гений хирургии

Холодный воздух - чистый хлороформ,
и двор не лучше операционной.
Дома, деревья - строй застывших форм,
охваченный квадратной серой зоной.
Есть кран и стол, стерильна белизна,
ноябрь-прозектор, гений хирургии.
Здесь участь пациента всем ясна,
хотя возможны версии другие -
а вдруг?! Смешны надежды на авось,
но мы не отвергаем исключений -
душа и тело могут жить и врозь,
как дом пустой и старый двор ничейный.
Здесь души препарирует ноябрь,
твою, мою, любого из пропахших
спиртным амбре - наяривай, наярь
о прошлом, о потерях и пропажах,
пропитый баянист, весёлый плут.
Я брошу мелочь, сможешь похмелиться.
Живёшь, как бог, идёшь, куда пошлют,
привет, мой друг, знакомые всё лица!
Пойду с тобой, профессор кислых щей,
рабочий день сегодня так недолог.
Хохочешь, хоть завязочки пришей,
души заблудшей анестезиолог.
Знаток накрытых некогда полян,
любимец женщин, друг, рубаха-парень.
Пускай главврач всплакнёт, сдавая план,
пускай поймёт, что слишком распиарен.
Мы живы, в ординаторской сидим,
глотая медицинский между делом.
Больничный двор, зима, табачный дым -
причастие двум душам охладелым,
болтающим о прошлом втихаря,
принявшим по полсотни горьких капель...
Пока в руке хирурга-ноября
поблёскивает сталью острый скальпель.