Эх, Иван Царевич...

Оседает позади пыль лихих дорог.
И в груди уж места нет для былых тревог.
И тугая тетива поперек руки.
И куда уйдет стрела , где её найти?
В буреломе  ли найду средь сетей страстей,
Или ночью  у реки, где похолодней,.
Или может на печи, подоткнув матрас
Лягу мерять горизонт словно ватерпас?
Так лети ж моя душа  рассекая свет,
Ты туда, лети, где нет непутевых бед.
Где играют на лугу дети  не хранясь,
Где в серебрянной листве птицы не боясь.
Паутинки там парят оседлав лучи,
Там легко цветам цвести сколько не грусти,
И всего не рассказать хороводом слов,
И всего не усмотреть в лоне сладких снов.
Подышать бы  там смеясь грудью глубоко,
Побежать бы там взахлеб, счастье велико,
И упасть бы, разведя руки ширью ввысь,
И обнять вокруг себя что ни оглянись,
Улыбнуться  в белый свет, до мурашек аж,
Но...дождем течет в глазах красочный пейзаж.
И ослаблю тетиву, и в колчан стрелу
И тихонько поверну в путь где сбил росу.
Поглатаю пыль дорог, что поднял вчера
Посижу на ночь глядя в поле у костра.
На заре сорву цветок, утра волшебство.
Угостит береза соком, детства озорство.
И  замру на полдороги,  жухлая  листва.
Под ногами зашуршала,...постою сперва.
Подожду пока намочит дождь копну волос
На висках прилипнут пряди, сребрянных полос
Разожму сухарь в ладони, слижет мокрый пес.
Что то шепчет мне остаться средь родных берез.