Она здесь. И сразу же там. Понял?! Ещё, в парах работаешь, не отключай голову, можно убить. Присутствуй, контролируй.  В бою наоборот, эта кровь не твоя. Руки у головы держи, не бросай. Отобьют башку нахрен.
 
Конец шестой главы